[QUOTE=Oksnia;3465792]Сейчас можно еще сильнее удивиться но следующим постом объясню
--------------------------------------
ну, дэк не удивился, а после первых абзацев чего то и расстроился. На ночь хотелось чего-нить этакого почитать. А тут нате снова и потому что- елейно-лубочные рассказы о поэтическом житие бытие наших 3х метровых предков, прародителей всего светлого и правого.
Я то понимаю, что время такое и нужно подтягивать национальное самосознание в стране, но методы, конечно, популисткие, проверенные. Гы, вот у вас в изложении отсутствует красивая законченная концовка, переход на другой уровень. А знаете, я отлично помню 80е. Там бы ваш текст заканчивался тем, что все эти ежедневные деяния наших величественных предков были направлены на..... торжество идеи единоличной власти Коммунистической Партии в отдельно взятом СССР. А у вас как-то в воздухе повис запах вывода.
Надеюсь, к моей полуночной критике отнесётесь с пониманием.
__________________
Общая сумма разума на планете — величина постоянная, а население растет (Аксиома Коула)
Училась в музыкальной школе по классу фортепиано 5 лет и не знала
В настоящее время приняты следующие названия нот: До, Ре, Ми, Фа, Соль, Ля, Си. Если вдуматься, то не понятно, почему именно этими слогами мы называем ноты, какой за ними кроется смысл? Давайте попробуем разобраться.
До нот в европейской музыке использовались особые знаки - невмы (от др.-греч. πνεῠμα - дыхание). Первоначальные невмы представляли собой набор чёрточек, точек и запятых проставляемый над текстом псалмов и использовались главным образом при католическом пении.
В то время невмы обозначали лишь отдельные звуки и ход голоса (вверх или вниз), однако не обозначали их точную высоту, поэтому могли лишь напомнить уже известный мотив.
Современная музыкальная нотация восходит к трудам Гвидо д'Ареццо (примерно 991 - 1033гг), который начал записывать ноты в виде закрашенных квадратов на четырёхлинейном нотном стане. Названия же нотам Гвидо Аретинский дал, использовав слова гимна Святому Иоанну Крестителю:
Гимн "Ut queant laxis" был написан в виде кантус планус (ритмически ровное одноголосное пение, характерное для григорианского хорала) Паулусом Диаконусом, жившим во второй половине VIII века. Слова первой строфы гимна таковы:
Ut queant laxis
Resonare fibris,
Mira gestorum
Famuli tuorum,
Solve polluti
labii reatum,
Sancte Ioannes.
Что примерно можно перевести так:
"Чтобы слуги твои голосами своими смогли воспеть чудные деяния твои, очисти грех с наших опороченных уст, отец Святой Иоан".
Мелодия каждой строки текста начинаются на одну ступень выше предыдущей. С лёгкой руки Гвидо Аретинского начальные слоги каждой фразы первой строфы превратились в названия нот, соответствующих по высоте этим слогам.
Получилось ut, re, mi, fa, sol, la. Ноту ut впоследствие заменили на do из-за неудобства пения открытого звука на первом месте в слоге. Приписывается это нововедение некоему Дж. Дони (около 1540 г.), который то ли назвал её в честь себя, то ли в честь Господа. Седьмая нота не входила в средневековый шестиступенчатый звукоряд (гексакорд) и при переходе на нынешнюю октавную систему была названа si по перым буквам имени Sancte Ioannes из последней строчки.
Вложения
__________________
Дайте мне еще шампан бокальского))))
Вспоминает бывший командир «К-324» Вадим Терехин (Владивосток)
У подводников принято считать, что есть субмарины везучие, а есть невезучие и просто бедовые. Таковой можно считать многоцелевую атомную подводную лодку «К-324» (по классификации НАТО — Viktor 3, у нас этот тип субмарин значится под шифром «Щука»), которую преследовали злоключения на протяжении всей службы в боевом составе флота.
Так, еще во время заводских испытаний летом 1981 г. у о. Аскольд «Щуку» таранила в район 4-го реакторного отсека неизвестная атомная подлодка (по некоторым данным — китайская АПЛ типа «Хань», которая, как утверждает Япония, затонула. Сами китайцы на сей счет хранят гробовое молчание). Потом были взрыв аккумуляторной батареи и объемный пожар в 1-м торпедном отсеке, где находился полный боезапас — 24 обычные торпеды и 2 с ядерным боезарядом. И только какое-то невероятное чудо уберегло «К-324» и ее экипаж от гибели и ядерной катастрофы: отсек был полностью разрушен, но торпеды не сдетонировали. Бывало, атомоход внезапно стремительно проваливался на глубину к той роковой отметке, откуда лодки уже не всплывают — их, словно скорлупу, раздавливает дикое давление воды. Причем ЧП преследовали «Щуку» даже после вывода ее в отстой. А началось все, говорят, с того, что при спуске со стапеля на судостроительном заводе в Комсомольске-на-Амуре о киль АПЛ не разбилась бутылка традиционного шампанского. Четыре раза подряд(!), что считается недобрым предзнаменованием...
Описать все злоключения «К-324» за 20 лет ее службы в составе Тихоокеанского, а затем Северного флота — не хватит и целой газеты. А посему мы остановимся только на одной истории из жизни этой субмарины. Истории захватывающей, просто невероятной, достойной приключенческой повести.
Аварийное всплытие
Поход «К-324» к берегам Америки осенью 1983 г. устроил переполох на всю Атлантику. На исходе октября американские СМИ громыхнули на весь мир сенсацией, опубликовав снимки аварийно всплывшей в Саргассовом море у берегов США советской многоцелевой АПЛ «К-324». Лодка лежала в дрейфе, дав дифферент на нос и оголив частично корму с гребным винтом.
Надо сказать, что в то время холодная война была в самом разгаре, и на выпады американцев , в т.ч. и по поводу рыскающих у берегов США атомных субмарин СССР с ядерным оружием на борту и представляющих смертельную угрозу Америке «и всему свободному миру», военно-политическое руководство СССР не реагировало. А что можно было сказать, если в Москве толком не знали, что же приключилось в Саргассовом море с находившейся на боевой службе «К-324»?
На самом деле американцев волновал не сам по себе факт всплытия нашей субмарины. Причина столь нервной реакции крылась совсем в другом. В том, ЧТО оказалось намотанным на винт «К-324». Обстановка складывалась весьма серьезная. И на острие этого противостояния волею случая оказались командир «К-324» капитан 2-го ранга Вадим Терехин и его экипаж, в руках которого в те дни была судьба всего мира.
Так что же случилось с советской субмариной в конце октября 1983 г. в Саргассовом море?
Нечаянный улов в $500 тысяч
Это была первая боевая служба в Атлантике «К-324», которая незадолго до этого перешла с Камчатки подо льдами Арктики на Северный флот и была включена в его состав. Два рубежа довольно сложной противолодочной обороны НАТО наши подводники прошли скрытно. Во всяком случае, слежки за собой не обнаружили. Однако дней через пять услышали работу гидроакустических буев. Это свидетельствовало о том, что их засекли. Доносить на КП флота об этом не стали. Потому что это минус командиру за потерю скрытности. Капитан 2-го ранга Терехин надеялся, что ему удастся оторваться «от ушей» супостата. И случай подвернулся. В нужную сторону шло какое-то большое судно. «К-324» удачно пристроилась под его днищем и четверо суток следовала к своей позиции в Саргассовом море. В результате этого маневра противник потерял контакт с нашей лодкой.
Прибыв в Саргассово море, «К-324» заняла позицию в 38 милях от базы ВМС США Джексон Вил. Здесь находилась судоверфь, где янки строили атомоходы типа «Огайо». Как раз в это время, по данным нашей разведки, должен был проходить испытания 5-й корпус этого типа лодок «Флорида». У кромки территориальных вод США ее выход контролировал корабль разведки Северного флота «Находка». Замысел нашего командования был такой. Как только разведчики обнаружат покидающую базу «Флориду», они тотчас должны передать контакт с ней экипажу «К-324», чтобы уже подводники работали с американской субмариной — писали ее характеристики, элементы маневренности и т.п. Кроме того, «К-324» должна была осуществить разведку американских систем дальнего акустического обнаружения наших кораблей. Через некоторое время терехинцы получили шифрорадиограмму: выход «Флориды» задерживается на несколько суток, смените район дежурства, следуйте в такой-то квадрат. Подводники перешли в указанный район. Гидроакустик обнаружил какое-то судно. На нашей подлодке решили, что это рыболовный траулер. Потом экипажу Вадима Терехина снова приказали сменить район. Вместе с этим «рыбаком», поднырнув под него, наши ребята поменяли позицию.
Как позже выяснится, терехинцы «присоседились» под днище фрегата ВМС США «Макклой» (McCloy), который как раз и искал «К-324» с помощью новейшего суперсекретного буксируемого гидролокатора (это несколько сот метров специального кабеля, на конце которого в капсуле находится умная гидроакустическая начинка). Советская разведка охотилась за этой новой американской системой дальнего обнаружения чужих подводных лодок, но добыть ее пока не удавалось.
Затем курсы лодки и фрегата разошлись. «Макклой», так и не обнаружив русскую субмарину (таившуюся под ним), вернулся в базу. И тут янки пришли в ужас: оказалось, что они каким-то непонятным образом утратили свою суперсекретную дорогостоящую буксируемую антенну. Командира фрегата вышестоящие начальники «драли» так, что он проклял тот день и час, когда решил пойти на службу в ВМС США. В конце концов было сделано заключение: антенна оторвалась в результате начавшегося сильного шторма. Хотя в это все равно верилось с трудом: уж больно надежно она была закреплена, танком не оторвать! Танком-то оно, возможно, действительно не оторвать, а вот подводной лодкой, да еще советской...
«С 00 до 8 часов утра 25 октября я нес вахту в центральном посту, — вспоминает бывший командир «К-324» капитан 1-го ранга запаса Вадим Терехин. — Скорость 12 узлов, идем на глубине около 100 метров. В 3 часа решил попить чаю. Только присел, завибрировал корпус и раздался сигнал аварийной тревоги. Сработала аварийная защита турбины. Мы потеряли ход. Лодка у нас одновальная, поэтому ситуация весьма серьезная! Под килем более 4 тысяч метров. Держим глубину на подруливающих устройствах на тихом ходу под электромоторами 3-4 узла. Около двух часов пытались разобраться: что же случилось? Пытались запустить турбину, но это не удалось. Механик капитан 2-го ранга Анатолий Седаков понимал, что случилось что-то с винтом, но что? Если бы намотали рыбацкую сеть — ничего подобного не произошло бы, винт ее порвал бы. Значит, это было что-то другое. Тем временем подошло время сеанса связи с КП Северного флота. Около 5 часов утра дал команду всплыть под перископ. Однако на перископной глубине лодка не удержалась, нас выбросило на поверхность. Мы продули все ЦГБ (цистерны главного балласта. — Прим. авт. ) и всплыли в крейсерское положение. Понятно, что таким образом нарушили скрытность. Бушевал сильный шторм. Выбраться на мостик не представлялось возможным. В перископ удалось разглядеть какую-то петлю на кормовых стабилизаторах сантиметров 10 в диаметре. Судя по всему, этот невесть откуда взявшийся трос и накрутился на винт. Предположили, что это какой-то кабель военного назначения. Когда удалось наладить связь, дали радио на КП флота, доложили об аварийном всплытии, ситуацию. Затем дважды пытались уйти под воду. Тщетно.
Причем второй раз стали так стремительно проваливаться на глубину, что мысль мелькнула: все, конец! Ведь на 140 метрах, на которых мы уже были, продуть цистерны тяжело. С трудом, но удалось предотвратить падение лодки на запредельную глубину. Всплыли. Шторм не унимается. Лодку водоизмещением в 7,5 тысячи тонн бросало на волнах, как пустую жестяную банку. В отсеках все, что было не закреплено и даже что крепилось, посрывало с мест и разбросало по палубе. Получили радио. КП Северного флота перевел нас на связь с ЦКП Главного штаба ВМФ. Ситуация очень серьезная. В Москве долго думали, что делать. Генеральный секретарь ЦК КПСС Андропов был болен, а ответственность за возможные последствия из-за нашего нештатного всплытия никто не хотел брать на себя».
В конце октября — начале ноября 1983 г. мир вновь стоял на грани ядерной войны. Экипаж советской АПЛ «К-324» в Саргассовом море случайно завладел одним из важнейших секретов ВМС США — суперсовременной антенной, предназначенной для обнаружения подводных лодок. Американцы были в ярости и предпринимали такие действия, чтобы отбить свой секрет, что дело чуть не дошло до вооруженного столкновения, которое могло перерасти в войну между двумя сверхдержавами... Вот как об этом вспоминает бывший командир «К-324», капитан 1-го ранга в отставке Вадим Терехин, ныне проживающий во Владивостоке.
«Лодкой не рисковать»
«...Главный штаб ВМФ наконец дал шифровку, в которой просил определить: что за трос намотала лодка на винт? И тут же приказал не рисковать кораблем и людьми. А что мы можем сделать, если корабль без хода и шторм бушует? Под вечер 26 октября стихия немного поутихла, я взял автомат, зацепился страховочным концом и стал пробираться на корму. Вплотную приблизиться к стабилизаторам и винту было невозможно. Метров с 6-7 стал стрелять по кабелю. Летят искры, пули его не берут. Значит, бронированный. Вторую попытку сделал мичман. Он с топором пробрался на корму, сел верхом на моток кабеля и как рубанет! Топор полетел в одну сторону, мичман — в другую. Что делать? Решили ждать, когда шторм совсем утихнет. Пока ждали, показался канадский авиалайнер. Мы сразу поняли: сейчас сообщит американцам и нам добавится головная боль. И точно, минут через 40 два противолодочных «Ориона» ВМС США были тут как тут. Забросали нас гидроакустическими буями, обложив со всех сторон, как охотники волка красными флажками. Когда эта пара улетела на базу, их тут же заменила другая. И так более 10 суток. Да еще вертолеты постоянно висели над нами.
В ночь на 27 октября получаем радио из Москвы: к вам направлены разведкорабль «Находка» и с Кубы спасательное судно «Алдан» для оказания помощи. Прикинули: «Находка» — суденышко небольшое, проку с него мало. А «Алдану» до нас шлепать не менее 10-11 суток...
Командир группы ОСНАЗа старший лейтенант Сергей Арбузов, прикомандированный на «К-324», из радиоперехвата узнал, что американцы штурмом захватили Гренаду, и теперь два эсминца ВМС США «Николсон» и «Питерсон» полным ходом следуют к нашей лодке. Я объявил боевую тревогу. Мы без хода, беспомощны, что ждать от янки, неизвестно. Тем более что Арбузову удалось узнать, что «К-324» зацепила и оборвала сверхсекретную суперсовременную буксируемую кабель-антенну системы ГАС TASS, которую испытывал американский эсминец «Макклой». Так невольно мы похитили большой секрет ВМС США. Стало ясно, что американцы попытаются отбить этот кабель».
Противостояние на грани фола
Подойдя к беспомощной русской субмарине, американцы стали зажимать ее в клещи: с двух сторон опасно маневрировали на расстоянии 30 м. При этом издевательски-вежливо предлагали помощь. Командир «К-324» Терехин приказал вывесить сигнал на перископ: «Спасибо, не нуждаемся! Прекратите опасное маневрирование! Имею на борту опасный груз!». А груз действительно был опасный: торпеды и ракеты с ядерными боеголовками дальностью стрельбы 3 тыс. км, запросто достающие Вашингтон. Между тем их корабли могли если не специально, то из-за волны ударить атомоход и серьезно повредить его, а то и потопить. Эсминцы, зайдя с кормы «К-324», пытались крючьями зацепить кабель-антенну. Такую же операцию производили и висящие над лодкой вертолеты. Но это не удалось сделать. Была настоящая борьба нервов, грозящая вот-вот перерасти в боевые действия.
Особенно критической ситуация сложилась 5 ноября. Янки подняли сигнал: готовим к спуску десантно-штурмовые средства! На борту эсминцев появились бойцы, демонстративно облачающиеся в костюмы аквалангистов.
Атомоход «К-324» — территория суверенного государства. Находится в нейтральных водах. Если американцы действительно решатся на захват лодки — это война! Капитан 2-го ранга Терехин пригласил на совет старпома, замполита, особиста и минера. Было ясно: если начнется штурм, подводникам не отбиться. На всякий случай командир «К-324» приказал минеру подготовить атомоход к подрыву и затоплению. Экипаж планировалось пересадить на плоты, а затем на подошедший разведкорабль «Находка».
Когда американцы стали готовить десантно-абордажную группу, командир послал в кормовую надстройку восемь офицеров с автоматами и гранатами. Приказал: стрелять, если янки решатся на штурм. Для острастки подводники демонстративно продули кормовые балластные цистерны давлением в 200 атмосфер. Пузыри с шумом до неба! Для борьбы с десантом в сложившихся условиях это тоже оружие!
Тут как раз Москва шифровку «К-324» прислала: не поддаваться на провокации, ситуация складывается чрезвычайно опасная! Терехин тогда еще не знал, что все силы НАТО приведены в повышенную боеготовность и только ждали приказа начать боевые действия. Мир оказался на грани войны. В другой шифровке за подписью Главкома ВМФ СССР Горшкова приказывалось во что бы то ни стало сохранить «трофейную» антенну и с оказией отправить в Москву. Жесткое противостояние двух сверхдержав продолжалось до 7 ноября. Но американцы так и не рискнули взять русскую субмарину на абордаж.
8 ноября подошло спасательное судно «Алдан». Спустили водолазов. На ступице винта «К-324» обнаружили мощный клубок рваного металла и два конца кабеля, тянущегося далеко по корме. Освободить винт в походных условиях не представлялось возможным. Что касается кабеля длиной 420 м, то целые сутки наши ребята выбирали его из воды с помощью электрошпиля и размещали в 1-м отсеке. После чего ЦКП Главного штаба ВМФ дал указание: следовать на буксире на Кубу.
Легко сказать — следуйте! Завести буксир оказалось не так просто: янки до последнего не хотели отпускать советскую субмарину с «добычей». «Алдан» встал на ветер, «К-324» — под ветер. С помощью резиновых плотиков наши моряки стали заводить буксирную драгу, на что ушло около 10 часов. И когда почти все было готово, американский офицер с борта эсминца «Питерсон» расстрелял плотики из карабина. Стали делать все заново. И янки опять расстреляли-потопили наши плотики с буксиром. На «Алдане» остался последний комплект плотиков. Что делать? На сей раз операцию заводки буксира решили прикрыть кораблем разведки «Находка». Получилось! И аварийную «К-324» повели к берегам Кубы. Эсминцы ВМС США эскортировали лодку до территориальных вод Острова свободы.
Кубинцы встретили советских подводников радушно. Выделили взвод боевых пловцов для охраны лодки, на входе в бухту поставили два малых противолодочных корабля. В первый же день секретный кабель самолетом был отправлен в Москву. А вот выплавлять металл из ступицы винта «К-324» двум кубинским братьям-газорезчикам пришлось четверо суток. Через 11 суток советские подводники покинули Кубу и взяли курс в Саргассово море, где еще две недели несли боевую службу. И только потом получили приказ возвращаться домой. Пришли в базу за неделю до нового, 1984 года. У командования лодки особисты забрали вахтенный журнал и все другие документы. Говорят, все официальные документы по эпопее «К-324» в Саргассовом море засекречены по сей день. И с нашей, и с американской стороны.
— Вадим Александрович, вас наградили за то, что хотя и нечаянно, волей случая, но выполнили, по сути, работу разведчиков, добыв суперсекрет ВМС США?
— Слава богу, не наказали! В нашем случае это была лучшая награда!
Вложения
__________________
Дайте мне еще шампан бокальского))))
Гвозди бы делать из этих людей
Крепче бы не было в мире гвоздей.
Эти строчки произнёс в передаче Без дураков на "Эхо Москвы" драматург и писатель Эдвард Радзинский, напомнив слушателям, что так охарактеризовал коммунистов Владимир Маяковский. Может быть и охарактеризовал, но строки-то не его. Радзинский об этом ни слова не происнёс, значит убеждён в авторстве Маяковского.
Спокойно трубку докурил до конца,
Спокойно улыбку стер с лица.
"Команда, во фронт! Офицеры, вперед!"
Сухими шагами командир идет.
И слова равняются в полный рост:
"С якоря в восемь. Курс - ост.
У кого жена, брат - Пишите,
мы не придем назад.
Зато будет знатный кегельбан".
И старший в ответ: "Есть, капитан!"
А самый дерзкий и молодой
Смотрел на солнце над водой.
"Не все ли равно,- сказал он,- где?
Еще спокойней лежать в воде".
Адмиральским ушам простукал рассвет:
"Приказ исполнен. Спасенных нет".
Гвозди б делать из этих людей:
Крепче б не было в мире гвоздей.
Действительно это не Маяковский. Стихи принадлежат советскому поэту Николаю Тихонову. И написано это стихотворение в 1922 году.
Но позвольте, какой кегельбан? какой адмирал? и какая трубка? Последняя, правда, ещё могла быть. Не было в Советской России адмиралов в двадцатые годы, не было и кегельбанов. К тому же: "Офицеры, вперёд" и "Курс - ост" заставляют думать - кто же это на восток собрался? Не белые ли офицеры или может английские?
Оказалось, что и те и другие отношение к стихотворению имеют, но не они его герои.
Белое движение на юге России к началу двадцатого года было разгромлено. Отступая за границу белые увели с собой Каспийскую флотилию. Её десять вспомогательных крейсеров, плавбаза торпедных катеров, четыре торпедных катера, авиатранспорт, вспомогательные суда и транспорты с оружием и боеприпасами стали на якори в иранском порту Энзели под охраной двухтысячного английского гарнизона с плавучей батареей, полевой артиллерией и авиацией.
Угроза судоходству в Каспии вынудила красных провести сверхсекретную операцию. 17 мая 1920 года корабли в Баку получили общий приказ: Курс - ост. И только далеко в море два вспомогательных крейсера, четыре эсминца, две канонерских лодки, два сторожевых катера, один тральщик и три транспорта с двумя тысячами десантников получили приказ: Все вдруг - зюйд. Берегом из Ленкорани к Эйзели отправился кавалерийский дивизион с задачей перерезать ведущие к городу дороги.
Флагманом шёл вспомогательный крейсер "Роза Люксембург" с командующим Фёдором Раскольниковым на борту. 18 мая корабли подошли к Эйзели. У белых было шестикратное преимущество в огне. Несмотя на это Раскольников по радио предъявил англичанам ультиматум с приказом оставить порт. Те его игнорировали и красные провели десантую операцию под прикрытием корабельных пушек. После этого англичане исполнили ультиматум, оставив артиллерию и технику. Белые драпанули через залив, бросив корабли.
Фёдор Раскольников дал телеграмму Командующему Морскими Силами республики Беренсу Е.А. со смыслом: " Своих некогда было спасать. Врагов не спасали".
Фёдор Фёдорович обладал литературным талантом поэтому простим ему пафос телеграммы. Красные при высадке десанта и захвате кораблей белых потеряли одного человека убитым и десять ранеными. А все, приведённые ими корабли и пятьдесят орудий со ста двадцатью тысячами снарядов вдохновили поэта Тихонова на строчки:
Гвозди б делать из этих людей
Крепче б не было в мире гвоздей.
Вот к такому исследованию привела сознательная или несознательная оговорка Радзинского.
__________________
Дайте мне еще шампан бокальского))))
Самой легендарной личностью в истории подделки советских денег стал Виктор Баранов. Этот человек до сих пор считается непревзойденным мастером по изготовлению фальшивых купюр. В свое время его криминальный талант буквально потряс специалистов Гознака, партийных и милицейских начальников СССР.
Художник-самоучка и изобретатель-новатор, считал подделку долларов ниже своего достоинства. «Делать их — все равно что кофе заваривать», — так любил говорить он следователям. Он специализировался только на советских рублях. А начиналось все так...
Эта история началась в середине 70-х. К 1977 году в 76 регионах СССР, от Вильнюса до Ташкента, было выявлено 46 фальшивых купюр пятидесятирублевого номинала и 415 — двадцатипятирублевого, имевших, по заключению экспертов, единый источник происхождения.
Исключительно высокое качество подделок заставило контрразведку подозревать ЦРУ, которое, конечно, легко могло печатать рубли фабричным способом в США, а затем через агентуру распространять в СССР. Наряду со шпионской проверялась и традиционная версия — предполагали, что фальшивомонетчики получили технологии прямо из Гознака.
Более пятисот сотрудников предприятия почти год находились под круглосуточным наблюдением КГБ, пока повторная экспертиза не установила, что Гознак здесь ни при чем — просто кто-то в стране слишком хорошо разбирается в процессе печати денег.Контрразведка с сожалением оставила идею разыскать в СССР американских сеятелей, разбрасывающих ассигнации, и КГБ с МВД сосредоточились на поисках группы фальшивомонетчиков внутри страны.
Постепенно удалось определить, что на юге России высококачественные подделки появляются чаще, чем в других регионах. Затем круг поисков сузился до Ставрополья, где за три месяца 1977 года было выявлено сразу 86 поддельных двадцатипятирублевок. И наконец, благодаря бдительности продавца-адыгейца был схвачен первый, как считали силовики, член преступной группировки.
12 апреля 1977 года. Черкесск. Колхозный рынок. Продавец-адыгеец только что сообщил милиционерам, как несколько минут назад к нему обратился покупатель с просьбой разменять двадцатипятирублевые бумажки. Торговцев просили же обращать внимание, если кто-то будет предлагать на рынке четвертные или полтинники? Вот он и обратил. Да, конечно, он покажет покупателя. Вот тот — с портфелем.
Документы у подозрительного покупателя оказались в порядке: Виктор Иванович Баранов, житель Ставрополя. Но уж как у него оказалось в порядке с наличными деньгами, милиционерам и не мечталось. В портфеле у Виктора Ивановича лежали 1925 рублей четвертными билетами. Эти 77 банкнот стали для Баранова тем же, чем 33 утюга для профессора Плейшнера, — знаком провала.
— Так кто вы такой? — спросил его следователь, когда милиция доставила владельца подозрительных денег в отделение.
— Я фальшивомонетчик, — ответил король фальшивомонетчиков.
Нужно сказать, в момент задержания Баранов был... внештатным сотрудником Ставропольского ОБХСС. Будучи водителем, Виктор Иванович возил в рейды по всяким «хлебным местам» двух обэхээсников — старшего лейтенанта Александра Никольченко и майора Юрия Баранова (однофамильца).
И надо же было случиться, что старлей во время задержания был в Пятигорске, где как раз ловил пресловутого неуловимого фальшивомонетчика! Узнал, что того поймали в Черкесске, и получил приказ доставить пойманного в Ставрополь. Каково же было изумление опера, когда он увидел перед собой напарника!.. «Я знал, что Юра с Сашей занимаются моими поисками, но ни разу не задал им и вопроса...
Никогда не стал бы использовать в свою пользу наши дружеские отношения», — признается Баранов.
«Я для себя давно решил, — рассказывает Баранов, — если поймают, то не буду крутить-вертеть. Я милиции никогда не врал». Милиция об этом тогда, правда, не знала и считала Виктора Ивановича курьером фальшивомонетчиков, который решил взять всю вину на себя, чтобы выгородить сообщников. Потому что не может один человек изготавливать фальшивые деньги такого безупречного качества!
«В Ставрополь меня везли как генерала, — вспоминает Баранов. — Впереди ехали две машины ГАИ с мигалками».
Там он сразу повел милицию в свой сарай, где при обыске были обнаружены компактная типография, пачки напечатанных денег и пять тетрадей с описанием многолетних исследований. В тот же день на стол министру МВД Щелокову лег доклад, и уже на следующее утро в Ставрополь вылетела группа московских экспертов.
Во время следственного эксперимента Виктор Иванович на глазах у высоких гостей создал на бумаге водяные знаки, прокатал высокую и глубокую печать, обрезал лист и нумератором нанес казначейский номер. К концу представления скептиков в помещении уже не оставалось. Все поверили в чудо и в то, что волшебнику надо вкатать приличный срок.
После чего по решению Главного следственного управления МВД СССР к уголовному делу № 193 по факту обнаружения поддельных денежных билетов двадцатипятирублевого достоинства, с чего все начиналось, было приобщено еще сто аналогичных дел. К расстрелу в СССР приговаривали и за меньшие преступления.
Интерес к деньгам появился у Вити Баранова еще в детстве, когда он начал собирать коллекцию старых денежных банкнот. Но к тому, что деньги можно делать самому, он пришел значительно позже...
- Когда я начинал делать деньги, был на сто процентов уверен, что ничего не получится. Но было интересно проверить свои возможности, — вспоминает ставропольский «Кулибин».
Над купюрами он трудился 12 лет. За это время досконально изучил аж 12 полиграфических специальностей — от гравера до печатника. Три года сам «изобретал» водяной знак, два — краску для глубокой печати. Штудировал учебники для студентов-полиграфистов, даже ездил в Москву, в «Ленинке» изучал редкие книги «по специальности»... Многое ему приходилось делать методом проб и ошибок.
Изобретатель закрывался в своем сарае на ставропольской улице Железнодорожной и работал буквально день и ночь. Плоды этой работы можно увидеть сегодня в музее МВД. Целую комнату занимает барановская «экспозиция», которую везли в Москву ни много ни мало — на двух КамАЗах!
P.S. Сейчас Виктор Баранов живет в Ставрополе и занимается тем, о чем мечтал всю жизнь - изобретает.
Вложения
__________________
Дайте мне еще шампан бокальского))))
10 марта 1904 года, в самом начале русско-японской войны, погиб миноносец «Стерегущий»… мужество экипажа поразило и своих, и врагов – хотя в этой истории осталось немало неясного… или недосказанного… Впрочем, по порядку.
В отличие от своего героического собрата, крейсера «Варяг», «Стерегущий» был построен в Питере – правда, в основе тоже лежал английский проект. Корабль сделали разборным – и по железной дороге перебросили в Порт-Артур, где в августе 1903-го он и начал свою недолгую службу.
В то утро два миноносца – «Стерегущий» и «Решительный» – возвращались после патрулирования – и уже находились в двадцати милях от базы, когда с правого борта появились четыре неприятельских миноносца. Японцы пошли на сближение, отрезая путь в Порт-Артур – и открыли огонь. К несчастью, один из первых же снарядов повредил два паровых котла «Стерегущего» – корабль потерял ход. («Решительному» удалось уйти под прикрытие береговых батарей – надо сказать, его не преследовали! Видимо, из практических соображений – поскольку гораздо более лёгкой добычей выглядел его беспомощный товарищ…)
Сражение длилось не более получаса – да, в сущности, это было и не сражение, а расстрел: японские суда имели двадцать четыре орудия против четырёх у нашего миноносца, командир которого, лейтенант Сергеев, был убит одним из первых… «Стерегущий» отбивался, как мог – все «японцы» получили повреждения, причём два – серьёзные; однако подавляющая огневая мощь противника сделала своё дело: орудия были подбиты одно за другим, экипаж буквально сметало с развороченной палубы. (Из пятидесяти двух человек уцелеют четверо. Японский офицер напишет в отчёте: «Вся передняя половина судна в полном разрушении… В пространстве до передней трубы валялось около двадцати трупов, обезображенных, частью туловища без конечностей, частью оторванные ноги и руки… положение миноносца было настолько ужасное, что не поддается описанию»).
Японцы приняли на борт раненых, и уже собирались буксировать остов корабля в качестве трофея – но в поле зрения показались наши крейсеры, идущие на помощь… не принимая боя, противник отступил – и «Стерегущий» затонул на виду обоих эскадр…
«История потрясающая… но – что же в ней неясного?» – возможно, спросит кто-нибудь… Неясным остаётся – отчего затонул корабль. Во множестве источников (включая энциклопедии) мы читаем, что два матроса заблокировались в трюме, и открыли кингстоны, добровольно сделав «Стерегущий» своей могилой (называются фамилии Новиков и Бухарев). Именно этот подвиг запечатлён на памятнике, открытом семь лет спустя в Александровском парке, в присутствии самого Николая II…
…В то же время, согласно другим источникам, проведённое примерно в то же время расследование (причём – с участием японской стороны) показало – «Стерегущий» погиб от полученных в неравном бою повреждений; а легенду породили журналисты (причём, началось всё чуть ли не английской «Таймс»!) И где-то в архивах, вроде бы, хранится доклад комиссии с императорской резолюцией: «Считать, что памятник сооружен в память героической гибели в бою миноносца «Стерегущий»…
PS: Неясным остаётся и факт существования стелы со словами: «Тем, кто больше жизни чтил Родину», как будто, воздвигнутой в знак уважения японцами… зато известно, что четыре пленённых матроса вернулись домой и были награждены «Георгиями».
PPS: И уж вполне точно известно, что имя героического миноносца последовательно носили три боевых корабля, один из которых – корвет «Стерегущий» – и сейчас несёт службу на Балтике….
Вложения
__________________
Дайте мне еще шампан бокальского))))
Как указывают источники, отсчёт можно было бы вести ещё с 1803 года, когда был организован Медицинский Совет при Медицинском департаменте Министерства внутренних дел – или, хотя бы, с 1912-го – года основания первого в Российской империи Петербургского Кабинета научно-судебной экспертизы… впрочем, в любом случае, профессия эта выделилась в отдельную специальность не так давно...
…Во времена же отдалённые дела с экспертизой обстояли из рук вон плохо – и нередко это вело к самым прискорбным последствиям. Итак – весной 1692 года начались аресты ведьм в печально известном Салеме, Новая Англия, ныне – штат Массачусетс).
Знаменитая Салемская охота на ведьм: 1692 год, 19 человек повешены по обвинению в колдовстве, восьмидесятилетний старик до смерти задавлен камнями за отказ признать себя виновным, более сотни человек (в том числе, четырехлетняя девочка) брошены в тюрьму как пособники ведьм, страх и паника в городе, потому что никто, никто не застрахован от того, что следующей жертвой охотников может оказаться кто угодно: пожилая женщина, священник, ребенок, жена губернатора, добропорядочный прихожанин. Если же вынесут обвинение, путь только один: допрос, признание – и виселица.
Салемская охота на ведьм, наверное, является одним из наиболее хорошо изученных эпизодов в американской истории.
До сих пор ведутся споры о том, что же произошло на самом деле: были ли казненные на самом деле ведьмами или являлись жертвами намеренного обмана, погибли в результате наговора со стороны потерпевших или, как утверждают историки, сыграло свою черную роль отравление спорыньей… а возможно, было что-то еще, нам неизвестное?
Мы уже никогда не узнаем этого…
Тихий городок, где ни один житель и предположить не мог, какая черная слава уготована будет этому месту!
Уточним, что существовало два Салема: поселок Салем (Salem Village), где произошли события, приведшие к суду над ведьмами (который в настоящее время называется Дэнверс (Danvers) и город Салем (Salem Town), где проходил суд над ведьмами и который и сейчас называется Салемом.
Сейчас Салем - исторический город, "мемориал" знаменитых событий прошлых лет.
Повсюду, куда ни посмотри - бутафорские пауки, летучие мыши и совы, черные вороны и черные коты... даже на машине шерифа можно увидеть нарисованную ведьму на помеле.
Лучше всего сказать так: Салем, это город, где Хэллоуин длится круглый год!
Здесь стараются сохранить стиль домов и улиц XVII века. Многие здания превращены в музеи, благо туристов тут полно: дом американского филантропа Пибоди, где хранятся около 500 оригиналов документов процессов над ведьмами и орудия пыток; галерея салемских восковых фигур, музей ведьм, подземная тюрьма, где держали ведьм.
Сохранился и дом Корвина, где жил один из судей Салемского процесса - Джонатан Корвин, теперь здесь тоже находится музей. Дом-музей заново отреставрирован и даже передвинут на несколько метров (его передвинули, когда прокладывали улицу). Сохранилось старое кладбище, где похоронен один из судей.
Так же гостям Салема непременно покажут "Деревню первопроходцев", в которой сохраняется макет города, каким он был на заре своего возникновения; "Дом Пикеринга" — самый старый в США, занимаемый на протяжении 360 лет одним и тем же родом; Дом о семи фронтонах: темно-серое двухэтажное сооружение с массивными трубами, с зарешеченными окнами, высокими коньками разбитой на секции крыши и газовыми рожками по углам.
Этот дом, одна из основных достопримечательностей Салема, он описан в романе Натаниэля Готорна, который так и называется: "Дом о семи фронтонах".
Действие романа разворачивается в фамильном доме Готорнов. Проклятие, о котором повествует писатель, уроженец Салема, было наложено на весь его род за то, что его прадед — судья Джон Готорн, на процессах 1692-1697 годов выносил обвинительные приговоры "салемским ведьмам".
Огромное впечатление на туристов производит, конечно, посещение "Подземной темницы Салемских ведьм". Это здание бывшей церкви, на улице Линд. Наземная часть его использовалась как зал заседания суда, а подземная - как тюрьма. Туристов сначала приглашают поприсутствовать на судебном процессе над ведьмой, который разыгрывают перед ними по сохранившимся протоколам профессиональные актеры (на скамьях подсудимых в это время сидят «ведьмы»: восковые фигуры. Затем туристов провожают в темницы: холодные, сырые, грязные, кишащие крысами подземелья.
Тех, кто пожелает на собственной шкуре испытать, каково было здесь заключенным, отводя в подвалы и заприрают в одной из темных сырых камер. Камеры были разными: общие, где заключенные жили и спали вповалку, одиночные — для "привилегированных господ" (тех, кто мог за себя заплатить), или каменные мешки, такие тесные, что заключенный мог только стоять.
Можно так же взглянуть на подземелье, где у колдуний вырывали признание с помощью пыток.
После вынесения смертного приговора конвой сопровождал осужденных на Холм Виселиц. Их трупы, висевшие на ветвях деревьев, были видны даже из центра города...
Так говорится в путеводителе для туристов, на самом же деле никто не знает, где именно казнили обвиненных в колдовстве и где похоронены несчастные салемские ведьмы, поскольку на городском кладбище хоронить их было запрещано.
И, тем не менее, именно старое городское кладбище ныне объявлено мемориальным.
...Но вернемся к нашей истории...
Кто же они, салемские ведьмы?
Пособницы дьявола или невинные жертвы человеческой кровожадности, людской клеветы, страха и невежества?
Чтобы понять это, придется начать историю с самого начала.
Итак, конец 17-го века, американский городок Салем.
Тяжелые времена: эпидемия оспы, набеги индейцев, засуха, суровые зимы.
За что все это?
Ответ был один: происки дьявола, колдовство, ведьмы!
В 1641 году в штате Массачусетс была установлена смертная казнь за колдовство.
А вскоре нашлись и ведьмы.
В тот день, в январе 1692 года, одиннадцатилетняя Эбигайль Вильямс и девятилетняя Элизабет Паррис (племянница и дочь преподобного Парриса) неожиданно стали вести себя странно. Они корчились от боли, прятались по углам, жаловались на то, что кто-то невидимый колол булавкой и ножом, а когда отец Пэррис пытался читать проповедь, они затыкали уши.
Роберт Калеф, купец из Бостона, который наблюдал все происходящее, отмечал, что девочки принимали «всякие странные позы, делали причудливые движения, произносили глупые смехотворные речи, из которых ни они сами, ни окружающие ничего не могли понять».
Скоро такие же странности появляются и в поведении подружек девочек, в том числе, одиннадцатилетней Анны Путнам-младшей.
В феврале 1692 года доктор Уильям Григгс, так и не определив, что за загадочная хворь терзает больных, ставит диагноз: колдовство.
Было ли это действительно колдовством или глупой шуткой подростков?
Возможно потом – сейчас утверждать что-либо уже трудно, - когда девочки увидели, к чему привела их нелепые выдумки, они сообразили, что лучше стоять на своем и твердить о том, что их преследуют призраки, чем отвечать за свои поступки.
(Кстати, один из обитателей Салема внес тогда неглупое предложение, как все это прекратить. «Если этим девчонкам дать волю, так мы все тут скоро станем ведьмами и демонами; так что надо бы их привязать к столбу да и выдрать как следует», - посоветовал он.
Как знать - может, последуй тогда люди его совету, и не случилось бы всей этой истории! Ведь по свидетельству Джона Проктора, когда его служанка Мэри Уоррен впервые забилась в припадке, он посадил ее за прялку и пригрозил выпороть. Припадок немедленно прекратился, но, увы, не надолго: на следующий день ему пришлось уехать из дома, и все началось сначала).
Так или иначе, именно эти несколько девочек-подростков развязали в Салеме дикую охоту на ведьм.
Первым делом, в колдовстве обвинили Титубу – рабыню священника. Да и как не подозревать ее, ведь Титуба была привезена Пэррисом из Барбадосса, и она иной рассказывала девочкам о магии Вуду!
Чтобы защититься от колдовства, позвали мужа Титубы, индейца Джона, и заставили его сделать «ведьмину лепешку». Новоанглийский альманах того времени приводит рецепт: «От лихорадки. Возьми ячменной муки, перемешай с детской мочой, запеки и скорми собаке. Если ее затрясет, значит, ты излечишься». Возможно, люди также надеялась, что если собака заболеет, то девочки расскажут, кто и как наслал на них недуг?
Но этого не произошло, а «околдованных» девочек, меж тем, стало уже семь. Они корчились, принимали странные позы, жаловались, что их щиплют и кусают духи, рассказывали, что видели ведьм, летящих в небе.
Теперь жители Салема уже не сомневались: в городе есть колдуньи, и девочки страдают от того, что на них навели ведьмовскую порчу.
Следующими, на кого указали девочки и чьи имена прозвучали в суде, стали, как и следовало ожидать, наиболее беззащитные члены общины: Сара Гуд, нищенка, имевшая обыкновение курить трубку, и Сара Осборн, калека, которая трижды побывала замужем и Марта Кори, у которой имелся незаконнорожденный сын-полукровка.
29 февраля 1692 года обвиненные девочками женщины были арестованы и осмотрены (на их теле искали "ведьмины сосцы" – родинки или бородавки, посредством которых, по общему мнению, ведьмы кормят демонов).
29 февраля 1692 г. Саре Гуд предъявили обвинение в преступном использовании и применении «неких отвратительных искусств, известных под названием колдовства и ведовства».
Произвели допрос.
Судья Джон Готорн (предок Натаниеля Готорна) и судья Джонатан Корвин, оба жители Салема, твердо верили, что имели дело с ведьмой.
Вопрос: Сара Гуд, с кем из злых духов ты знакома?
Ответ: Ни с кем.
В.: Разве ты не подписывала договор с дьяволом?
О.: Нет.
В.: Зачем ты вредишь этим детям?
О.: Я ничего им не сделала. Да и не опустилась бы никогда до этого!
В.: Тогда кому ты поручила вредить им?
О.: Я никому этого не поручала.
В.: Какую тварь ты наняла для этого?
О.: Никакую — на меня возвели напраслину.
Видя, что ответы обвиняемой не дают никакого основания для вынесения приговора, судьи вызвали «пострадавших» девочек.
«Судья Готорн велел детям, всем до единого, посмотреть на нее (Сару Гуд) и сказать, та ли это особа, которая вредит им? Они ответили, что это одна из тех». В доказательство своих слов девочки завопили, словно от боли, и начали прикидываться, будто их кто-то щиплет или кусает.
Титуба изо всех сил отрицала свою вину, но после долгих допросов вынуждена была признаться, что ее навещал некий человек из Бостона (в незнакомце сразу же опознали самого Сатану), который иногда превращался в черную собаку или свинью и предлагал ей поставить подпись в его книге и помогать ему. Она сказала, что занималась колдовством и подтвердила, что делала это вместе с четырьмя другими ведьмами, в том числе, с Сарой Гуд и Сарой Осборн, сказала, что они летали по воздуху на метлах.
«Дело о ведьмах» начинало набирать обороты.
Две девушки из «околдованных», увидев, что шутки их зашли далеко, попытались сознаться в обмане, но остальные, до смерти боясь разоблачения и наказания, пригрозили раскаявшимся объявить ведьмами и их, так что им ничего не оставалось, как взять свои слова обратно и снова вернуться в ряды обвинителей.
Анна Путнам обвинила в колдовстве Марту Кори, а Эбигайль Вильямс винила еще Ребекку Нерс.
Кори и Нерс также подверглись осмотру. Арестована и допрошена была даже четырехлетняя Доркас Гуд – маленькая дочь Сары Гуд, (девочки заявляли, что их кусает ее дух). Четырехлетнюю малышку вместе с матерью продержали в тюрьме 8 месяцев, до тех пор, пока мать девочки не отправилась на виселицу.
Ни пока шел процесс, ни даже когда начались казни, ни одна из девушек не пыталась больше признаться, что лгут, отправляя людей на виселицы и все их поступки указывают на то, что они сознательно оговаривали знакомых и незнакомых безо всяких на то причин.
За время процесса на скамье подсудимых перебывало много народу, однако
самой значительной жертвой этого процесса стал бывший священник деревни Салем преподобный Джордж Барроуз.
20 апреля 1692 г. двенадцатилетняя Энн Патнам под присягой показала, что ее «сильно испугал» призрак священника, который душил ее и заставлял писать в его книге. «Я сказала ему, как ужасно, что он, священник, которому положено учить детей страху Божьему, дошел до того, что соблазняет бедные беззащитные создания отдавать души дьяволу». Она продолжала: «О, страшный призрак, назови мне свое имя, чтобы я знала, кто ты»? И тогда он сказал, что его имя — Джордж Барроуз».
Анна Путнам заявила, что он околдовал солдат, во время военной кампании против индейцев в 1688-89 и был виновен в ряде неудач в войнах с индейцами.
Против Бэрроуза выступили тридцать обвинителей, в том числе раскаявшиеся ведьмы. Девятнадцатилетняя Мерси Льюис, которая заявила, что Бэрроуз летал с ней на вершину горы и обещал ей золотые горы, если она подпишется в книге Сатаны.
Эбигайль Хоббс заявила, что Бэрроуз давал ей кукол Вуду.
Бэрроуза выставили зачинщиком и главой ведьмовского сообщества, возглавлявшим ведовские шабаши.
На основании показаний шести подростков и восьми раскаявшихся ведьм ему и вынесли приговор. Решающее доказательство прозвучало непосредственно во время суда, когда девушки обвинили Барроуза, которого содержали в тюрьме, в том, что он их покусал. Они продемонстрировали отметины зубов, и тогда судьи велели открыть Барроузу рот и сравнить отпечатки с зубами обвиняемого, «которые отличались от зубов других людей».
У Бэрроуза была хорошая репутация и 32 жителя Салема, несмотря на опасность для самих себя, обратились к суду с петицией о признании Бэрроуза невиновным, но
5 августа 1692 года он был приговорен к виселице, вместе с пятью другими обвиняемыми.
В последней попытке защитить себя пастор Бэрроуз (он так и не признал себя виновным в колдовстве), уже стоя у виселицы без запинки прочитал молитву господню «Отче наш». (Считается, что ведьма или колдун не способны произнести молитву без запинки, что если человек прочитал эту молитву, не споткнувшись – он невиновен). Толпа, присутствующая при казни, так взбудоражилась этим фактом, что потребовала немедленно освободить священника.
Судье наблюдающему за тем, чтобы приговор был приведен в исполнение, пришлось потратить время, чтобы втолковывать прихожанам, что дьявол опаснее всего, когда является в облике ангела света и смущает невинные души жителей Салема.
Бэрроуз был повешен.
На очереди было дело Бриджет Бишоп, рассмотренное судом в июне 1692 года.
Бишоп было под шестьдесят, она отличалась сварливым характером, эксцентрично одевалась и была хозяйкой таверны.
Городской красильщик показал, что Бишоп приносила ему для покраски куски кружев, которые ни одна приличная женщина в своем гардеробе иметь не будет. Само собой, этот факт тут же был использован как подтверждение ее ведьмовства.
Муж ее сестры подтвердил, что к Бридже являлся Сатана, а свидетель поклялся, что видел, как дух Бишоп воровал яйца, а сама она превращалась в черную кошку.
Нашлись и другие, кто подтвердил, что Бишоп – ведьма.
Житель деревни Самуэль Грей рассказал, что Бишоп приходила к нему ночами и мучила его.
Некоторые девочки также подтвердили, что дух Бишоп приходил и к ним.
Но самое главное: на теле женщины была найдена подозрительная бородавка, которая сошла за «ведьмин сосок».
Старую Бишоп признали признали виновной и 10 июня 1692 года «салемская ведьма» была повешена.
...После этого юные обвинительницы, что называется, вошли во вкус.
29-30 июля 1692 года еще пять женщин были признаны виновными и повешены.
Одна из них, Ребекка Нерс, была добропорядочной прихожанкой и женщиной преклонных лет: ей был уже 71 год, и она не вставала с постели.
Ребекка до конца сохранила трезвый ум и чувство юмора, который не изменил ей даже во время допроса.
Вопрос: Чем ты больна? О твоей болезни ходят странные слухи.
Ответ: Маюсь желудком.
В.: Чем ты уязвлена?
О.: Ничем, кроме преклонного возраста.
Преклонный возраст ее не спас.
«Околдованные» девочки стояли на своем: она ведьма! Она заставляла их подписываться в книге Сатаны! Она виновна!
Они корчились и бились в припадке, когда видели Ребекку, что, естественно, и заставило суд признать ее ведьмой.
Ребекку Нерс повесили.
Дело «Салемских ведьм» продолжалось, людей отправляли в тюрьмы и на виселицы и если у горожан и имелись сомнения по поводу происходящего, свое мнение они держали при себе. Сомневаться было делом смертельно опасным.
Трактирщик Джон Проктор был одним из немногих, кто посмел усомниться в том, что несчастные женщины действительно ведьмы.
Через день против него выступили в суде Анна Путнам, Эбигайль Вильямс, индеец Джон (раб Париса), а также восемнадцатилетняя Элизабет Бут.
Они заявили, что духи сообщили им, что Проктор – серийный убийца.
Проктор пытался бороться, добивался перевода рассмотрения дела в Бостон, однако это ему не удалось.
9 сентября 1692 года приговариваются к виселице еще шесть женщин, а 17-го сентября на Висельный холм поднялись еще девять человек, обвиненные в колдовстве.
19-го сентября 1692 года восьмидесятилетнему Джайлзу Кори выпал самый тяжелый жребий.
Кори до того уже провел в тюрьме в цепях пять месяцев (его жена обвинялась в том, что она - ведьма), но и после этого он отрицал свою причастность к колдовству. К нему решено было применить пытку тяжестью, чтобы в буквальном смысле, выдавить признание.
Это было противозаконно, потому что, хотя в Англии пытки и существовала до 1827 г., в Массачусетсе параграф 46 Корпуса свобод 1641 г. запрещал их применение: «Из телесных наказаний не дозволяются бесчеловечные, варварские и жестокие».
Тем не менее, восьмидесятилетнего Джайлза Кори задавили до смерти, на протяжении двух дней накладывая на доску, положенную ему на грудь, все больше и больше тяжестей.
Еды не давали никакой, «кроме трех ломтей самого плохого хлеба в первый день и трех глотков стоячей воды, какая найдется поблизости, во второй». Роберт Калеф описал, как в понедельник, 19 сентября, в открытом поле подле салемской тюрьмы Джайлз Кори умирал «под гнетом и от наваленной на него тяжести язык вылез у него изо рта».
Кори умер, так и не признав себя виновным.
22-го сентября 1692 года повешены еще восемь человек.
Девятая жертва, Доркас Хоар призналась в колдовстве и тем самым избежала повешения.
Как ни опасно было сомневаться в непредвзятости суда, все же в октябре 1692 года многие начали сомневаться в верности принятых решений.
Конец этой истории положил губернатор Фипс, который сначала запретил применять казнь к арестованным, а затем своим указом распустил суд.
...Через несколько лет, в 1702 году, решение суда 1692 года по делу салемских ведьм было признано незаконным.
В 1711 году всех пострадавших законодательно восстановили в гражданских правах, вернули доброе имя погибшим и выплатили немалую денежную компенсацию семьям жертв салемской трагедии.
В 1752 году поселок Салем переименовали в Дэнверс. В 1992 году в память о жертвах салемской трагедии был установлен мемориал.
Где на самом деле похоронены «салемские ведьмы» - неизвестно.
За время этой ведовской истерии в тюрьме оказались сто пятьдесят человек, было повешено девятнадцать.
Двое умерли в тюрьме, одного задавили до смерти, одну (Титубу) долгое время держали в тюрьме без суда, двоим женщинам отсрочили казнь, так как они заявили о своей беременности ( впоследствии они дожили до полной отмены приговора), одна (Мэри Бредбери) сбежала из тюрьмы уже после вынесения приговора, еще пятеро признали свою вину и получили отсрочку.
Множество версий, объясняющих поведение девушек-обвинительниц, было выдвинуто позднее.
Утверждалось, к примеру, что они отравились спорыньей, содержащейся в хлебе (симптомы этого отравления вызывают галлюцинации и припадки). Вскоре эта версия была опровергнута.
Другие говорили, что виной всему могло быть заболевание девушек особой формой энцефалита.
Но вероятней всего и всего правдивей видится нам самая простая версия: солгав один раз, девочки уже не могли остановиться и вынуждены были лгать снова и снова. Именно это и привела на виселицу девятнадцать человек.
Единственным документом, подтверждающим это, является признание Энн Патнам, которое она сделала 14 лет спустя, в возрасте 26 лет:
Я желаю покаяться перед Богом за ту печальную и скорбную роль, которая по воле Провидения выпала на долю семьи моего отца в 1692 году; в том, что мне в детстве привелось волей Господней стать орудием обвинения нескольких человек в тяжком преступлении, через что они расстались с жизнью, однако теперь у меня есть все основания считать, что те люди не были виновны. В то печальное время сатанинское наваждение обмануло меня, и я боюсь, что вместе с другими стала, хотя и без всякого злого умысла или намерения с моей стороны, орудием в чужих руках и навлекла на свою голову и на головы моего народа проклятие невинно пролитой крови; честно и прямо перед лицом Бога и людей заявляю, что все, сказанное или сделанное мною тогда, было сказано и сделано не по злобе или из недоброжелательства к кому-либо, ибо ни к кому из них я таких чувств не питала, но единственно по невежеству в результате сатанинского наваждения.
По этой причине я желаю пасть ниц и молить прощения у Господа и у всех тех, кому я причинила столько обид и горя, у тех, чьи родственники пострадали от обвинения
Вложения
__________________
Дайте мне еще шампан бокальского))))
Найдется ли тот, кто не знает Зорро? Кто не смотрел в детстве фильм о благородном и бесстрашном идальго в черной бархатной маске? Широкая шляпа, острая шпага, быстрый чёрный конь, необычайная удачливость, таинственность и красота сделали Зорро кумиром миллионов.
Днём Зорро – Диего-де-ла-Вега - богатый скучающий аристократ, бездельник, но по ночам он надевает маску, берет шпагу и чинит правосудие, наказывая преступников, держа в страхе богачей.
Он, как Робин Гуд, отнимает деньги у богатых и раздает беднякам, он всегда приходит на помощь тем, кто в беде. Приключения, погони, драки, метание ножей, трюки, поединки на шпагах и, конечно, романтическая любовь – вот что такое история Зорро!
В переводе с испанского «Зорро» означает лис, хитрец.
Подходящее прозвище: ведь он частенько отставлял своих врагов в дураках!
Но не только хитрость сделала Зорро легендой: смелость, ловкость, благородство, борьба против угнетателей своего народа тоже были присущи мстителю в маске.
Откуда же взялась легенда о Зорро?
Конец девятнадцатого, начало двадцатого веков было нелегким временем для мексиканского народа. Ослабленная войнами за независимость с Испанией и США, страна потеряла более половины своих территорий, в том числе богатейший своими природными ресурсами Техас.
Народ устал от войны, людям нужна была надежда. Мексика – страна с богатейшей историей, с местным индейским фольклором, окутанная мистическими легендами латиноамериканской культуры, жила в ожидании чуда: появления героя, способного защитить бедных и наказать обидчиков. Зорро стал единственной надеждой мексиканского народа обрести свободу и независимость.
Но существовал ли у Зорро реальный прототип?
Существовал, и даже не один, а два.
Версия первая: Хоакин Мурьета
Говорят, что именно он стал прототипом Зорро.
Впервые имя легендарного разбойника эпохи «золотой лихорадки» появилось в повести журналиста Джона Роллина Риджа «Жизнь и смерть Хоакина Мурьеты» в 1854-ом года.
Легенды гласят, что герой родился в 1830-ом году в Мексике, но некоторые источники утверждают, что он был чилийцем, его точное место рождения остаётся предметом споров: это либо Аламос в северо-западном мексиканском штате Сонора, или в Кильота в Чили, близ Вальпараисо.
Во времена «золотой лихорадки» его семья переехала в Калифорнию.
Мурьета был последней надеждой в защите мексиканцев от нападок гринго.
Он стал главарём бандитской группы, известной как «Пять Хоакинов».
Говорят, что на преступления он пошел из мести к янки, которые жестоко обошлись с его семьей, повесив его родного брата за преступление, которое он не совершал, а его возлюбленная Росита была зверски избита и изнасилована.
Смелость и благородство Мурьеты, боровшегося с дискриминацией мексиканцев а и жестоко наказывающего обидчиков, сделали его героем.
Мурьета быстро стал легендой, приобретя репутацию объявленного вне закона героя, который боролся за справедливость
Он, конечно, добывал деньги преступным путем, но всегда был честным по отношению к своим соратникам, и раздавал награбленное беднякам, которым больше неоткуда было ждать помощи. Газеты много писали о легендарном разбойнике, о громадном состоянии, которое он собрал, о его кровожадности и беспринципности. Но популярность его среди народа росла с каждым днем.
Власти не покладая рук охотились за знаменитым разбойником и однажды, капитан рейнджеров Гарри Лав, все же настиг банду Мурьеты.
Члены отряда утверждали, что они убили главаря и по традиции закона и правопорядка старой школы, в качестве доказательства своей победы обезглавили его.
За его поимку капитан получил награду в пять тысяч долларов, что было огромной суммой денег на то время. Правда, несмотря на предоставленные доказательства, многие не верили, что убитый действительно был Хоакином Мурьетой, потому что вести о нем всплывали здесь и там и после печального события. Поговаривали так же, что настоящий Мурьета вернулся на родину в Мексику.
Будем верить в это и мы.
Версия вторая:Вильям Лампорт
Вильям Лампорт родился в Дублине, в богатой и знатной ирландской семье. Он получил блестящее образование: закончил колледж иезуитов и лондонский университет. Как и полагается ирландцу, Вильям ненавидел англичан – поработителей его родной страны.
Однажды на дуэли он убил англичанина, после чего Вильяма ждала виселица.
Ирландскому задире пришлось срочно уносить ноги.
На торговом корабле он отплыл к берегам Нового Света.
Вскоре родовитый дворянин занялся пиратским ремеслом и к двадцати годам побывал во многих странах. Потом судьба занесла его в Испанию, где он сменил имя и фамилию, назвавшись на испанский лад Хулио Ломбардо.
К тому времени Вильям стал заправским донжуаном и, после очередной любовной истории, которая сопровождалась громким скандалом, бывшему пирату пришлось срочно покинуть гостеприимную Испанию и отправиться в Мексику. В кармане у Лампорта лежало рекомендательное письмо от его покровителя – герцога Оливареса и письмо это помогло Вильяму неплохо устроиться но новом месте.
Мексика понравилась Лампорту.
Он выполнял поручения своего патрона, свел знакомства с индейцами – коренными жителями Мексики. Вильям был любознателен, обряды первобытной магии и астрология, в которых индейцы-ацтеки были сильны, заинтересовали его.
Но любознательность едва не погубила его: святейшая инквизиция дозналась о странных (с ее точки зрения) увлечениях ирландца и обвинили его в колдовстве и в занятиях черной магией.
Обратили внимание на Вильяма и светские власти Мексики: они заподозрили его в организации заговора против испанской короны. Лампорта арестовали и бросили в тюрьму.
В тюрьме Мехико он провел долгих десять лет.
Следствие по делу «чернокнижника и заговорщика» длилось долго. Неизвестно, что в конце концов решили бы святые отцы благородные доны, но только Вильям не стал ждать их решения: с помощью своих друзей-индейцев он бежал из-под стражи.
Так начались его приключения, о которых еще долго будут рассказывать местные жители. Они утверждали, что по ночам всадник в черной маске разъезжает по улицам Мехико и расклеивает на стенах домов прокламации, высмеивавшие местные власти и саму святейшую инквизицию. Так рождалась легенда о герое!
Но Лампорт изменил бы сам себе, если бы, помимо благородной борьбы, не уделял внимание и прекрасным дамам.
Неисправимый донжуан развлекался с сеньорами и сеньоритами, которые с ума сходили от любви к отважному таинственному герою, а Лампорт, как благородный человек, не мог отказать ни одной из них!
Амурные похождения его в конце концов и погубили
В письме епископа Мехико испанскому королю сообщаются некоторые подробности поимки беглого мятежника: Лампорт был застукан в постели вице-короля Мексики в обществе супруги наместника испанского монарха в Новом Свете.
После ареста он провел в тюрьме целых семь лет. Оковы с него не снимали, охрана день и ночь была начеку, так что о побеге и думать было нечего.
Суд святейшей инквизиции приговорил еретика и чернокнижника к сожжению на костре. Казнь должна была состояться на главной площади Мехико.
Но Вильям, зная о мучительной смерти, которая ожидала его, сумел перехитрить своих врагов. В тот момент, когда палач уже собирался поднести к дровам, политым оливковым маслом, свой факел, Лампорт резко дернулся всем телом и задушил себя веревкой, которой был привязан к столбу в центре костра.
Отважный ирландец умер, но мексиканцы сохранили веру во всадника в черной маске, неуловимого и неуязвимого, защитника бедных и борца с несправедливостью.
В литературе же именем Зорро впервые воспользовался Джонстон Мак Каллей в 1919-ом году, назвав этим именем главного героя комиксов. Персонаж сразу понравился читателям, каждый новый выпуск они ждали с большим нетерпением. Вскоре по мотивам комиксов был написан роман «Проклятие Капистрано» - эта история положила начало череде романов о приключениях полюбившегося героя. Вскоре после выхода романа, сняли и фильм «Знак Зорро», главная роль в котором, досталась актеру Дугласу Файрбэнксту.
Если вы будете в Мексике, обязательно побывайте в Эль-Фуэрта и взгляните на памятник Зорро!
Вложения
__________________
Дайте мне еще шампан бокальского))))
Знаете ли вы, кто такие скауты? Ну, такие бравые ребята в галстуках, которые устраивают походы по горам-долам, клянутся защищать родину и кричат девиз "Будь готов"? Ну, да-да. Типа пионеров, но только где-нибудь в Америке. Например, в крупнейшем скаутском лагере в США на Ранчо Филмонт на границе Нью-Мексико и Колорадо.
Однажды ночью группа юных разведчиков-скалолазов решила улизнуть от своего руководителя и переночевать в схроне, где во времена Дикого Запада укрывались грабители поездов.
Мальчишки дождались отбоя и около 11 вечера перетащили свои спальники под старый навес. Они разожгли костер, долго сидели у огня и травили байки, но в конечном итоге почти все заснули. Наш герой, юный бойскаут, тоже задремал, как вдруг его разбудил шорох кустов. Мальчик проснулся, но не мог пошевелиться или издать хотя бы звук. Он снова услышал шаги в кустарнике, а потом увидел полупрозрачную фигуру мужчины с пистолетом в руке. Мужчина двинулся к укрытию. В слабом отблеске затухавшего костра мальчишка разглядел грязную одежду, рванную шляпу, небритый подбородок и желтые зубы незнакомца. Лицо его было красным и блестело от пота - похоже, что ночной гость удирал от преследователей. За небольшим ручьем слышались звуки погони, какие-то восклицания и глухие выстрелы. Незнакомец приблизился к остаткам костра и мальчик заметил, что он ранен в плечо. Он перезрядил свой револьвер и на спальник скаута упали 6 стрелянных гильз. "Ковбой", так про себя подумал мальчик о незнакомце, обернулся в сторону противника и прицелился во что-то, невидимое. В этот момент мальчик шевельнулся, ковбой внезапно обнаружил его присутствие, обернулся, наставил свой ствол, но в последний момент пробормотал "ты не должен быть здесь" и растаял в воздухе.
Утром мальчишка, решивший, что ночное видение было всего лишь сном, нашел под спальником 6 гильз. Вместе с друзьями он отправился дальше по скаутскому маршруту. Их предводитель повел отряд в старый салун, ставший местным музеем. На стене висела фотография, по которой скаут опознал ночного "ковбоя" - им оказался знаменитый бандит, казненный 26 апреля 1901 за попытку ограбления поезда - Томас Эверард «Том» Кетчум, более известный по кличке "Черный Джек".
Так мальчик понял, что столкнулся призраком настоящего американского бандита.
"Черный Джек" Кетчум стал единственным в истории Нью-Мексико человеком, которого вздернули за ограбление поезда. Статью закона, которая предусматривала смертную казнь за такое преступление чуть позже отменили. Блэк Джеку не повезло. Не повезло фатально. Даже с тем, как он умер. Да и в жизни был он, похоже, не самым везучим парнем.
Родился "Черный Джек" 31 октября 1863 года в Сан Саба Каунти (Техас).Он был младшим из 8 детей - 6 мальчиков и 2 девочки. Его отцу уже исполнилось 43. Он умер в 48, когда Тому едва сравнялось 5. Мать его потеряла зрение, и тоже умерла, когда мальчику было 10 лет. Не получив родительского воспитания, в юности Томас стал ковбоем в родном местечке. Но уже в 1890 году вынужден был убраться из Техаса в Нью-Мексико, по-видимому, совершив первое свое преступление.
Вместе со старшим братом, Сэмом Кетчумом и группой его товарищей, Томас начал промышлять не только выпасом скота, но и грабежами. В 1892 году им приписывают удачное ограбление поезда железнодорожной компании "Атчинсон, Топека и Санта Фэ", на котором перевозилась большая сумма наличных, для выдачи зарплаты рабочим.
Бандиты остановили поезд, держа его под прицелом, и похитили около $ 20000. Во время ограбления, кондуктор тайком ускользнул, и добрался в Натт, где немедленно телеграфировал о помощи. Вскоре на поиски грабителей двинулся поисковый отряд. Однако к тому времени как отряд прибыл на место ограбления, банда успела укрыться в надежном месте, и Блэк Джек скоро оказался в Аризоне .Деньги железнодорожной компании так и не нашлись.
12 декабря 1895, снова в Техасе, Том и еще несколько человек приняли участие в перестрелке, в которой был убит Джон. Н. "Джап" Пауэрс. Том утверждал, что ему заплатили за участие в этом убийстве. После этого он снова вернулся в Нью-Мексико, где официально работал на ранчо Белл, а неофициально - пускал пыль в глаза девицам, гулял по салунам и кутил, щеголяя деньгами, манерами и статусом бандита.
10 июня 1896 года братья ограбили почту и местный магазин в Поселке Свободы. Владельцы почты и магазина отправились в погоню, но Том Кетчум перестрелял их из ружья одного за другим. Выжил только раненный владелец магазина Мориц Херштейн, удачно притворившийся мертвым.
3 сентября 1897 Блэк Джек и его банда ограбили еще один почтовый поезд, на сей раз заполучив около $ 20000 в золоте и $ 40000 в серебре. С этими деньгами они скрылись в пещере Фолсом (Нью-Мексико).
11 июля 1899 года банда ударила снова, на сей раз без помощи Блэк Джека. Сэм Кетчум и его люди заполучили около 50000 долларов, но их отряд был настигнут и разбит преследователями. Сэм был ранен и схвачен, после чего заключен в тюрьму Санта-Фэ, где скончался от гангрены.
Так Том потерял старшего брата и предводителя шайки. Не зная о судьбе брата, 16 августа 1899 года Том решился в одиночку совершить нападение на поезд в том же месте, где совершил нападение Сэм. Он рассчитывал, что используя почтовый вагон как прикрытие, незаметно в ночной темноте пробереться в кабину машиниста и остановит поезд, а потом отцепит вагон с деньгами.
Беда была в том, что вагоны поезда оказались на сцепке старой системы - ее можно было разомкнуть только на ровном месте, а Том остановил поезд на изгибе дороги.
Во время атаки проводник Франк Харингтон увидел и узнал Тома, и выстрелил в него из ружья, сбив с лошади.
Через день тяжело раненного Тома "Блэк Джека" нашли агенты и доставили в больницу города Тринидада (Колорадо). Простреленную правую руку бандита пришлось ампутировать.
Том пытался скрыть свою личность, назвавшись Джорджем Стивенсом. Но его опознали и перевели в Санта-Фе, а оттуда в Клейтон. На суде Том не признал своей вины, но судья объявил его виновным и приговорил к смертной казни через повешение.
Казнь несколько раз откладывали, но вскоре поползли слухи, что непойманные члены банды попытаются освободить "Блэк Джека" и в конечном итоге повешение состоялось 26 апреля 1901 в 8:00.
Том пытался взойти на эшафот отчаянным парнем - "Я буду в аду прежде, чем вы приступите к завтраку, мальчики", произнес он своим палачам.
А когда ему закрыли голову черным капюшоном, то даже поторопил их "кончайте побыстрее". Том Кетчум не предусмотрел одного - полицейские Клейтона не имели опыта в повешение. Накануне они несколько раз тренировались на мешке с песком. Но не предусмотрели того. что веревка оказалась хотя и прочной, но слишком жесткой и тонкой. Под весом тела она вонзилась в шею Тома и его голова оторвалась от туловища.
Зрелище оторванной головы оказалось настолько поучительным, что тело обезглавленного бандита сфотографировали и долгое время продавали в качестве открытки с предостережением в адрес тех, кто вознамерился повторить "подвиги" Тома "Черного Джека" Кетчума.
Что вы так скептически смотрите, уважаемые ? Не верите, что честный бойскаут мог остаться в живых после встречи с призраком отпетого негодяя?
А вот мальчик, который давно уже подрос, говорит, что эксперт признал его гильзы настоящими гильзами конца 19 века. Вот только родители мальчика, когда он поехал учиться в колледж, выбросили не нужные детские вещи, в том числе и вещественное доказательство встречи с призраком Томаса "Черного Джека" Кетчума.
Большая часть иллюстраций тут:
Вложения
__________________
Дайте мне еще шампан бокальского))))
Последний раз редактировалось Oksnia; 12.03.2015 в 03:00.
В 1779-1780 годах Американские войска, при помощи Франции, теснили англичан. Командование Английской армии решило перевезти денежки, из которых платили жалование военным, в другое, более безопасное место.
Для этих целей снарядили корабль HMS Hussar. Кстати, аббревиатура HMS присутствует в названиях всех кораблей флота Великобритании и расшифровывается как Her (His) Majesty Ship - корабль Ее (Его) Величества. Ну это так, лирическое отступление Так вот, корабль HMS Hussar шел по East River мимо острова Манхеттен через пролив, который называется Hell Gates. Он разделяет Queens и остров Randall's. Пролив узкий и в те времена был достаточно опасный из-за приливов и большого количества камней. Сотни кораблей нашли там свою последнюю "стоянку". Не избежал этой участи и HMS Hussar. Он шел на якорную стоянку, расположенную в заливе Gardiners, Long Island. По другим источникам, корабль шел к Rhode Island. В любом случае, это по дороге, просто чуть дальше, так что неважно
20 ноября 1780 года Hussar, проходя через Hell Gate, налетел на камни и, не дотянув до берега, затонул на глубине 29 метров.
По слухам, на борту корабля было около 100 человек команды, 70 военнопленных. Большая часть команды спаслась, включая капитана, а мачты корабля торчали из воды еще несколько дней, пока их не смыло.
Сразу же поползли слухи о том, что корабль перевозил от $2 до 4 млн. долларов в золоте - жалование военных Английской армии. Выжившие моряки сообщили, что сундуки с золотом были выкинуты за борт непосредственно перед тем, как корабль утонул. В наши дни эта сумма потянула был примерно на миллиарды. Англичане сразу опровергли слухи, но это не останавливало искателей сокровищ. На протяжении многих лет водолазы пытались отыскать затонувшие сокровища, но все безуспешно.
Несмотря на то, что официально власти Англии опровергли слухи о том, что на корабль перевозил золото, британцами было снаряжено 3 поисковых экспедиции уже после окончания войны за независимость, тем самым подогревая интерес кладоискателей.
В 1851 году американцы решили, что хватит топиться в Hell Gate и пошли наводить в проливе порядок. Подошли к этому с американским размахом - около 70 лет по времени и бешеное количество взрывчатки было потрачено. Чтобы было понятно, о каком количестве идет речь: 10 октября 1885 года было подорвано 140 тонн взрывчатки, который поднял столб воды на 76 метров вверх. Я даже слабо могу себе представить эту кучу бабаха
На данный момент существует теория о том, что останки корабля находятся под искусственной насыпью около Бронкса, появившейся в результате увеличения территории прибрежной земли.
Фото в момент взрыва
Вложения
__________________
Дайте мне еще шампан бокальского))))
Генри Морган (1635-1688) – знаменитый английский пират 17 века, наводивший ужас на испанские колонии, получил прозвище «пиратского адмирала» и титул вице-губернатора острова Ямайка.
По книге Александра Эксквемелина, который служил судовым врачом знаменитого пирата. рассказы о жутких «подвигах» Моргана по свидетельствам очевидца. Доктору Эксквемелину в годы странствий с пиратами было 25-27 лет.
Эксквемелин так описывает начало карьеры знаменитого пирата:
«Джон Морган родился в Англии, в провинции Уэльс, называемой также Валийской Англией; его отец был земледельцем, и, вероятно, довольно зажиточным. Джон Морган не проявил склонности к полеводству, он отправился к морю, попал в гавань, где стояли корабли, шедшие на Барбадос, и нанялся на одно судно. Когда оно пришло к месту назначения, Моргана, по английскому обычаю, продали в рабство.
Отслужив свой срок, он перебрался на остров Ямайку, где стояли уже снаряженные пиратские корабли, готовые к выходу в море.
Он пристал к пиратам и за короткое время познал их образ жизни, сколотив вместе с товарищами за три или четыре похода небольшой капитал. Часть денег они выиграли в кости, часть получили из пиратской выручки. На эти деньги друзья сообща купили корабль. Морган стал его капитаном и отправился к берегам материка, желая кое чем поживиться у берегов Кампече. Там он захватил много судов».
Морган снискал уважение голландского лидера пиратов Эдварда Мансфилда, который назначил Моргана своим вице-адмиралом.
Собрав флотилию из 12 кораблей с командой 700 человек, Генри Морган решил напасть на испанскую колонию Эль-Пуэрто-дель-Принсипе на Кубе.
«Когда пираты уже были в море, один испанец, долгое время находившийся в плену у англичан, уловил из их бесед, что речь идет именно о Пуэрто дель Принсипе. Ночью он прыгнул в воду и поплыл на берег» - вспоминал Эксквемелин.
Испанцы были предупреждены о готовящемся нападении, но пираты оказались проворнее.
Эксквемелин так описывает пиратский бой:
«Пираты наткнулись на испанцев, когда они еще только укреплялись. Все взвесив, они свернули в лес и обошли несколько испанских укреплений. Наконец пираты вышли на открытое место, которое испанцы называли саванной. Пиратов заметили, и губернатор тотчас же выслал им навстречу конников и приказал им обратить пиратов в бегство и переловить всех до одного. Он полагал, что пираты, видя, какая на них надвигается сила, дрогнут и лишатся мужества.
Однако все произошло не так, как ему думалось: пираты, наступавшие с барабанным боем и развевающимися знаменами, перестроились и образовали полумесяц. В этом строю они стремительно атаковали испанцев. Те выставили довольно сильную заградительную линию, но бой продолжался недолго: заметив, что их атака не действует на пиратов и что те беспрерывно ведут стрельбу, испанцы начали отходить, причем первым дал деру их губернатор, который бросился к лесу, стараясь побыстрее скрыться…»
В записях Эксквемелина присутствует восхищение боевой храбростью испанцев:
«Пираты покинули саванну и вступили в город. Тут им снова оказали сопротивление, на этот раз в бой вступил гарнизон города, причем плечом к плечу с солдатами сражались женщины. К этим защитникам города присоединились и остатки испанцев, разбитых в саванне. Горожане все еще надеялись уберечь город от разграбления. Некоторые закрылись в домах и стреляли из окон; однако пираты пригрозили спалить весь город и истребить всех женщин и детей. Испанцы очень испугались – они то хорошо знали, что пираты мигом выполнят свои посулы, – и сдали город…»
Как обычно, больше всех пострадали простые горожане, не имевшие золота для выкупа:
«Бедным, несчастным пленникам, сидевшим в церкви, приходилось очень туго, они проводили время куда менее приятно, чем пираты, живя впроголодь и испытывая всяческие муки, которые им причиняли пираты, старавшиеся выведать, где спрятано их добро и деньги. Но у большинства бедняг, как ни пытай, не было ни того, ни другого: ведь они трудились день деньской, чтобы прокормить своих жен и детей.
Изверги не желали обычно ничего знать; они говорили: либо принеси деньги, либо повесим. И бедные женщины, прижимая к груди своих младенцев, жили в ожидании ужасного конца, ибо не за горами была гибель от голода и страданий. А пираты были лишены чувства жалости…»
Когда город был разграблен и припасы съедены, Морган решил покинуть Кубу. В качестве выкупа за пленных он потребовал от губернатора «пятьсот голов скота и засолить впрок мяса и сала».
По запискам врача:
«Чтобы освободить своих сограждан и главу города, испанцам пришлось вместе с пиратами разделывать туши и засаливать мясо. Пираты разрешали им работать довольно охотно, заставляли переносить мясо на корабль, а сами буквально ни к чему не притрагивались».
При заготовке мясных припасов между французами и англичанами началась ссора:
«Они едва не пропороли друг другу животы во время драки, которая завязалась, когда один англичанин убил француза, поспорив с ним из за какой то мозговой кости»
Чтобы избежать жертв среди команды Морган принял решение судить англичанина, убившего француза, при возвращении на Ямайку.
Но слова Моргана не убедили капитанов французских кораблей пиратской флотилии.
«Но французы никак не могли договориться с англичанами, их суда разошлись, и Морган остался с горстью своих людей».
Другая громкая победа Генри Моргана - Пуэрто Бельо.
«Бой длился с раннего утра до полудня, но пираты никак не могли захватить крепость. Их корабли стояли перед входом в гавань, и тех, кто вздумал бы бежать морем, встретила бы мощная стена огня. Огонь обрушился на крепость с обеих сторон. И стоило пиратам подойти к стенам поближе, как испанцы тут же обратили их в бегство. Они сбросили пятьдесят горшков с порохом, кидали большие камни и причиняли врагу большой ущерб.
Морган и его товарищи пали было духом. Но вдруг над малой крепостью они увидели английский флаг и с возгласом «Победа!» валом кинулись на штурм. Выиграв бой, Морган снова возгорелся отвагой и отправился в город, чтобы изыскать способ для захвата малого форта»
За стенами малого форта укрылся губернатор города, которого не беспокоили жизни горожан.
«Морган и в самом деле заставил монахов, священников и женщин приставить лестницы к стене; он полагал, что губернатор не станет стрелять в своих людей. Однако губернатор щадил их не больше, чем пиратов».
Испанцы, видя предательство губернатора, решили сдаться и покинули форт. Губернатор «отчаявшись, стал истреблять своих же людей, словно врагов».
Пираты бурно отпраздновали победу, и как отмечает врач:
«В эту ночь полсотни отважных людей могли бы переломать шеи всем разбойникам».
На этот раз пираты сразу принялись разыскивать богачей:
«На следующий день пираты стали обшаривать и грабить городские дома; при этом они допытывались у пленных, кто в городе богаче всех. Пленники им это сказали, и пираты схватили богачей, чтобы дознаться, куда они дели свое добро. Всех, кто упорствовал и не желал по доброй воле признаваться, тащили на дыбу и терзали, пока он не отдавал богу душу или не показывал все, что от него требовалось».
Вскоре Морган принял решение покинуть захваченный город, он терял свою команду без боя: «Спустя четырнадцать дней многих стала косить эпидемия, от трупов шло зловоние; кое кто пострадал от распутства – вина и женщин. Большинство раненых пиратов погибло».
Пират потребовал от горожан выкуп - сто тысяч реалов.
Президент Панамы, узнав о захвате города, пригрозил Моргану своей армией, на что получил дерзкий ответ пирата, «что он до тех пор не покинет крепость, пока не получит выкупа. Если же он вынужден будет уйти, то сравняет крепость с землей и перебьет всех пленников».
Президенту Панамы пришлось принять условия пирата. Он отправил к Моргану гонца, узнать «как это четыреста человек без пушек смогли взять, казалось бы, неприступную крепость».
В ответ Морган передал президенту подарок, французское ружье со словами, что «дарит ему ружье и что через год или два сам придет в Панаму».
Президент передал Моргану золотое кольцо с бриллиантом и ответил, что «с Панамой ему не удастся проделать то же самое, что с Пуэрто Бельо, даже если Моргану удастся подойти к городу».
Морган не обманул, в 1670 году он захватит Панаму.
Весной 1669 года Морган напал на город Маракайбо (Венесуэла), но снова кто-то предупредил жителей об опасности. Поэтому горожане успели бежать и спрятать золото.
«В городе пираты не встретили никого, остался там лишь один придурковатый испанец. Когда его спросили, куда же ушли все жители, он ответил, что не знает, потому что их об этом не спрашивал, когда они удирали. Затем пираты спросили его, знает ли он, где тут поблизости плантации. Он сказал, что за всю свою жизнь был только на двадцати плантациях. На вопрос, не знает ли он, где хранилось в церкви золото и серебро, он ответил «да» и привел их в алтарь. «Здесь, – сказал он, – я видел все церковное золото и серебро, но где оно теперь, этого я не знаю». Больше от него ничего нельзя было добиться, и тогда его связали и стали избивать… Так истинным мучеником кончил свои дни этот несчастный человек»
Морган велел пиратам обыскать окрестные леса. Многие бежавшие были пойманы. Пленных горожан подвергли пиратским пыткам, чтобы получить спрятанное золото.
У Эксквемелина описаны основные пиратские пытки:
«Как обычно, их стали терзать, пытаясь узнать, куда скрылось население города. Одних просто истязали и били; другим устраивали пытки святого Андрея, загоняя горящие фитили между пальцами рук и ног; третьим завязывали веревку вокруг шеи так что глаза у них вылезали на лоб и становились словно куриные яйца. Кто вообще не желал говорить, того забивали до смерти. Ни один из несчастных не избежал своей участи. Пытки продолжались три недели».
«Особенно досталось одному старому португальцу, человеку лет шестидесяти, про которого негр сказал, что он очень богат. Пираты связали старика и спросили, где у него деньги. Однако тот поклялся всеми святыми, что у него нет ничего, кроме сотни реалов, да и те украл молодой человек, который живет у него; ему не поверили и избили так, что на бедняге не осталось живого места…»
Покинуть захваченный город пиратам оказалось непросто. На выходе из лагуны их поджидали три испанских корабля. Рядом находилась неприступная крепость. Силы пиратов против испанцев оказались неравны.
Морган направил к кораблям противника брандер (судно, нагруженное взрывчаткой для поджога), который уничтожил главный корабль.
«Корабль брандер двинулся на самый большой испанский корабль и таранил его. Когда испанский генерал сообразил, что это за судно, он отдал приказ своим людям перебраться на его палубу и срубить мачты, чтобы судно унесло течением. Но испанцы не успели ничего сделать: брандер внезапно взлетел на воздух, просмоленное полотно облепило такелаж «испанца» и, охваченный мощным пламенем, корабль генерала заволокло густым дымом»
Капитан второго корабля, поддавшись панике, направил корабль к крепости, и наскочил на мель. Морган выступил против третьего оставшегося корабля и взял его на абордаж.
Чтобы избежать обстрела своего корабля с крепости, Морган создал видимость готовящейся атаки с суши. Опасаясь нападения, испанцы перетащили пушки с береговой линии крепости.
По воспоминаниям врача Эксквемелина:
«Пираты решили пуститься на такую хитрость: днем, в канун ночи, которая намечена была для бегства, часть пиратов села на каноэ якобы для того, чтобы высадиться на берег. Берег этот был в густых зарослях, и пираты незаметно вернулись назад, легли в каноэ и потихоньку снова подошли к своим кораблям. Такой маневр они предприняли неоднократно, причем ложная эта высадка шла со всех кораблей. Испанцы твердо уверились, что пираты попытаются этой ночью броситься на штурм и захватить крепость; они стали готовить всё необходимое для защиты с суши и повернули туда все пушки».
Ночью пираты подняли паруса и покинули берега.
«На прощанье Морган выстрелил по форту из семи пушек, однако ответного залпа не последовало»
Этот эпизод биографии Моргана был описан в романе Сабатини «Одиссея капитана Блада».
В январе 1670 года 35-летний Генри Морган организовал нападение на Панаму. Флотилия пиратского адмирала насчитывала 36 кораблей, 32 каноэ. Всего в пиратской команде было 1 200 человек.
Войдя в город пираты встретили неожиданное сопротивление:
«Когда пираты вошли в Панаму, им открылось негаданное и нежданное зрелище. Они ведь предполагали, что все бежавшие с поля битвы укрылись в городе. Между тем улицы были закрыты брустверами из мешков муки, на которых стояли великолепные бронзовые пушки.
Хотя пираты и бросились на штурм, однако взять баррикады было гораздо труднее, чем драться в чистом поле, потому что пушки стреляли картечью и наносили куда больший урон, чем мушкеты в только что выигранном бою. Однако, несмотря на все это, спустя два часа город был в руках пиратов, и они перебили всех, кто им сопротивлялся»
Город был сожжен по приказу Моргана.
«После полудня Морган приказал тайно поджечь дома, чтобы к вечеру большая часть города была охвачена пламенем. Пираты же пустили слух, будто это сделали испанцы. Местные жители хотели сбить огонь, однако это им не удалось: пламя распространилось очень быстро; если загорался какой нибудь проулок, то спустя полчаса он уже весь был в огне и от домов оставались одни головешки. Хотя большинство построек были деревянные, однако выстроены они были довольно основательно – из крепкого кедра»
Судовой врач сожалел о погибших в огне предметах искусства:
«Внутри многие дома были украшены великолепными картинами, которые сюда завезли испанцы».
После победы, Морган опасался, что вино погубит команду сильнее вражеских пуль.
«Морган приказал собрать всех своих людей и запретил им пить вино; он сказал, что у него есть сведения, что вино отравлено испанцами. Хотя это и было ложью, однако он понимал, что после крепкой выпивки его люди станут небоеспособными»
Морган расположился в губернаторском дворце и пользовался благосклонностью многих знатных дам захваченного города.
Эксквемелин описывает трагическую историю одной дамы, ставшей пленницей в губернаторском дворце.
«…Он попытался ее обесчестить и предложил ей стать его наложницей, за что посулил разные драгоценности. Женщина эта была весьма добродетельна, она его поблагодарила и сказала, что находится в его власти; но сперва она думала, что он человек порядочный, и не предполагала, будто его благородству скоро придет конец; она сказала, что представить себе не может, как это у него появилась такая мысль, тем более что командиру столь сильного войска не следует подобные требования предъявлять к человеку, жизнь которого полностью в его руках.
Эти слова не могли угасить все более и более распалявшегося вожделения Моргана, он еще настойчивее стал добиваться своего, обещая ей возвратить все потерянное богатство, причем в драгоценностях, которые ей было бы легко сохранить. Но она отклоняла все его предложения со всей учтивостью, на которую только была способна.
Однако Морган, не добившись ничего по хорошему, решил применить силу, но она сказала, что достанется ему только мертвой. После этого она окончательно умолкла. В конце концов сопротивление этой женщины так разозлило Моргана, что он приказал перевести ее в другое помещение и запретил кому бы то ни было приходить к ней. Он приказал также отнять у нее платье и давать лишь столько пищи, чтобы она не умерла с голоду...»
Доктор пишет о предательстве, с которым столкнулась эта благородная дама:
«У нее были друзья монахи, и она попросила их заплатить за нее выкуп; однако монахи за деньги этой несчастной женщины выкупили своего собрата».
Спас пленницу пиратский кодекс чести:
«Но пираты все же узнали, что деньги на выкуп дала эта женщина, и отпустили ее, а монаха схватили».
Есть другая версия истории знатной пленницы и Моргана. По этой версии, знаки внимания пирата были галантны и не нарушали правил приличия. Не добившись взаимности, Морган отпустил даму, не потребовав выкупа.
Морган провел в Панаме три недели. Он покинул город в феврале 1670 года с богатой добычей «он вел за собой сто пятьдесят семь мулов, груженных ломаным и чеканным серебром, пятьдесят или шестьдесят мужчин, женщин, детей и рабов».
Пират вернулся на Ямайку, где был арестован и отправлен в Англию.
Причиной ареста стал мирный договор между Англией и Испанией, о котором пират не знал.
«Ямайку пришел английский военный корабль и от имени короля губернатор был отозван в Англию, чтобы дать отчет за весь ущерб, причиненный испанцам пиратами. На этом же корабле доставлен был на Ямайку новый губернатор; Морган тоже отправился в Англию».
На этом история Генри Моргана в записках врача заканчивается.
В биографии 35-летнего пирата открывается новая страница.
В Англии, ожидая судебного процесса, Морган был выпущен на свободу под залог и пользовался уважением в высшем обществе. Суд вынес решение «виновность не доказана», и Морган отправился на Ямайку в должности вице-губернатора.
Губернатор Ямайки лорд Воэн был недоволен таким заместителем. «Восхваляет каперство и ставит преграды всем моим планам и намерениям сократить число тех, кто избрал этот жизненный путь» - писал он возмущенные письма в Лондон.
В 1678 году лорду Воэну пришлось вернуться в Лондон и передать все губернаторские полномочия Моргану, который продолжил свое покровительство пиратам. Командующим флота Ямайки он назначил своего кузена Чарльза Моргана.
Но в 1680 году, когда один из его друзей совершил нападение на колонию Пуэрто-Бэльо, Морган сам стал преследователем пиратов.
«Пиратство искушает бедного и неудачника, и я не жалею сил, дабы искоренить это зло» - писал он в Англию.
В 1682 году удача отвернулась от Моргана, 47-летний губернатор был снят с должности. Томас Линч, занявший место губернатора, писал в Лондон: «Сэр Генри Морган и капитан Морган (его кузен Чарльз Морган) организовали специальный клуб, посещаемый только пятью или шестью лицами, где диссиденты богохульствовали и ругались… Во время пьянок сэр Генри поносит правительство, ругается, чертыхается и божится сверх всякой меры».
Моргану пришлось удалиться в свои владения, где начал сильно пить.
Томас Линч умер через два года после вступления в должность губернатора.
Его место занял Кристофер Монк, друг Генри Моргана, который частично смог вернуть своему товарищу былые полномочия, введя его в Совет Ямайки.
Генри Морган умер в 1688 году в возрасте 55 лет, страдая от ожирения и пьянства.
Он был похоронен в Порт-Ройяле в церкви св. Екатерины. В 1692 году на Ямайке произошло землетрясение, останки пирата-губернатора смыло в море.
Об авторе записок.
Александр Эксквемелин (по одной версии голландец, по другой – француз) отправился на остров Тортуга слугой, ему был 21 год. Жадный господин обманул его, продав в рабство. Так молодой человек поступил на службу к врачу, который взял его в ученики.
В 1669 году Эксквемелин, выкупившись из рабства, стал врачом Генри Моргана. Его записки были изданы в Голландии в 1678 году под названием «Пираты Америки», принеся 34-летнему доктору славу (еще при живом Генри Моргане). В записках имя пирата автор изменил на Джон.
В Англии книга вызвала скандал, английское общество представляло Генри Моргана благородным героем, а испанцев злодеями. Записки Эксквемелина рушили привычное мнение и облик национального героя. Поэтому на английском языке книга была издана только через 300 лет в 1970 году.
И еще один капитан Морган
Вложения
__________________
Дайте мне еще шампан бокальского))))
Галантный век прославился своими интригами и маскарадами с переодеваниями. Эта идея не только веселила и развлекало общество, но и помогала авантюристам. Разоблачение могло сулить только насмешки и навязчивое любопытство.
Впервые шевалье д’Эону пришлось надолго нарядится в женское платье ради выполнения миссии короля Франции в России. Потом, спустя годы, маскарад пришлось повторить в Англии. Сорок восемь лет жизни д’Эон прожил как мужчина, а тридцать четыре года – как женщина.
Маскарадные приключения шевалье начались в 1755 году, при очередном историческом противостоянии Англии и Франции. Король Луи XV хотел помешать дипломатическому союзу Англии с Россией.
Как сказала фаворитка короля мадам Помпадур, которая фактически правила Францией – «Чего не сделает француз в Петербурге, то исполнит англичанин. Но что не по силам мужчине, надобно доверить женщине… Почему бы не послать д’Эона как женщину?.. Д’Эон обладает миниатюрными чертами лица. Щеки его, как он сам мне признался, еще не ведали прикосновения бритвы. У него сильные, но маленькие руки избалованной пастушки. И чистый, как бубенчик, голос… Скажите – какую вам еще женщину надо?»
Маркиза дала шевалье дипломатическое задание:
«Цель вашей миссии, проникнуть во дворец, встретиться с императрицей с глазу на глаз, передать ей письмо короля, завоевать ее доверие и стать посредником тайной переписки, благодаря которой его величество надеется восстановить добрые отношения между двумя нациями».
Хотя король Луи высокомерно относился к русской царице Елизавете Петровне, называя ее «дочерью прачки». Как известно, ее мать Марта Скавронская не была королевских кровей, что для монархов Европы было принципиально. Однако политическая ситуация заставляла умерить королевскую гордость. Король даже был готов женить на Елизавете своего брата – принца Конти, без всяких притязаний на русский престол, чтобы только быть уверенным в политической поддержке царицы. Однако Елизавета отказала жениху.
Миссия д’Эона была выполнена успешно, письмо и шифры были переданы Елизавете Петровне. Секретная переписка с королем Франции, которую просматривала Помпадур, началась. Союз Франции и России прозвали "бабий союз", потому что фактически правительницей Франции была маркиза де Помпадур.
Говорят, шевалье привык к девчачьим нарядам еще в детстве. Иногда родители наряжали его как девочку. «Существует свидетельство, что маскарад этот продолжался долго – в прямой зависимости от споров о наследстве: для получения наследства то был нужен мальчик, то вдруг требовалась девочка. Потому-то, говорят, д’Эон отлично и чувствовал себя – когда в юбках, когда в мундире» - пишет романист Валентин Пикуль.
При таком маскараде д’Эон не был изнеженной особой. Уже в двадцать лет он прославился как один из лучших фехтовальщиков Франции.
По легенде знакомство шевалье с королем состоялось при забавных обстоятельствах. Подруга шевалье – мадам де Рошфор нарядила его для маскарада в женское платье и представила королю. Луи легко заинтересовался новенькой провинциалкой и преследовал ее в парке весь вечер. Когда игра стала заходить слишком далеко, д’Эон снял маску и признался, что он мужчина и добавил - его шпага может доказать, что он далеко не самый последний мужчина Франции.
Король рассказал о своем приключении мадам Помпадур, которая придумала как шутник сможет им помочь.
По другой версии, знакомство д’Эона с королем произошло официально, его представил принц Конти – брат короля. Принц знал шевалье как искусного фехтовальщика и полагал, что такой герой будет им полезен. А у мадам Помпадур внезапно возникла идея с переодеванием – в стиле галантного века.
Итак шевалье Д’Эон стал мадемуазель де Бомон. В Россию он отправился в 1755 году, когда ему было 27 лет. По тем временам это уже была опытная искушенная «дама».
«Да! Да, я был тогда в Петербурге… Да! Я носил тогда женское платье, в котором мне, с помощью Воронцова, было легче проникнуть к подозрительной русской императрице…» - писал шевалье в мемуарах.
Помогли шевалье союзники - Воронцов и шотландец Дуглас. Опасаясь бдительных англичан шпионы купили кусок мышьяка и ежедневно лизали его. В те времена таким способом вырабатывали иммунитет к ядам.
Дуглас представил своего напарника как свою родственницу – мадемуазель де Бомон.
«Второй раз я прибыл в Петербург в качестве секретаря дипломатической миссии и… как родной брат девицы Лии де Бомон!» - писал Д’Эон.
Свое сходство с мадемуазель де Бомон уже бывавшей в Петербурге он объяснял кровным родством. Однако Елизавета Петровна заподозрила неладное и шевалье пришлось сознаться. Царица, сама любившая маскарады с переодеванием, посмеялась над комичной ситуацией.
К будущей Екатерине II шевалье сразу отнесся с недоверием. От него не ускользнули амбиции невестки императрицы. Шевалье даже всерьез опасался, что Екатерина отравит Елизавету Петровну.
Зная пылкий нрав Екатерины, французы решили предложить ей своего фаворита, который бы выведывал у нее политические планы. Узнав, что эта роль уготована его другу, шевалье д’Эон честно сказал ему «Вы же, Бретель, прекрасный мужчина, но роль любовника вам не к лицу. В нарушение всех инструкций Шуазеля продолжайте любить свою жену… Она, ей-ей, стоит любви гораздо больше ораниенбаумской* злой распутницы!».
*Будущая императрица Екатерина II жила с мужем в поместье Ораниенбаум
В 1760 году шевалье покинул Россию, ему было 32 года.
За годы дипломатической миссии д’Эон очень сблизился с Катенькой Воронцовой, будущей княгиней Дашковой. Вот описывает Пикуль их расставание:
«Было печально уезжать, но уезжать все-таки надо. Последний поцелуй он принял в Петербурге от Катеньки Дашковой – она всплакнула, помахала рукой.
– Молодость кончилась, – сказала она, вытерев слезы…» Катеньке было 16 лет.
Потом его любимая Катенька стала участником заговора Екатерины, которую д’Эон презирал.
За службу в России король Людовик XV наградил д’Эона пенсией 20000 ливров и чином драгунского поручика.
В 1763 году д’Эон отправился шпионить в Англию в мужском обличье. Шевалье вел тайную переписку с королем. Узнав о том, что от нее скрыли политические планы, фаворитка решила отомстить шпиону. Она от имени короля передала требование д’Эону вернуться во Францию.
Опасаясь за верного шпиона, король успел предупредить его остаться в Англии:
«Должен предупредить вас, что король скрепил сегодня приказ о вашем возвращении во Францию грифом (факсимиле подписи), а не собственноручно. Предписываю оставаться вам в Англии со всеми документами впредь до последующих моих распоряжений. Вы в опасности в вашей гостинице, и здесь, на родине, вас ждут сильные недруги. Людовик».
Узнав об интригах, шевалье возмущенно писал «Помпадур воображает, что Людовик XV не в состоянии мыслить без ее позволения. Все эти напыщенные версальские министры, считающие, что король без них ничего сделать не может, были бы сильно удивлены, если бы узнали, что на самом деле король нисколько им не доверяет и считает их бандой воров и шпионов. Он позволяет им преследовать мелкую сошку вроде меня, асам пытается тайно все исправить».
Если верить дневнику шевалье, он стал фаворитом английской королевы Софии-Шарлотты - супруги Георга III. Однажды король застал француза в покоях королевы.
«Вот уже несколько часов, как мы вместе были в комнате, соседствующей с той, где спал ребенок. Во дворе все спали, когда вдруг вбежал испуганный Кокрель, оставшийся в галерее на страже, и крикнул, что дверь апартаментов короля только что открылась и вышел Георг III и направляется сейчас к этой комнате. Описать охватившее нас после этих слов волнение было невозможно. Кокрель соображал медленно, а королева и того медленнее. Лишь я не потерял хладнокровия. Софи-Шарлотта в полуобморочном состоянии упала на стул. Кокрель бегал из одной комнаты в другую в поисках — отнюдь не в переносном смысле… выхода. Но другого выхода не было, кроме как через дверь, к которой сейчас направлялся король… Никакой возможности для отступления! Как только раздался стук в дверь я решился.
— Смелее, — сказал я королеве, — или мы все пропали!
Я беру Кокреля за руку и притягиваю его к нам — дело одного мгновения. Дверь открывается. Увидев нас троих или, скорее, увидев меня, Георг III от удивления пятится и бросает на королеву и Кокреля страшный взгляд».
По объяснению шевалье его позвали оказать королеве срочную медицинскую помощь. Когда француз удалился, верный камердинер Кокрель королевы рассказал королю шокирующую историю, как велел ему шпион.
«В течение нескольких лет, ваше величество, он служит тайным агентом короля Людовика XV и носит попеременно то мужское, то женское платье. Он на самом деле - женщина - впрочем, об этом уже начинают шептаться в Лондоне», - доложил придворный королю Георгу III.
Король Георг задумался «Довольно странная история. Я напишу своему послу в Версале, чтобы Людовик XV просветил его по этому вопросу».
«Чтобы убедить короля Георга, Людовик XV отнесся к его письму по-братски внимательно — послал ему досье расследования, когда-то произведенного герцогом де Прасленом по поводу моего пола (а он имел честь заинтересовать этого министра). Он собрал письма, министерские и личные депеши, адресованные мне или написанные моей рукой во время женской карьеры в Санкт-Петербурге. К этому присовокупили несколько записок самой государыни своей личной чтице» - пишет д’Эон.
Поддержать игру д’Эона посоветовала королю Луи новая фаворитка – мадам Дюбарри, которая как женщина понимала влюбленную королеву.
Так в 1770х годах в Англии появились слухи, что француз д’Эон на самом деле переодетая леди. Этот вопрос вызвал интерес лондонского общества. Даже принимались ставки, к какому полу принадлежит эксцентричный гость из Франции. Цена пари достигла по разным данным от 120 до 280 тысяч фунтов стерлингов.
«Состоять пари с одной и с другой стороны ставились зиачильные суммы — на д'Эоне играли на повышение и на снижение. Его рассматривали как ренту, репорт, взятый наличными или в кредит... Пол кавалера сделался биржевой операцией».
В галантный век подобное переодевание вызвало лишь сплетни и любопытство, воспринимаясь как разновидность пикантных развлечений. Это могли отнести к некоторым недостаткам как пьянство или обжорство, но строгого общественного осуждения такие поступки не вызывали. Двери лучших домов Лондона оставались открыты для экстравагантного гостя (или гостьи).
В это время в Лондоне была проездом давняя подруга шпиона - княгиня Дашкова, которая тоже не удержалась и рассказала о русских приключениях шевалье, что только добавило домыслов. Она упомянула про его сильные руки, которые помогали ей шнуровать корсет.
Шпион уговаривал покровителя д’Эгиньона избавить его от участи снова нарядиться дамой.
«Лондон, 18 августа 1771 года.
Месье герцог,
Раз этого требует спокойствие моей страны и спокойствие одной августейшей особы, я согласен выдавать себя за женщину и не приводить ни одному мужчине <Заметим, что д'Эон не говорит — «ни одной женщине».> доказательств обратного. Но я не могу согласиться носить одежду противоположного пола, как я делал это в молодости, подчиняясь приказу короля. Да и это было ненадолго. Носить женское платье сейчас, всегда или даже ненадолго, было бы выше моих сил. Одна мысль об этом приводит меня в ужас, и ничто не сможет победить моего отвращения.
Обещаю хранить молчание по поводу моего пола, не отрицать, а если понадобится, даже подтверждать, что я женщина. Это все, что я смогу сделать, все, что Вы вправе от меня потребовать, учитывая мою преданность. Желать большего было бы жестоко и деспотично, — не смогу на это согласиться.
Месье герцог, я прошу вас рассказать о моем решении Его Величеству и считать меня Вашим покорным слугой.
Кавалер д'Эон».
В ответ герцог д’Эгиньон уговаривал шпиона снова облачиться в женское платье.
«Мсье кавалер,
Подчиниться Вашему королю — это долг верноподданного. Долг тем более для Вас священный в сложившейся ситуации, что имеет целью обеспечить спокойствие августейшей особы. Чем выше положение этой женщины, которая была так добра к Вам, тем дороже должны быть Вам ее счастье и репутация, Вами скомпрометированные. Признательностью, которой Вы обязаны этой особе как мужчина, смягчится покорность, которой Вы обязаны королю как его подданный.
Подумайте, мсье кавалер, над моими доводами, прошу Вас. Они достойны Вашего внимания.
Услуги, оказанные Вами королю и Вашей родине в политике и на поле битвы, какими бы выдающимися они ни были, нередки. Если бы эти заслуги принадлежали женщине, а не мужчине, они сразу возросли бы и стали исключительно значимыми. Неизвестный мужчина, Вы стали бы знаменитой женщиной. Первый названный наугад французский капитан (говорю это ничуть не умаляя Вашего боевого мужества) мог бы с Вами равняться. Храбрость — обычное качество во Франции. Если бы Вы стали женщиной, — чтобы найти Вам соперницу, пришлось бы вспомнить о Жанне д'Арк. Не лучше ли быть знаменитой женщиной, чем неизвестным мужчиной?
С большим уважением
герцог д'Эгийон».
Определиться с полом д’Эону все же пришлось по нескольким причинам. Умер его покровитель Людовик XV, шпион оказался беззащитен перед врагами. Новая королевская власть лишила шевалье регулярной пенсии, д’Эон потребовал возобновить финансирование, пригрозив, что продаст англичанам секретные документы.
Для переговоров со шпионом был отправлен Пьер-Огюстен Бомарше, тот самый знаменитый автор пьес о Фигаро. В результате автор сценических интриг сам стал жертвой обмана, подобно герою пьесы «комеди франсез».
Шпион рассказал Бомарше трогательную историю, о том, что он женщина, которая вынуждена скрывать свою истинную сущность. «Надеюсь, вы сможете понять бедную женщину» - кокетливо вздыхал д’Эон. Бомарше всерьез решил, что «шпионка» прониклась к нему чувствами. «Эта женщина влюблена в меня» - писал он королю.
Бомарше - автор пьес об интриганах, сам попался в ловушку авантюриста
«Если бы вы знали, какую жизнь мне приходилось вести среди этих мужчин: каждую минуту скрывать от них присущие моему полу слабости, говорить не своим грубым голосом, ходить как солдат, выслушивать оскорбляющие мое достоинство шутки, распевать непристойные куплеты. Это было ужасно…» - жаловался шпион Бомарше.
Драматурга Бомарше «не смутило даже то, что д'Эон пил, курил и ругался как пруссак» - насмешливо замечал биограф Кастр.
Поверив шпиону, Бомарше писал королю о своем сочувствии к несчастной леди: «Когда думаешь, что это преследуемое создание принадлежит к тому полу, которому все прощают, сердце сжимается от нежного сострадания».
Однако любопытный Бомарше все же попросил дозволения «пощупать» даму, чтобы окончательно удостовериться. Шпион снова придумал как выкрутиться. Он согласился, но при условии, что процедура должна проходить в полной темноте, а он будет лежать укрывшись одеялом.
Биограф Гайардэ объясняет, как шпион обманул Бомарше: «Вы читали сказку Лафонтена „Очки“? Вы знаете, что один молодой влюбленный проник в женский монастырь, и вскоре это принесло свои плоды. Аббатиса, которая больше не верила в зачатие новой Марией ребенка от Святого духа, без потери девственности, поклялась найти волка, прокравшегося в овчарню. Всем монахиням приказано было выстроиться в ряд в чем мать родила. Аббатиса надела очки и приступила к осмотру с целью найти злодея… Что же сделал влюбленный, чтобы не отличаться от этих белокожих обнаженных овечек; которых кое-где было больше, а кое-где — меньше? Этот юноша привязал веревкой тот излишек, которым обладают мужчины, таким образом, что низ живота оказался у него таким же гладким, как у всех монахинь».
Хотя «мадемуазель де Бомон» было 47 лет – по тем временам уже бабушка, у нее появилось немало навязчивых поклонников, готовых даже жениться. Одним из поклонников стал сам Бомарше. Шпион вскоре устал от роли соблазняемой дамы и попросил позволения удалиться на покой.
Король Людовик XVI согласился помочь «бедной женщине» за былые заслуги и назначил пенсию. «Если это женщина, пусть носит платья» - решил король и выделил дополнительные средства на новый гардероб шпиону. Ради безопасности и денег д’Эону пришлось согласиться. Особую трудность для него представляли высокие парики, которые ввела в моду королева Мария-Антуанетта. Внутри парика был металлический каркас, внутренность для объема заполнялась тканью. Особую опасность представляли свечи, от одной искры напудренный парик вспыхивал как факел.
Новомодных новинок шевалье удалось избежать, он попросил дозволения избавиться от моды: «Если уж я решился переодеться в женское платье я желал бы действительно считаться женщиной в глазах несведущей публики и потому хочу носить не праздничный, а траурный наряд. Пусть я буду несчастлив, но не смешон. Если окружающие хоть раз увидят во мне переодетого мужчину, я стану для них ходячим клоуном, полишинелем, кривлякой, дети с криками и улюлюканьем будут меня преследовать. Первое мое условие: во время предстоящих контактов между мной и Вашими агентами они будут считать меня женщиной».
Последние годы жизни д’Эон провел в Англии, где преподавал фехтование. У пожилой непобедимой леди было немало учеников. Однако годы взяли свое, после семидесяти лет былой шпион поселился в доме сердобольной миссис Коул, которая приютила его как одинокую пожилую леди.
Шевалье д’Эон пережил французских, русских и английских монархов-современников. Он дожил до коронации Наполеона, когда, как писал Пушкин:
…гроза двенадцатого года
Еще спала. Еще Наполеон
Не испытал великого народа —
Еще грозил и колебался он.
Старик д’Эон подозревал об амбициях императора Франции и причитал «О легкомыслие гения! Император заблуждается в этой великой стране, как заблуждался в дни моей молодости и великий Фридрих…»
Умер шпион в возрасте 82 лет в 1810 году. Но в 1812 году будто его тень снова появилась над Францией и Россией. Много лет назад после дипломатической миссии в России д’Эон привез фальшивый документ «завещание Петра Великого», в котором император призывает своих преемников к мировому господству. Современники шпиона не восприняли этот документ всерьез. Только спустя годы, это «завещание» попало в руки Наполеона, и стало одним из формальных оснований его похода на Россию.
После смерти половой секрет д’Эона наконец-то был раскрыт. Медик, осматривавший тело покойного ответил на волновавший общественность вопрос - д’Эон был обычным здоровым мужчиной
Вложения
__________________
Дайте мне еще шампан бокальского))))
Алексей Бобринский – внебрачный сын императрицы Екатерины Великой и ее фаворита Григория Орлова. Провел бурную юность, потом остепенился, женился по любви, несмотря на недовольство матушки-государыни. За это самовольство он лишился всех своих имений в России. Родоначальник фамилии Бобринских, его потомки прославились как ученые, фабриканты, промышленники, меценаты.
Бобринский родился весной 1762 года, накануне воцарения Екатерины на престоле. В эпоху галантного века «опасные связи» считались делом обыденным, супруг Петр III не требовал верности от жены,но новость о рождении у царицы внебрачного сына даже в фривольном обществе эпохи вызвало бы скандал.
Внебрачный принц воспитывался в семье Василия Шкурина, верного камердинера Екатерины. Когда Алексею исполнилось 19 лет, он узнал о своем царском происхождении. Судя по дневникам, высшее общество вызвало у провинциального юноши удивление. На балах и маскарадах он скучал, ему были интереснее поездки на фабрики, заводики, городские больницы и покупка старинных книг.
Многие пороки высшего галантного общества Бобринский понял не сразу, судя по дневнику. «Он взял меня за руку, поднес ее к губам и поцеловал. Меня это очень озадачило, и я полагаю, что он не в своем уме» - писал Бобринский о странных манерах придворного.
Фамилию Бобринский сын императрицы получил в честь имения Бобрики, которое было ему пожаловано. По легенде, фамилия появилась потому что новорожденного Алексея завернули в бобровую шкуру и вывезли из дворца. Для отвлечения внимания верный Шкурин поджог свой дом, когда у Екатерины начались роды. Все отправились смотреть пожар, и Екатерина смогла тайно родить и передать ребенка опекуну, которым стал Шкурин.
В приказе о передаче имении сыну, царица эмоционально пишет:
«А кто сей указ в исполнении помешает или кто дерзнет у того князя Алексея Григорьева сына Сицкого все или часть отимет, тот да будет проклят (он и потомки его) и страшной суд божий взыщет».
В день своего 19-летия Бобринский получил личное письмо от императрицы: «Алексей Григорьевич. Известно мне, что мать ваша, быв угнетаема разными неприязными и сильными неприятелями, по тогдашним смутным обстоятельствам, спасая себя и старшего своего сына, принуждена нашлась скрыть ваше рождение, воспоследовавшее 11 числа апреля 1762 года».
В дневнике Бобринский не описывает свои чувства от полученной новости. О матери в своих записях он отзывается почтительно, называя «Государыня», и радуясь редким встречам с ней.
«После обеда я имел счастье видеть государыню и поздравлять ее с Новым годом. Говорили о том о сем...» - пишет он.
Светская жизнь не привлекала Бобринского, особенно ему было трудно выслушивать странные разговоры придворных. Он отмечает в дневнике «сбежал от нее, но она поймала меня... и мне пришлось выслушивать от нее…».
«В клубе у Апухтина был маскарад, на котором мы оставались до 2 ½ часов. Г-жа Толстая очень странно беседовала со мною о брате своего мужа, который в Москве; она принималась толковать мне об этом от 5 до 6 раз; по счастию я убежал от нея, но она меня поймала в ту минуту, как я кончал кадриль, и мне пришлось ¾ часа выслушивать от нея всякаго рода сетования о том, что человек познается не тогда, когда он счастлив, но во время невзгоды, что достоинство тем выше, чем терпеливее умеешь сносить несчастия и проч. Она так много говорила, что ей сделалось дурно, чем я воспользовался, чтобы сыскать ей воды и убраться прочь. В маскараде было много народа; гораздо больше, чем обыкновенно».
«При дворе был маскерад. Я на нем чрезвычайно скучал и возвратился оттуда пешком… Одна дама, маленькая ростом, идя рядом с другою, великорослою, крепко ударила меня веером; я не полюбопытствовал и не пошел за нею».
Дамы общества не оставляли Бобринского без внимания. В дневниковых записях он отзывается о женщинах очень учтиво, но подробностей личной жизни не описывает. Имен не называет.
"Боже, когда же люди, имеющие возможность оказывать важныя услуги, перестанутъ делать глупости и дурачества! Он (Дерибас) со всеми обнимался; он был пьян как свинья и кидался безпрестанно на шею к пьяному же Бригонци. Тут были: Бибиков в орденской ленте, Брандорф, Комачино, Брошар и прочие. Они ужинали и пьянствовали как свиньи. О люди, люди, как вы развращенны!" - так Бобринского впечатлил высший свет.
Без конфликтов дело тоже не обходилось. Бобринский старался быть честным в спорах, заступался за правду. За словом сын императрицы долго в карман не лез:
"За обедом много было спору о произношении некоторых Италианских слов и употребляемых терминов. Два раза правда была на стороне г-на Скванчи; но тем не менее на него нападали. Я вмешался и сказал г-ну Вукасовичу: «но может быть Скванчи прав». Я сказал это без всякаго раздражения, но тот отвечал мне с великим сердцем, чтобы я не вмешивался, что я ничего не знаю и, следовательно, должен молчать. Заметьте, что это было сказано во всеуслышание. Я ему возразил, что так не отвечают и что, если в другой раз он вздумает так относиться ко мне, я наплюю ему в лицо. Он замолчал..."
Интерес Бобринского вызывали посещение фабрик, заводов и больниц.
В дневнике он подробно описывал детали таких экскурсий и путешествий.
«Приехали ночевать в Билимбаевский железный завод, принадлежащий графу А. С. Строгонову, при реке Билимбаевке, которая впадает в Чусовую. Руды окололежащих мест очень богаты, ибо они из ста пудов руды 44 пуда чугуна плавят. Нам там же сказали, что сия руда в себе очень много разнородных частиц содержит, и по сей причине принуждены ее, прежде нежели в печь кидать, обжигать, чтоб все сии частицы отделились от настоящей руды и способнее стали к плавке. Работникам плата идет по работе; однако менее семи копеек в день никто не получает; в заводе же работают день и ночь.
Хлебопашества заводчики не имеют и по сей причине принуждены хлеб покупать и живут только от одного их ремесла; в огородах же только растет репа, брюква, морковь, капуста, и то не каждый год. Там видел очень хорошую и подробную ландкарту всех казенных и помещичьих заводов, с описью сколько с котораго года построено и сколько в год вырабатывали. Топится шесть часов обыкновенная всякая выплавка. Надо очень осторожно поступать во время как плавку из печи выпускают, ибо ежели капля воды попадет на ту доску, через которую эта плавка пройдет, то всю сию плавку разорвет. Надо очень осторожно смотреть, чтоб очень сухо было все то место, по которому чугун польется.
Семь верст от этого завода лежит другой железный завод по речке Шайтанке, от Екатеринбурга в 43 верстах. Мы там остановились, чтоб осмотреть и сей завод. Он точно на такой образ построен, как и Билимбаевский. Спросили, сколько дает руда из ста пудов чугуну? Сказали, что дает иногда до 55 пудов чугуна и что гораздо легче и лучше добротой против Билимбаевскаго, и что для этого и продают 10 коп. дороже, нежели на Билимбаевском заводе. Построен в 1733 году Никитою Демидовым, а теперь принадлежит г. Ширяеву. Обедали мы в деревне. Прежде нежели мы приехали недели с три, совсем сгорала; только двора четыре осталось, в которых по 10 и по 12 человек живут».
Бобринский изучал механизмы, детали производственных процессов.
«По утру мы осматривали ткацкую фабрику, принадлежащую купцу М. Механизм почти тот же, как и на галунной».
При посещении городской больницы Бобринский отметил случай безумия.
«После того мы были в Екатерининской больнице, где, все отличается удивительною чистотою. Туда посылают кого угодно. По выздоровлении больнаго требуется заплатить только то, чего стоили лекарства. К этой больнице присоединен дом инвалидов для старых раненых солдат, которые не имеют никаких средств к жизни. Они получают по 4 копейки на день. Помещение содержится очень чисто. Между этими инвалидами мы встретили одного ослепшаго Француза. Его имя Мортье, он служил в наших полках.
Я забыл упомянуть, что в больнице показывали нам одного больнаго, совершенно обезображенного и распухшаго и нам сказали, что его довел до такого состояния родной сын. Он еле дышал. Полагали, что он не останется жив. Сын перебил ему несколько ребер. Мы видели этого сына, который находился по близости, и спрашивали у него, зачем он так поступил с отцом. Он отвечал, что если бы знали, до чего он был доведен отцом, то оправдали бы его. «Короче сказать, да будет вам известно, что он водится с четырьмя или пятью колдунами. Впрочем, если вы считаете, что я поступил дурно, то пусть мне отрубят голову». Он говорил, что он из дворян и учился ездить верхом в Петербурге. Я думаю, что у него не порядочна голова. Я был очень доволен порядком и чистотою, которые царствуют в инвалидном доме».
В дневниковых записях заметно отражено отношение галантной эпохи к личным отношениям. Бобринский в спорах выступал на стороне пострадавших. Особенно возмущало его пренебрежительное отношение к дамам. Увы, и в галантный век не все кавалеры были одинаково галантны.
«Я позабыл несколько дней назад записать, что Рибас-младший сказывал мне, что он разошелся с г-жею Давиею, что она злючка и распутница. Я ему сказал на это, как он может так отзываться о женщине, которая всевозможно о нем заботилась и, так сказать, содержала его. Он возразил, что при всем том он имеет доказательства ея злости и распутства».
Семейка Рибас (знаменитые Дерибасы) часто упоминается в дневнике Бобринского, жизнь у них бурная в самом галантном стиле.
Бобринский записывал в своем дневнике все денежные доходы:
«Поутру был у меня банкир Цирольд, которому Нарышкин вчера вечером имел любезность сообщить, что у меня есть на него вексель. Я не мог принять его и, отправившись к нему сам, получил от него 3 т. рублей, под двойную росписку: 2 500 рубл. ассигнациями или банковыми билетами и 500 рубл. золотом. Вот форма этой росписки: «Получено от г-д Цирольда и компании, по приказанию и за счет г-д братьев Ливио, 3 т. рублей, из коих 2,500 рубл. банковыми билетами и 500 рубл. золотом. Двойную росписку эту, вместо одной, писал Бобринский».
После знакомства с Петербургским высшим светом Бобринского ждало путешествие по России и Европе. Перед странствием он увиделся с матушкой-государыней.
«Так мы и приехали в Эрмитаж. Государыня была уже там. Я имел счастье поцеловать у нея руку и приветствовать ее. Она играла в биллиард с Ланским. Она выиграла партию, начала другую и опять стала выигрывать. Она мне сказала, чтобы я кончил за нее партию, и я ее выиграл.. Ея Вел. села в кресла и стала говорить со мною о предстоящем мне путешествии по России и о том, что следует сначала узнать свой край, а уже потом смотреть чужие. Она милостиво сказала мне, что надеется, что я доволен распоряжениями, сделанными относительно меня. У меня выступили слезы, и я едва удержался, чтобы не расплакаться. Через несколько времени она встала и ушла. Я имел счастье в другой раз поцеловать ея руку».
Императрица Екатерина любезно разрешила молодоженам явиться ко двору. Царица предчувствовала, что этот год станет для нее последним и пожелала увидеть сына.
«Et vous n’avez pas eu peur d'épouser ce mauvais sujet» («И вы не побоялись выйти замуж за недостойного мужа») – приветливо сказала она невестке, пожурив сына за бурную юность.
Однако остаться в столице Бобринским царица не позволила.
В ноябре 1796 года императрица Екатерина Великая скончалась. Корона перешла к ее старшему законному сыну – Павлу I, который отнесся к брату весьма доброжелательно. Император прилюдно называл Алексея своим братом.
Павел I пригласил Бобринского на похороны матери.
«Я представлялся также императрице, великим князьям Александру, Константину и Николаю... также великим княгиням, их супругам и сестрам. Я ходил к телу покойной государыни и поцеловал у нея руку... Все глядели на меня такими удивленными глазами, не зная, чему приписать мое появление. За обедом император и императрица несколько раз говорили со мною, и внезапно взоры всех присутствующих устремлялись на меня».
Царским указом Павел пожаловал брату имение и чины. Он вернул брату все, что у него забрала мать Екатерина в обмен на разрешение жениться по любви.
Графский титул Бобринскому тоже был пожалован Павлом.
«Его императорское величество высочайше повелеть мне соизволил объявить правительствующему Сенату высокоманаршию его волю, чтобы потребныя сведения к составлению диплома на графское достоинство графу Бобринскому получить от самого графа Бобринскаго и от графа Петра Васильевича Завадовскаго. На подлинном подписал князь Алексей Куракин. Ноября 30-го дня 1796-го года».
«Граф Петр Васильевич. Находившиеся в особом ведомстве вотчины в Тульской губернии волости Бобриковскую и Богородицкую 10, за исключением в последней устроеннаго уезднаго города, да в Московской губернии волость Киясовскую 11 с принадлежащими к ним землями и угодьями, и со всеми хозяйственными строениями, и наличностью, тако ж в Санкт-Петербурге дом на Мойке лежащий, имянуемый Штегельманский, всемилостивейше повелеваем отдать в вечное и потомственное владение бригадиру графу Алексею Бобринскому.
А как вы по воле блаженныя памяти нашей любезнейшей родительницы государыни императрицы Екатерины Алексеевны имели попечение о делах его, то и возлагаем на вас сие повеление наше, чрез кого следует по порядку привесть в исполнение; впрочем, вы не оставте продолжать таковое ваше попечение, подкрепляя его потребными советами при новом его устроении».
Бобринский вскоре отказался чинов служебных, занялся делами своих владений и научными исканиями, которые его привлекали с юности. Особенно Бобринский интересовался астрономией.
В быту Бобринский был скромен, носил невзрачный сюртук, в кармане которого всегда были монеты – во время прогулок граф любил одаривать приглянувшихся ему простых людей.
Граф Алексей Бобринский умер в 1813 году в возрасте 52 лет, оставив своей любимой супруге солидное состояние.
Анна Бобринская, супруга его, пользовалась любовью и уважением.
«Одна из почтеннейших, умнейших, и наиболее любимых дам высшего круга. Замужество открыло ей доступ ко двору, а высшие качества и красивый ум не замедлили к ней всех привязать» - отзывались о ней современники.
Сам император Николай I называл ее «матушкой». Пушкин вспоминал, что Бобринская часто выручала его из неловких светских ситуаций. Однажды у поэта вышел конфуз со шляпой - «треугольная шляпа с плюмажем (не по форме: в Аничков ездят с круглыми шляпами). Граф Бобринский (сын её) велел принести мне круглую».
Вложения
__________________
Дайте мне еще шампан бокальского))))
Так вот, корабль HMS Hussar шел по East River мимо острова Манхеттен через пролив, который называется Hell Gates. Он разделяет Queens и остров Randall's. Пролив узкий и в те времена был достаточно опасный из-за приливов и большого количества камней. Сотни кораблей нашли там свою последнюю "стоянку". Не избежал этой участи и HMS Hussar. Он шел на якорную стоянку, расположенную в заливе Gardiners, Long Island. По другим источникам, корабль шел к Rhode Island. В любом случае, это по дороге, просто чуть дальше, так что неважно 
