[Oksnia]

10. Музей геноцида армян, Сирия

Мемориал Дейр-эз-Зор, построенный в честь 1,5 млн убитых в период 1915-1923 годов, стал местом ежегодного паломничества людей со всего мира. В комплекс входила церковь, музей и Вечный огонь. В 2014 году комплекс был разрушен силами ИГИЛ.

[Oksnia]

11.Сирена, Ливия

Этот священный для греков и римлян город был построен в 630 году до н. э. и стал основой многих мифов и легенд. Его руины были одними из наиболее хорошо сохранившихся исторических памятников того периода, но в ходе ливийской революции были снесены обширные участки, в том числе и уникальный некрополь.

[Oksnia]

12.Музей исламского искусства, Египет

Одна из самых впечатляющих в мире коллекций, содержащая более чем 100 тысяч экспонатов, относящихся ко всем эпохам исламской истории, хранилась в этом музее. Он был построен в 1881 году, а совсем недавно в нем были проведены реконструкции, обошедшиеся в миллионы долларов, и длившиеся в течение восьми лет. Вскоре после повторного открытия автомобиль с бомбой в салоне, врезавшийся в находящееся неподалеку здание полиции, стал причиной катастрофических разрушений и музей пришлось закрыть снова.

[Oksnia]

П.с это конечно не все что человечество потеряло за последние 10-15 лет... И видимо не все что еще потеряет....

13. «Старый Бейрут», Ливан

15-летняя гражданская война, конфликты с соседними странами, а также всплески городской преступности лишили «Ближневосточный Париж» большей части его былого лоска. От когда-то знаменитого своими изысканными видами и архитектурой стиля ар-деко места на сегодняшний день по оценкам экспертов осталось всего 400 (из 1200) охраняемых исторических зданий.

[Oksnia]

Пожалуй, практически каждый, думая о руинах замка, сразу же представляет и их царственных жителей, свиту и королевские балы для знати.

Замки, которые можно увидеть, путешествуя по Европе, в целом соответствуют таким представлениям. К примеру, замок в городе Мальборк знаменит именно с такой точки зрения.

Но при путешествии по США можно увидеть замки, у которых совершенно другая история.

К примеру, расположенный на реке Гудзон неподалеку от Нью-Йорка остров Поллепель предлагает вниманию посетителей особенный замок. Мало того, что руины замка сами по себе интересное зрелище, захватывающая еще и история его появления.

Кто бы мог подумать, что всего в 60 километрах от Нью-Йорка на реке Гудзон притаился самый настоящий необитаемый остров с величественными руинами старинного замка? И уж тем более удивительно, что хозяин замка, в точности воссоздавший крепость шотландских королей, превратил ее в склад для трофеев американо-испанской войны.

Фрэнсис Баннерман прибыл в Америку в середине ХІХ века: в родной Шотландии не оставалось надежды, а в США открывались перспективы сделать себя самому, поймав удачу. Баннерман сколотил стартовый капитал в кипящем котле Гражданской войны Соединенных Штатов на перепродаже боеприпасов и военной амуниции, а победу Севера встретил уже уважаемым человеком, владельцем оружейного склада в Бруклине. Удивительным образом торговля смертью не помешала ему прослыть богобоязненным христианином – на досуге Баннерман усердно замаливал грехи в церкви и руководил шотландской церковной общиной Нью-Йорка.

Американо-испанская война превратила зажиточного предпринимателя в миллионера: за два года боевых действий ловкий шотландец прибрал к рукам основную долю трофейного вооружения. Для перепродажи боеприпасов Баннерман одним из первых наладил выпуск почтового каталога, облетевшего всю Америку.

Не забывал миллионер и о прекрасном. Желая увлечь сыновей своим ремеслом, Баннерман начал собирать коллекцию старинного оружия и форменных мундиров армий всех стран мира, а именной фонд солдатских поделок дал начало жанру окопного искусства: сентиментальным янки пришлись по вкусу наивные безделушки, помогавшие бойцам скоротать бессонные ночи неизвестности на передовой.

Между тем склады боеприпасов продолжали разрастаться – к концу ХІХ столетия в арсенале Баннермана насчитывалось уже 30 миллионов единиц боеприпасов. Муниципальные власти косились на арсенал в центре Нью-Йорка с опаской: случись там что – и от процветающего мегаполиса останется лишь гигантская воронка с опаленными краями. Фрэнсис понимающе кивал, обещал подыскать новое место, но всякий раз медлил – переброска оружейных складов грозила обернуться нешуточными расходами на транспортировку опасного груза.

Выход подвернулся само собой: однажды к Баннерману обратилась за помощью пожилая богомолка. Некогда старая дама, искавшая уединения, приобрела небольшой остров с забавным названием Поллепель, что по-голландски значит «ковш». Наверное, на заре колонизации, когда Нью-Йорк еще прозывался Нью-Амстердамом, очертания острова и вправду напоминали перевернутую посудину, но сейчас он, ощетинившись скалами, походил скорее на разъяренного ежа, которому до смерти надоели набеги раскрепощенной молодежи. Смущенная вдова увещевала гостей, как могла, но вино по-прежнему лилось рекой, а фривольные песенки оглашали всю округу. Отчаявшись приструнить юных варваров, дама предложила Баннерману выкупить остров и навести там порядок, причем цену назначила смехотворную – всего 5000 долларов за 6,5 акров суши и без малого 7 акров акватории.

Лучшего места под оружейный склад и не придумаешь. С одной стороны, место достаточно отдаленное, чтобы не пугать народ взрывоопасными веществами, а с другой стороны, до судоходных путей Гудзона рукой подать. Так в 1900 г. Фрэнсис Баннерман стал счастливым обладателем необитаемого острова.

Следующий год прошел в размышлениях: вспомнив родную Шотландию, Баннерман задался целью воссоздать на новой родине милую сердцу панораму средневековых замков и фортов. Не доверяя приземленному американскому вкусу, миллионер лично подготовил проект трехкорпусного здания, украшенного изящными башенками. Однако внутреннее убранство замка резко контрастировало с внешним блеском: за тяжелыми коваными воротами не обнаруживалось ничего, кроме ящиков со снарядами и порохом, разнокалиберных винтовок и гаубиц. Сами Баннерманы разместились в скромной резиденции на горной вершине, которую можно было легко спутать с домом суперинтенданта.

Вопрос с беспредельщиками решился легко – они ретировались сами, узнав о строительстве волнорезной линии. После того, как по приказу нового хозяина в акватории острова была затоплена целая флотилия старых судов, по окрестностям прокатились слухи, будто бы вместе с проржавевшими баржами на речное дно попали боевые снаряды, и испытывать судьбу никому не хотелось. Со временем на подступах к острову вырос высокий понтон с угловыми башнями, в точности повторяющий очертания замка.

К сожалению, миллионер не дождался завершения строительства – первую бутылку шампанского о стену замка разбивала уже вдова Баннермана. Но недаром говорится, что женщина, первой переступившая порог нового дома, не принесет добра – в 1918 г. на пороховом складе замка прогремел мощный взрыв, обрушивший на остров огненный дождь пополам с пеплом. Как пишут газеты того времени, катастрофа на несколько суток парализовала железнодорожное сообщение в Нью-Йорке. Как ни странно, инцидент обошелся без смертельных жертв – ранения получили лишь трое человек, в том числе и миссис Баннерман. Пережитый ужас так прочно врезался в сознание вдовы, что она наотрез отказалась возвращаться на Поллепель, бросив разрушенный замок на произвол ветра и волн. А в 1950 г. оборвалась последняя нить, связывающая остров с побережьем – затонул единственный паром, перевозивший туристов к живописным развалинам. В конце концов, от былой роскоши остались лишь внешние стены, грустно взирающие на берег выбитыми глазницами окон, а пожар, вспыхнувший на острове летом 1969 г., завершил дело, обрушив большую часть фасада.

Из соображений безопасности муниципалитет Нью-Йорка закрыл Поллепель для общественного доступа, но иной раз какой-нибудь отчаянный сталкер все же добирается до острова и долго бродит среди руин, задумываясь о том, как скоротечна и в то же время ненасытна бывает жизнь: через кирпичную кладку пробиваются зеленые ростки, новое питается старым, а время залечивает раны воспоминаний о былом величии.

Только через много десятилетий остров был выкуплен государством, и штат Нью-Йорк занялся благоустройством этой земли. Остатки боеприпасов вывезли, оставив только руины былого замка. Вид у них очень живописный, но, только глядя на старые фотографии этих мест, можно осознать разрушительную силу, уничтожившую былое великолепие.

Вандалы и нарушители внесли свою лепту в упадок замка, и прошли годы, пока стихия нанесла новый удар. В 2009-м году 40% фасада и 50% восточной стены обрушились. Теперь, конечно, замок не подлежит реставрации и, скорее всего, его оставят на произвол судьбы, и он будет медленно превращаться в пыль. Может, это и к лучшему – оставить остров и его духов в покое, смириться с тем, что памятник богатству Баннермана превратился в памятник непостоянству человека и всемогуществу природы.

[Oksnia]

ПРОТОТИПОМ ЗНАМЕНИТОГО ПИРАТА КАПИТАНА БЛАДА БЫЛ СУХОПУТНЫЙ УГОЛОВНИК

9 мая 1671 года в Лондоне произошло одно из самых дерзких и удивительных ограблений в истории Англии. Злоумышленники попытались ограбить Тауэр, где хранится коллекция королевских драгоценностей. Налет организовал ирландский авантюрист по имени Томас Блад. Одной из главных достопримечательностей лондонского Тауэра являются украшенные драгоценными камнями корона, скипетр и держава английских королей. Каждый день тысячи туристов приходят сюда полюбоваться королевскими регалиями, но лишь немногие из них знают, что триста с небольшим лет назад они лишь чудом не стали добычей шайки дерзких авантюристов.

В XVII веке королевские регалии хранились в подвале башни Мартина. Времена тогда были более спокойные, чем сейчас, поэтому сокровищницу никто не охранял. Посетителей в помещение впускал пожилой смотритель по имени Талбот Эдвардс, живший с женой и дочерью тут же в башне. Он каждый день открывал и запирал на ночь хранилище. У него также были и ключи от толстой металлической решетки, отделявшей сокровища от зевак.
В один из теплых дней в начале мая 1671 года в подвале башни Мартина случилось маленькое ЧП.

«Моей жене плохо! – услышал Талбот Эдвардс чей-то взволнованный голос. – У нее сильные колики, ей срочно нужна помощь! Помогите кто-нибудь!»

Эдвардс пробрался через толпу посетителей и увидел испуганного пожилого священника с длинной седой бородой, который склонился над стонущей от боли женщиной средних лет. У нее было такое несчастное лицо, что смотритель тут же отправился за водой. Он был настолько любезен, что не только напоил ее, но и помог мужу отнести ее наверх, в свою гостиную. Через четверть часа боли прошли, и супружеская пара покинула квартиру Талбота Эдвардса.

На следующий день священник, которого звали Томасом Бладом, нанес визит вежливости смотрителю королевских регалий. В знак благодарности за оказанную помощь его преподобие подарил миссис Эдвардс четыре пары отличных белых перчаток, сшитых во Франции и стоивших больших денег.

Эдвардсы долго не хотели брать дорогие подарки, но в конце концов все же согласились. С тех пор священник стал частым гостем в их доме. От его внимания не укрылось, что у мистера Эдвардса есть дочь на выданье. Во время одного из визитов Томас Блад заметил, что его богатому племяннику нужна молодая жена.

Идея выдать Люси за племянника уважаемого священника очень понравилась Эдвардсам. Для обсуждения деталей они пригласили своих новых друзей на ужин. Племянник мистера Блада был модно одет, учтив и хорош собой. Он понравился Эдвардсам, и они согласились выдать дочь за него замуж.

Перед уходом Блад обратил внимание на висевшие на стене два пистолета, единственное, как ему уже было известно от болтливого смотрителя, оружие в башне Мартина. Он сказал хозяину, что обещал подарить одному молодому лорду именно такие пистолеты, и попросил продать их. Эдвардс долго отказывался, но не решился портить отношения с будущим родственником. В конце концов, подумал он, за те десять фунтов, что предлагал священник, можно купить три новых пистолета.

Вечером 8 мая Тауэр неожиданно посетил его преподобие Томас Блад. Он объяснил удивленному смотрителю, что к нему в гости приехали двое хороших знакомых из провинции, которые очень хотят увидеть королевскую корону. Они неосмотрительно отложили посещение крепости на последний день, но вечером неожиданно получили из дома письмо и теперь вынуждены завтра ни свет ни заря возвращаться обратно.

«Не будете ли вы так любезны, мистер Эдвардс, – обратился к смотрителю священник, – показать нам сокровища до открытия хранилища?»

Талбот Эдвардс очень хотел выдать дочь замуж за племянника священника, поэтому решил выполнить и эту просьбу. Блад поблагодарил его и уехал, сказав на прощание, что приедет с друзьями и племянником часов в семь утра.

Священник приехал, как и обещал, рано утром. Племянник остался с лошадьми у моста, а Блад с приятелями направился к башне Мартина. Смотритель встретил ранних гостей очень радушно. Он сказал, что открывать сокровищницу так рано ему еще не приходилось, но ради будущего родственника он готов пойти на нарушение правил.

Как только Эдвардс ввел посетителей в хранилище, священник выхватил из плаща небольшую дубинку и ударил его по голове. Потерявшего сознание старика связали и сунули в рот кляп.

Затем Блад открыл ограждение и взял со стола корону, державу и скипетр. Несколькими ударами все той же дубинки он сплющил корону, чтобы она поместилась в сумку. Выпавшие из нее драгоценные камни налетчики тут же собрали и рассовали по карманам.

Держава легко поместилась в сумку, а вот с длинным скипетром возникли проблемы. Один из налетчиков, которого священник представил смотрителю Хантом, достал припасенную на этот случай ножовку по металлу и принялся распиливать его пополам.

Пока все шло по разработанному несколько дней назад плану. И если бы не вмешательство фортуны, неожиданно решившей в самый ответственный момент отвернуться от похитителей, им бы наверняка удалось скрыться с добычей.

НАЛЕТ НА ТАУЭР

В то же самое утро, вскоре после приезда лжесвященника с друзьями, во двор Тауэра въехал еще один молодой человек. Это был сын смотрителя, лейтенант Уит Эдвардс, неожиданно приехавший в отпуск из Фландрии после почти десятилетнего отсутствия.

Обнявшись с матерью и сестрой, Уит спросил, где отец. Узнав, что он показывает хорошим знакомым сокровища, молодой Эдвардс поспешил в подвал. У дверей хранилища он столкнулся с выходившими оттуда бородатым священником и двумя мужчинами.

Вместо того чтобы связать офицера, налетчики вежливо поздоровались и начали торопливо подниматься по лестнице. Уит Эдвардс вбежал в хранилище и замер на пороге, увидев лежащего на полу отца, который к тому времени пришел в себя. Он развязал его, узнал о краже и, выхватив шпагу, бросился в погоню. Через минуту он выбежал во двор с громкими криками: «Измена! Измена! Украли корону!»

Тауэр являлся важным стратегическим объектом английской столицы и охранялся стражей. Троицу грабителей попытался было остановить вооруженный алебардой часовой, но священник выхватил из плаща пистолет и выстрелил. Солдат упал на землю с простреленным плечом.

Томас Блад с сообщниками перебежали через мост. И тут, когда уже казалось, что опасность миновала и им ничто больше не угрожает, они в суматохе свернули не в ту сторону и оказались на виду стражи внешней стены. Начальник охраны Тауэра капитан Бекмэн настиг Блада, когда тот садился на лошадь.

Лжесвященник выхватил второй пистолет и спустил курок. Капитан быстро пригнулся, и пуля просвистела у него над головой. Он сбросил противника с седла и навалился на него всем телом. Вскоре к нему на помощь подоспели солдаты, и они общими усилиями связали Блада. Из четверых налетчиков уйти удалось лишь одному, племяннику, который остался у моста с лошадьми. Всех арестованных тут же заперли в одну из тауэрских темниц.

Новость о попытке ограбления королевского хранилища в Тауэре разлетелась по Лондону с быстротой лесного пожара. Владельцы домов на площади, на которой обычно казнили государственных преступников, радостно потирали руки в ожидании больших заработков. Вечером того же дня к ним повалили богачи, желавшие снять втридорога комнату с выходящими на площадь окнами, чтобы полюбоваться казнью.

Однако надеждам домовладельцев на обогащение не было суждено сбыться. У полковника Томаса Блада, замыслившего и практически осуществившего дерзкий налет, была, так же, как у Чеширского Кота из кэрролловской «Алисы», не одна, а девять жизней. И не все они были им к тому времени израсходованы…


ЛЮБИТЕЛЬ АВАНТЮР

О детстве и юности Томаса Блада известно немного. Родился он в 1618 году в местечке Сарни, графство Мит, Ирландия, в семье богатого торговца железом. Конечно, Томас мог бы сделать успешную карьеру на родине и прожить тихую жизнь удачливого бизнесмена, если бы не любовь к приключениям и авантюрам. Сельская Ирландия была не самым подходящим местом для искателя приключений, поэтому он переправляется через Ирландское море в соседнюю Англию.

Время для путешествия было выбрано как нельзя удачно. В Туманном Альбионе Томас Блад появился в самый разгар гражданской войны. Сразу же после прибытия в Ливерпуль он записался добровольцем в королевскую армию. Преданность не была самой сильной чертой его характера даже в молодые годы. Когда стало очевидно, что победа будет на стороне республиканцев, лейтенант Блад быстро перешел на сторону Кромвеля.

Став «железнобоким», Томас Блад проявил такие чудеса храбрости в боях с королевскими войсками, что к концу войны он был произведен в капитаны и получил поместья в Ирландии и должность магистрата. К тому времени Томас уже был женат на девушке из богатой ланкаширской семьи и воспитывал сына.

Наслаждаться плодами смелости и политической дальновидности Бладу помешало триумфальное возвращение на остров в 1660 году Карла II. Для республиканцев, особенно предателей, каким был Блад, наступили трудные времена. У них отнимали земли и имущество, их бросали в тюрьмы, судили и казнили. Новый король даже распорядился выкопать труп недавно умершего Кромвеля и вздернуть его на виселицу.

Томас Блад с женой и ребенком спрятались в доме другого сторонника Кромвеля, своего шурина и пресвитерианского священника по имени Леки. Он затаил злобу на новую власть и ждал удобного случая, чтобы отомстить.

Разрабатывая планы мести, Томас Блад, который к тому времени сам произвел себя в полковники, решил пока заняться выращиванием крупного рогатого скота. Нелегкий труд скотовода ему быстро наскучил, и он решил заняться более привычным делом – организацией бунтов. Он возглавил в 1664 году заговор против королевской власти. Блад собирался захватить с небольшим отрядом Дублинскую крепость, в которой жил лорд-лейтенант Ирландии Джеймс Батлер, герцог Ормонд.

Захват Дублина, по его замыслу, должен был послужить сигналом к началу восстания в Ирландии. Среди заговорщиков оказался предатель, который обо всем рассказал властям. Несмотря на это полковник Блад решился на штурм. Защитники крепости легко отбили атаку и рассеяли заговорщиков. Большинство республиканцев попали в плен, но их главарю удалось бежать в сутане священника. Сначала он вернулся в Англию, затем переправился в Голландию.

Благодаря обаянию и уму Томас быстро перезнакомился с голландской знатью. Позже он вновь пытается поднять восстание против короля в Ирландии, как и в 1664 году, опять терпит неудачу и в очередной раз уходит от погони.

Далее неугомонный Блад решил поддержать выступавших за независимость шотландских ковенантов. После разгрома войска повстанцев в сражении у Пентлэнда 27 ноября 1666 года неуловимому удалось улизнуть от королевских драгун.

Томас Блад часто обращался в бегство, но друзей не предавал. В Ирландии в 1664 году Томас, рискуя жизнью, пытался спасти попавших в плен и вскоре казненных сторонников. Спустя три года он, несмотря на то, что находился в розыске, решил спасти своего старого друга, капитана Мейсона, которого везли на суд восемь солдат. В ходе боя полковник собственноручно убил нескольких конвоиров, был ранен, но спас заключенного. Награда за его голову после этого дерзкого нападения была удвоена и достигла очень солидной по тем временам суммы – тысячи фунтов стерлингов.

У английских властей однако нашлись дела поважнее поисков авантюриста – война с Голландией, чума и Великий пожар в Лондоне. В 1670 году Томас Блад превратился в доктора Аллена и спокойно практиковал в Рамфорде, графство Эссекс.

Узнав, что герцог Ормонд вернулся из Дублина в Лондон, Томас решил поквитаться с бывшим наместником Ирландии, казнившим шесть лет назад Леки и других его друзей. Ночью 6 декабря 1670 года Ормонд возвращался с банкета к себе домой в Карендон Хаус. На улице Сент-Джеймс его ждала засада. Герцога вытащили из кареты и связали. Сообщники поспешили в Тибурн, чтобы приготовиться к казни, а полковник повел пленника к Пикадилли.

Нападавшие допустили ту же ошибку, не позволившую Бладу позже украсть королевские драгоценности из Тауэра. Он даже не связал кучера Ормонда. Сразу после того, как бандиты уехали, кучер прибежал к дому герцога и поднял тревогу. Двое слуг отправились на поиски хозяина. Они настигли Томаса Блада и Ормонда недалеко от Пикадилли. Полковник выстрелил в герцога, но в темноте промахнулся. Ему вновь удалось бежать. Он уехал из Лондона и вернулся к врачебной практике. Но вместо того, чтобы затаиться или покинуть страну, Томас Блад решил совершить налет на Тауэр.

НАЦИОНАЛЬНЫЙ ГЕРОЙ

Попытка украсть королевские регалии была таким громким преступлением, что искатель приключений из Ирландии мигом превратился в национального героя. Лондон бурлил. Одни считали, что Карл II сам организовал похищение сокровищ, чтобы потратить вырученные от продажи короны, скипетра и державы деньги на любовные утехи и развлечения, большим поклонником которых он являлся.

Другие говорили, что Томас Блад решил попытать счастья, узнав, что король был уверен в полной безопасности сокровищ в Тауэре, и предложил любому желающему пари, что их невозможно украсть.

Третьи полагали, что кражу организовал Джордж Вильерс, второй герцог Бэкингемский, фаворит короля, втайне сам мечтавший о троне.

Томас Блад категорически отказался отвечать на вопросы тюремщиков и заявил, что будет разговаривать только с королем. Он рассчитывал на свое ирландское обаяние, ум и известную любовь Карла II к авантюристам и проходимцам.

Как он и надеялся, королю такая дерзость понравилась, и он распорядился привезти Блада в Уайтхолл. В беседе с Карлом, когда на кону стояла его жизнь, Блад показал себя не только большим вралем, но и опытным психологом.

Для начала полковник заявил, что нисколько не сожалеет о происшедшем, несмотря даже на то, что рассчитывал выручить за драгоценности минимум 100 тысяч фунтов стерлингов, а оказалось, что больше шести ему бы никто не дал. Когда Карл II рассмеялся, он вручил ему книжонку с описанием своих прошлых подвигов. Присутствовавший при разговоре принц Руперт шепнул монарху, что полковник Блад – отважный офицер, который неоднократно отличался на службе у отца Его Величества. При этом принц по известным одному ему причинам не упомянул о переходе Томаса Блада на сторону врагов Карла I и о подвигах, совершенных им на стороне республиканцев.

Томас Блад решил играть роль благородного разбойника. Он взял всю вину на себя и попросил освободить его сообщников, после чего поведал королю о заговоре, который придумал накануне аудиенции. Ему якобы поручили застрелить Карла во время купания в Темзе. «Но когда я увидел Ваше Величество без одежды, – дрожащим от волнения и восхищения голосом объяснил авантюрист, – то пришел в такой благоговейный трепет, что выронил пистолет и не смог поднять на вас руку, сир».

Не забыл Блад и о патриотизме. Он очень удачно вставил в разговор реплику о близком знакомстве с голландским адмиралом Рюйтером, которое могло оказаться полезным в неминуемой новой войне с Нидерландами.

В результате такой массированной обработки король Карл II 18 июля 1671 года не только помиловал человека, едва не укравшего у него корону, но и вернул ему ирландские поместья, дал место при дворе и годовую пенсию в размере пятисот фунтов.

К тому времени Томасу Бладу было уже за пятьдесят, солидный по тем временам возраст. Казалось, ему самое время успокоиться, однако он был не из тех, кто мечтает о тихой старости. В течение следующих девяти лет полковник участвовал еще в нескольких скандалах и заговорах, но однажды не рассчитал сил и поплатился за это.

Томас Блад поднял руку на своего покровителя. Он во всеуслышание назвал герцога Бэкингема негодяем и обвинил в аморальном поведении. Дружба между герцогом и полковником ни для кого не была секретом. Ходили даже слухи, что вторая попытка захвата герцога Ормонда была организована именно Джорджем Вилльерсом. По крайней мере, в этом всесильного министра в присутствии короля обвинил сын Ормонда, лорд Оссори.

Герцог обратился в суд и легко выиграл дело. Узнав, что судья обязал его выплатить Бэкингему моральную компенсацию за нанесенное оскорбление в размере 10 тысяч фунтов, Томас Блад так расстроился, что заболел. 24 августа 1680 года, через две недели после суда, он скончался в своем доме на Боулинг стрит в Вестминстере в возрасте 62 лет.

Однако похоронами на Вестминстерском кладбище история великого авантюриста не закончилась. О хитрости и коварстве полковника Блада слагали легенды, поэтому власти через несколько дней после похорон эксгумировали труп, чтобы убедиться, что в гробу лежит полковник, а не кто-то другой.

После налета на Тауэр у входа в хранилище поставили вооруженного часового. Талбот Эдвардс получил за храбрость и преданность 200 фунтов и еще несколько лет, до самой смерти, работал смотрителем сокровищ и рассказывал посетителям о неудавшемся ограблении.

До 1841 года корона, скипетр и держава лежали в башне Мартина. После сильного пожара для их хранения построили специальное здание, где они находятся и до сих пор.

УДАЧЛИВЫЙ КАПИТАН

О полковнике Томасе Бладе вспомнили полтора десятилетия назад, когда такие же дерзкие преступники попытались украсть из лондонского Купола тысячелетия бриллиант «Звезда тысячелетия». Триста лет после смерти полковника его имя находилось в незаслуженном забвении. Все знали его тезку, капитана Питера Блада. У Томаса и Питера Блада было много общего. Оба были ирландцами и жили примерно в одно время. Оба отправились из Дублина в Голландию, где познакомились с адмиралом Рюйтером. А вот дальше их пути разошлись.

Капитан Блад, врач по профессии, после многочисленных приключений поселился в городке Бриджуотере, графство Сомерсет, и вновь вернулся к врачебной практике. Против своей воли он оказался вовлечен в неудачную попытку восстания герцога Монмута и был осужден за лечение раненого мятежника и дачу ложных показаний. Питера Блада сослали на Ямайку и продали в рабство. Через какое-то время он бежал и стал морским разбойником.

Другое отличие заключалось в том, что полковник стал знаменитостью при жизни, хотя и был быстро забыт после смерти, а с капитаном все произошло наоборот. Своим вторым рождением в 1922 году Питер Блад обязан итальянцу Рафаэлю Сабатини, работавшему клерком в ливерпульской фирме, которая торговала хлопком. К тому времени Сабатини уже был известным писателем, из-под его пера вышли такие бестселлеры, как «Морской ястреб» (1915) и «Скарамуш» (1921).

Книга о приключениях капитана Блада понравилась кинематографистам. Первая эпопея о подвигах благородного пирата вышла на экраны уже в 1925 году, вторая – со знаменитым Эрролом Флинном в главной роли – десятью годами позже. За ними последовали и другие экранизации: в пятидесятые годы прошлого века – «Судьба капитана Блада» и «Беглец капитан Блад»; в 1962 году в «Сыне капитана Блада» снялся сын Эррола Флинна – Шон.

Конечно, не могли не обратить внимания на такой «вкусный» сюжет и советские кинематографисты. Они сняли в 1995 году четырехсерийный фильм «Одиссея капитана Блада».

Капитан Питер Блад вошел в историю и принес своему создателю целое состояние. Рафаэль Сабатини заработал на нем гораздо больше, чем полковник Блад мечтал получить от продажи королевских сокровищ.

[Oksnia]

Как свидетельствуют источники, именно 20 мая 1536 года в Новгороде был отлит колокол для легендарного Софийского Собора – вполне возможно, что речь идёт об одном из первых русских колоколов псковичей Тимофея Андреева и Прокопия Григорьева. (Или даже – самом первом; в этом случае, он и сейчас хранится в колокольном музее Валдая…)

…Впрочем, колокола на Руси лили и раньше – только мастера были заезжие; а чаще их импортировали из Европы в готовом виде. Любопытно, что изначально, в соответствии с византийской традицией, никаких колоколов у нас не было вообще – а было било (уж простите за дурацкую рифму!) – причём не чугунное, а деревянное. А западные колокола (при всей современной ностальгии по «малиновому звону») мы позаимствовали гораздо позже самого крещения – притом, что упомянутый Собор Святой Софии был заложен Ярославом Мудрым в 1046 году.

…Есть в этом древнем храме и ещё одно заимствование – а именно Магдебургские врата, которые, впрочем, также называют Сигтунскими, Корсунскими, и попросту «немецкими». Версий появления этого артефакта немало, но новгородцам больше всего нравится та, согласно которой они, в конце XII века, добыли этот трофей в шведской столице. Надо сказать, шведы в это тоже верили – и, заняв Новгород в Смутное время, даже подумывали о репатриации – но не решились на неё, опасаясь крутого нрава горожан.

Большевики, как известно, не боялись ничего – поэтому они Софию сначала разграбили; а потом сделали из неё антирелигиозный музей. Естественно, для этого кое-что пришлось вернуть в качестве экспонатов… поэтому, спустя полтора десятка лет здесь найдут, чем поживиться уже вояки вермахта! Впрочем, терпеливая София переживёт и это; ещё какое-то время послужит музеем – и, в конце концов, вернётся к своему первоначальному предназначению.

Не покидая Отечества, перенесёмся в 1742 год, когда Семён Челюскин (или, согласно другой версии, Челюсткин) дойдёт до мыса, который спустя столетие назовут его именем. Мыс не произведёт на исследователя никакого впечатления… впрочем, впечатлений хватало по пути!

Великая Северная (или Камчатская) экспедиция Беринга началась почти десятилетием раньше – в конце концов, знаменитый командор достигнет Аляски; а на долю штурмана Челюскина выпадет самая северная точка Евразии! Надо сказать, изначально в Адмиралтействе смотрели на поход в ледяную пустыню скептически, но упрямец настоял на том, что: «Начатое свершиться должно!» Его судёнышко затёрло льдами, – упорный Челюскин продолжит путь на собачьих упряжках, в пятидесятиградусный мороз!

В своём отчёте он напишет: «Здесь именован мною оный мыс: Восточный Северный. Поставил маяк – одно бревно, которое вез с собою», – и двинется дальше. Как мы уже сказали, суть открытия поймут только столетие спустя – пока же Челюскин получит скромное повышение и, теперь уже мичманом, вернётся на Балтику.

Здесь он, вполне незаметно, прослужит ещё десяток лет – и, с производством в капитаны третьего ранга, будет уволен в отставку «за болезнью и старостью». (На тот момент первопроходцу было около пятидесяти! Говорим «около», поскольку точная дата рождения Челюскина не установлена. Возвращаясь назад, заметим – он происходил из старинного рода, пришедшего, впрочем, в упадок при Петре Первом. Тем не менее, ещё при жизни царя-реформатора, в 1714-м, дворянский недоросль Челюскин был зачислен в Школу математических и навигацких наук; которую успешно, но, видимо, без особого блеска, и закончил).

Ещё десяток лет этот скромный человек проживёт незаметной жизнью мелкопоместного отставника – дата его смерти впоследствии будет установлена по косвенным сведениям и неточно; место захоронения остаётся неизвестным до сих пор.

Имя Челюскина забыли на столетие… впрочем, если вдуматься – разве о нём, по большому счёту, вообще когда-нибудь вспоминали?..

…Так или иначе, это сделает известный исследователь Сибири, Александр Миддендорф, когда первым после упорного штурмана достигнет крайней точки материка. Он напишет: «Челюскин, бесспорно, – венец наших моряков, действовавших в том крае» – и предложит дать мысу имя первопроходца. К счастью, предложение будет принято – а уже в советские времена появятся остров и полуостров Челюскина.

PS: Ещё спустя почти столетие «Челюскиным» назовут прославленный пароход, затонувший в первом же рейсе… кстати, поначалу творение датских судостроителей называлось «Лена»… Впрочем, это – совсем другая история.

[Oksnia]

Детство Александра I, или Бабушкина любовь

Дай Бог, кому детей родить, тому б их и взрастить!
Русская пословица

12 декабря 1777 года, за час с небольшим до полудня, великая княгиня Мария Федоровна разрешилась от бремени сыном.

Мальчик сразу очутился под попечением деятельной бабушки, которая продумала каждую мелочь в уходе за ним.

"Только что он появился на свет, — писала Екатерина II чуть позже шведскому королю Густаву III, — я взяла его на руки и, когда он был выкупан, перенесла его в другую комнату, где положила его на большую подушку; его завернули в ночное покрывало, и я позволила не иначе запеленать его, как по способу, который можно видеть на прилагаемой кукле*. Потом его положили в корзину, где теперь лежит кукла, чтобы приставленным к нему женщинам не вздумалось качать его; эту корзину поставили на диване за ширмами".

* Екатерина прислала при этом письме куклу, на которой продемонстрировала особый способ пеленать детей, и корзину, куда был положен новорожденный Александр.

Екатерина IIСейчас же о сем радостном событии жителям столицы было возвещено 201 пушечным выстрелом с Петропавловской крепости и Адмиралтейства, а в придворной большой церкви отправлен с коленопреклонением благодарственный молебен. В шесть часов вечера придворные принесли императрице поздравления.

На следующий день состоялся большой выход в Зимнем дворце, во время которого счастливую бабушку поздравляли члены Синода и иностранные послы. Вечером того же дня в своих покоях поздравления принимал Павел Петрович.

Екатерина сияла. 14 декабря она написала веселое письмо барону Гримму, своему souffre-douleur`у*, с которым привыкла делиться своими впечатлениями:

*Козлу отпущения (фр.). Так Екатерина II часто называла Гримма в своих письмах к нему, как бы извиняясь за свою многоречивость.

Фридрих Мельхиор,
барон фон Гримм "Я бьюсь об заклад, что вы вовсе не знаете того господина Александра, о котором я буду вам говорить. Это вовсе не Александр Великий, а очень маленький Александр, который родился 12-го этого месяца в десять и три четверти часа утра. Все это, конечно, значит, что у великой княгини только что родился сын, который в честь святого Александра Невского получил торжественное имя Александра и которого я зову господином Александром... Но, Боже мой, что выйдет из этого мальчугана? Я утешаю себя тем, что имя оказывает влияние на того, кто его носит; а это имя знаменито. Его носили иногда матадоры... Жаль, что волшебницы вышли из моды; они одаряли ребенка, чем хотели; я бы поднесла им богатые подарки и шепнула бы им на ухо: сударыни, естественности, немножко естественности, а уж опытность доделает все остальное".

Так, с самого рождения судьба определила Александру самую неблагодарную роль — роль человека, на которого другие возлагают свои надежды. Ему не суждено было их оправдать.

20 декабря состоялось крещение великого князя. В большую церковь Зимнего дворца новорожденного на глазетовой подушке внесла герцогиня Курляндская (урожденная княжна Евдокия Борисовна Юсупова). Крестной матерью Александра была сама императрица, а заочными воспреемниками — император Священной Римской империи Иосиф II и прусский король Фридрих II Великий. Таким образом, будущий творец Священного союза уже с самой колыбели оказался связан духовными узами с монархами Австрии и Пруссии.

Торжества по случаю рождения Александра продолжались всю зиму. В феврале 1778 года Екатерина писала Гримму: "До поста осталось каких-нибудь две недели, и между тем у нас будет одиннадцать маскарадов, не считая обедов и ужинов, на которые я приглашена. Опасаясь умереть, я заказала вчера свою эпитафию". А виновник веселья был совершенно спокоен: спал, просыпаясь, брал грудь, и снова засыпал.

Александр I в детствеЕкатерина II — Гримму, из Зимнего дворца, в марте:
"Что касается господина Александра, то о нем и речи нет; как будто бы его не было. Ни малейшего беспокойства с тех пор как он явился на свет... Это принц, который здоров, вот и все... Боюсь за него только в одном отношении, но об этом когда-нибудь скажу вам на словах: домекайте".

Гримму, посвященному в личные дела императрицы, было легко догадаться о чем идет речь. Екатерина опасалась тех, кого она именовала "m-r et m-me de Secondat"* или "die schwere Bagage"**, а проще говоря, родителей Александра, великого князя Павла Петровича и великую княгиню Марию Федоровну, которые могли затруднить ей выполнение плана по воспитанию своего наследника, "будущего венценосца", как она откровенничала в своей заграничной корреспонденции.

*Господина и госпожу Вторых (фр.).
**Тяжелая поклажа (нем.).

Чтобы устранить это препятствие, она признала Павла Петровича и Марию Федоровну неспособными дать воспитание сыну и взяла все родительские заботы на себя. Александр был изъят из родительских покоев и помещен в одной из комнат на половине императрицы.

Екатерина приступила к делу воспитания внука во всеоружии просветительной философии и передовых педагогических теорий того времени. Руссо и Локк были заново проштудированы ею, чтобы получить из их идей квинтэссенцию педагогической мудрости. Разум и природа были призваны в главные воспитатели Александра с целью воспитать его в принципах естественной добродетели.

Можно без преувеличения сказать, что она впервые переживала материнское счастье. Некогда Елизавета I так же грубо и властно лишила ее, тогда еще молодую великую княгиню, этого счастья, забрав к себе новорожденного Павла, как теперь она отнимала Александра у его родителей. Екатерина всю жизнь не могла без ужаса вспомнить русское царское воспитание, обрушившееся жаркой лавиной любви на ее сына. Физическую хилость Павла Петровича она приписывала расслабляющему воздействию нежного, тепличного ухода за ним нянек под руководством Елизаветы I. Позже Екатерина говорила, что ее свекровь буквально душила Павла своими ухаживаниями. "Он помещен был, — вспоминала она, - в чрезвычайно жаркую комнату, спеленутый фланелью, в колыбели, обитой лисьим черно-бурым мехом, покрывали его стеганым на вате атласным одеялом, сверх которого еще настилали розового цвета бархатное одеяло, подбитое лисьим мехом... Пот тек у него с лица и по всему телу, вследствие чего, когда он вырос, то простужался и заболевал от малейшего ветра". Последствия елизаветиных забот она пыталась исправить, пригласив в воспитатели Павлу Даламбера*, но осторожный философ отказался ехать в страну медведей и царей, за что Екатерина потом долго и сильно пеняла ему в письмах.

*Даламбер Жан Лерон (1717-1783), французский философ-прсветитель, один из редакторов "Энциклопедии".

Наученная горьким опытом, Екатерина основное внимание сосредоточила на укреплении здоровья внука и приучении его с малолетства к перенесению всяческих физических невзгод, как того требовали Локк и Руссо. Сразу после крестин Александра поместили в большой прохладной комнате, где температура не превышала 15 градусов; помещение ежедневно проветривали. Ребенок лежал на кожаном матрасе в железной кроватке на ножках, во избежание поползновений нянек покачать его. Взрослые не должны были понижать голоса, находясь в комнате, которая к тому же была обращена окнами к Адмиралтейству, чтобы заранее приучить ухо младенца к пушечным выстрелам. Императрица заставляла Александра спать не в определенные часы, а по обстоятельствам, брать грудь не только постоянной кормилицы*, но и других женщин. Купали его ежедневно — сначала в тепловатой, потом и в холодной воде; летом, в жару, — так по два-три раза. Александру так полюбились купания, что он не мог равнодушно смотреть на воду: сразу просился в нее. Весной его стали выносить на воздух, без чепчика, сажали на траву, укладывали спать в тени на подушке. Строго-настрого было запрещено пеленать ребенка и надевать на него чулки; одежду Александра составляли рубашечка и жилетка, не стеснявшие движений.

*Кормилицу Александра звали Авдотья Петрова. В благодарность за ее услуги Екатерина выдала ей тысячу рублей на приданое дочери.

"Он не знает простуды, он полон, велик, здоров и очень весел, не имеет еще ни одного зуба и не кричит почти никогда", — с удовлетворением делилась императрица результатами воспитания Александра со своим souffre-douleur`ом.

В начале 1779 года она подробнее изложила Гримму свою систему воспитания:
"Я намерена держаться неизменно одного плана и вести это дело по возможности проще; теперь ухаживают за его телом, не стесняя этого тела ни швами, ни теплом, ни холодом и отстраняя всякое принуждение. Он делает, что хочет, но у него отнимают куклу, если он с ней дурно обращается. Зато так как он всегда весел, то исполняет все, что от него требуют; он вполне здоров, силен, и крепок и гол; он начинает ходить и говорить. После семи лет мы пойдем дальше, но я буду очень заботиться, чтобы из него не сделали хорошенькой куклы, потому что не люблю их".

Что касается нянек, то в первые годы воспитание Александра было вверено Софье Ивановне Бенкендорф (вдове ревельского коменданта генерала Ивана Ивановича Бенкендорфа) и Прасковье Ивановне Гесслер, родом англичанке. Обе эти женщины проявили себя как нельзя лучше, особенно г-жа Гесслер, привившая своему воспитаннику любовь к порядку, простоте и опрятности в быту. Александр навсегда сохранил благоговейное чувство к ней, а Екатерина, признавая ее заслуги, говорила, что если она воспитает и сына Александра, то "наследие престола российского утверждено на сто лет".

Между тем в великокняжеской семье ожидалось прибавление. Императрица смотрела на этот факт педагогически — с точки зрения пользы для любимого внука: "Мне все равно, будут ли у Александра сестры, но ему нужен младший брат".

Она снова угадала. 27 апреля 1779 года Мария Федоровна родила мальчика.

Екатерина II — Гримму, из Зимнего дворца:
"Этот чудак заставил ожидать его с половины марта и, двинувшись наконец в путь, упал на нас, как град, в полтора часа... Но этот послабее старшего брата, и чуть коснется его холодный воздух, он прячет нос в пеленки, он ищет тепла..."

В то время Екатерина уже задумала свой греческий проект (завоевание Константинополя и раздел Турецкой империи), в ознаменование чего новорожденный получил имя Константин. Памятная медаль, выбитая в честь его рождения, недвусмысленно давала понять, какие надежды возлагала императрица на младшего брата Александра: государыня изображена на ней в лавровом венке; рядом с ней фигуры Веры, Надежды и Любви — последняя с младенцем на руках. Вдали - собор св. Софии и дата рождения Константина. Объясняя аллегорию, Екатерина говорила: "Константин мальчик хорош; он через тридцать лет из Севастополя поедет в Царьград. Мы теперь рога ломаем*, а тогда уже будут сломаны и для него лучше". Она думала поделить Турецкую империю с Англией, Францией и Испанией, "а остатка довольно для великого князя Константина Павловича, pour un cadet la maison**".

*Имеются в виду рога исламского полумесяца, "сломанные" в результате двух русско-турецких войн.
**Для маленького хозяйства (фр.).

Великие князья Александр
и КонстантинВпрочем первое время она была разочарована: "Это слабое существо: криклив, угрюм, никуда не смотрит, избегает света. Я за него не дам десяти копеек; я сильно ошибусь, если он останется жив". К счастью, императрица ошиблась, Константин, в отличие от греческого проекта, не только остался жив, но вскоре резвостью и толщиной превзошел старшего брата. Когда они оба чуть подросли и смогли играть друг с другом, Константин, по желанию императрицы, перекочевал в комнату брата и стал с ним неразлучен. Но Александр все равно остался для Екатерины любимцем*.

* От этого брака, кроме Александра и Константина, родились будущий император Николай I, великий князь Михаил и великие княжны: Александра, которая затем вышла замуж за эрцгерцога наместника Венгрии, Елена, впоследствии герцогиня Мекленбург-Шверинская, Мария, впоследствии великая герцогиня Саксен-Веймарская, Екатерина, впоследствии королева Вюртембергская, и Анна, в руке которой было отказано Наполеону и которая стала королевой Нидерландов.

Императрица считала, что "господин Александр" — чрезвычайно понятливый для своего возраста ребенок. Действительно, он рано уловил характер взаимоотношений между отцом и бабкой и инстинктивно принял сторону сильнейшего. Проводя в кабинете Екатерины по три-четыре часа ежедневно, мальчик был весел и послушен, даже когда у него резались зубки, но в присутствии родителей закусывал удила и становился так своенравен, что Павел Петрович и Мария Федоровна поневоле обращались к помощи бабушки, к вящему удовольствию последней. "Все кричат, что бабушка делает чудеса, — с гордостью писала она Гримму, — все требуют, чтобы мы продолжали вместе играть"; "этот ребенок всех приводит в восторг, особливо меня. Я все могу из него сделать..."

И она продолжала настойчиво проводить в жизнь свой план воспитания, невзирая на то, что это вызывало нараставшую раздражительность в Павле. Она как могла старалась привязать Александра к себе: мастерила с ним разные игрушки, принимала участие в его забавах или просто оставляла его рядом с собой во время занятий государственными делами, предоставляя ему заниматься, чем вздумается.

В феврале 1779 года императрица уехала в Могилев на встречу с Иосифом II. Там, скучая по внуку, она принялась составлять для него небольшую "азбуку изречений".
Екатерина II — Гримму, 14 мая:
"Все видевшие ее отзываются о ней очень хорошо и прибавляют, что это полезно не для одних детей, но и для взрослых. Сначала ему говорится без обиняков, что он, малютка, родился на свет голый, как ладонь, что все так родятся, что по рождению все люди равны, и только познания производят между ними бесконечное различие, и потом, нанизывая одно изречение за другим, как бисер, мы переходим от предмета к предмету. У меня только две цели в виду: одна — раскрыть ум для внешних впечатлений, другая — возвысить душу, образуя сердце".

Так появилась на свет "Бабушкина азбука". Она состояла из нескольких сотен изречений, затрагивающих разные стороны жизни, но в основном нравоучительных, вроде следующих: "Всякое дитя родится неученым. Долг родителей дать детям учение. Дитя родителям оказывает благодеяние покорностью и почтением. Кто не обучился в юности, того старость бывает скучна. Праздность есть мать скуки и многих пороков. Честность есть неоцененное сокровище. Законы можно назвать способами, коими люди соединяются и сохраняются в обществе, и без которых бы общество разрушилось. Платон Афинейский советовал рассерженному человеку смотреться в зеркало. Римский император Тит плакал, в который день не учинил какого ни на есть добра. Спросили у Солона: как Афины могут добро управляемы быти? Солон ответствовал: не инако, как тогда, когда начальствующие законы исполняют". К изречениям были добавлены "Выборные российские пословицы": "Всуе законы писать, когда их не исполнять"; "красна пава перьем, а человек ученьем"; "милость хранитель государства" и т. п.

"Бабушкина азбука" стала настольной книгой не только Александра, но и множества других русских детей. В 1781 году она была издана в Петербурге: тираж в 20 тысяч экземпляров разошелся за две недели!

Результаты бабушкиного воспитания сказались очень скоро. С малолетства введенный в круг основных жизненных понятий, Александр рано начал думать о смысле жизни вообще и своей в частности. Его детский ум тревожили недетские вопросы. Уже в три с половиной года он настойчиво требовал ответить ему, "отчего люди на свете и зачем он сам явился на свет". Сердце его начало формироваться так же рано, как и ум. Он был начисто лишен свойственной детям неосознанной жестокости. "У него слезы на глазах, — умилялась императрица, — когда он думает или видит, что у него ближний в беде".

Между тем, Павел, видя, что бабушкина педагогика все больше отдаляет от него сыновей, стал выказывать ей свое неудовольствие. Семейная ссора на этот раз была улажена тем, что императрица отправила великокняжескую чету в путешествие заграницу. 14 сентября 1781 года Павел Петрович и Мария Федоровна выехали из Царского Села. Под именем графа и графини Северных они посетили Австрию и Италию и на месяц остановились в Париже, где были на приемах у Людовика XVI и Марии-Антуанетты, встречались с Даламбером и Мармонтелем и просили Бомарше прочесть для них "Женитьбу Фигаро", о которой говорила вся Европа. Путешествие укрепило в Павле дух рыцарственного монархизма и усилило отвращение к идеям Просвещения, которые он и ранее недолюбливал.

Семейство великого князя Павла ПетровичаБлагодаря этой поездке Александр на целых два года оказался отторгнут от родителей и именно в таком возрасте, когда в нем формировались задатки характера и личности. Его развитие шло очень быстро. Юный великий князь проявлял редкую любознательность и неподдельный интерес к жизни дворцовой прислуги. Он бродил по людской, кухне, подсобным помещениям и просил научить его готовить, красить, обивать стены обоями, рубить дрова, столярничать, ухаживать за лошадьми. Едва выучившись читать, поглощал книги запоем. Вскочив поутру с постели, он говорил своим няням:
— Я теперь хочу тотчас почитать, а то после мне больше захочется гулять, чем читать, и если я теперь не почитаю, то день у меня пропадет.

На столе у него стоял подаренный Екатериной глобус и, встретив в книге название города или страны, он сразу искал его на нем.

Екатерина II — Гримму, 11 ноября 1782 года, из Зимнего дворца:
"На днях он узнал про Александра Великого; он попросил лично с ним познакомиться, и совсем огорчился, узнав, что его уже нет в живых. Он очень о нем сожалеет".
Ему же, 17 ноября:
"Слушайте, не думайте воображать, что я хочу сделать из Александра разрубателя Гордиевых узлов. Ничего подобного... Александр будет превосходным человеком, а вовсе не завоевателем: ему нет надобности быть им".

Пользуясь страстью Александра к чтению, императрица продолжила пополнение его детской библиотеки книжками собственного сочинения. В 1783 году она написала для обоих внуков сказки о царевичах Хлоре и Февее — аллегорическое изложение своей педагогической системы.

Царевич Хлор красив, умен, не по летам добр, благонравен, смел, весел нравом, учтив и благопристоен (портрет, быть может, чересчур отвлеченно-идеальный, но Александр мальчик понятливый). Один киргизский хан похищает его в свое кочевье и, убедившись в его великом разуме, заставляет искать розу без шипов (сиречь добродетель, доставляющую человеку полное, ничем не отравляемое наслаждение). Жена хана, Фелица, очарованная Хлором, дает ему в спутники своего сына - Рассудок. Из множества дорог, ведущих к цели, они выбирают прямую, хотя и самую трудную, и достигают горы, к вершине которой ведет крутая и каменистая тропинка. Честность и Правда помогают путникам преодолеть все трудности на пути, и на вершине Хлор находит розу без шипов.

Февея-Красное Солнышко в детстве не пеленали, не качали, не кутали; игрушки сообщили ему познания обо всем окружающем; в болезнях он был терпелив, летом и зимой много гулял, ездил верхом. Царевич вырос добрым, жалостливым, щедрым, учтивым и приветливым, говорил только правду. В отрочестве он жил в полном послушании у своих родителей, потом женился, вступил на трон и мудрым правлением заслужил славу и любовь народа.

Шестилетний Александр, как губка, впитывал в себя наставления, содержавшиеся в бабушкиных сказках. Он уже мыслил самостоятельно и умел делать выводы из услышанного, недаром Екатерина однажды обмолвилась, что он "сам себя воспитывает".

Продолжение следует…

[Oksnia]

О том, как Девлет-Гирей Москву спалил

24 мая 1571 года крымский хан Девлет-Гирей спалил Москву. Это прискорбное событие не слишком хорошо известно широкой публике – а, между прочим, судьба Отечества висела на волоске!..

…Для исторической перспективы: на Руси свирепствовали опричные времена – двумя годами раньше Иван IV совершит пресловутый поход на Новгород; а за год до описываемых событий откажется от завоевания Ливонии, и согласится на провозглашение одноимённого королевства. Есть мнение, что и Новгородский поход слишком, что называется, демонизирован – и образование, по сути, вассального государства на севере было дипломатическим успехом – но об этом при случае…

…Тем временем, крымский хан, проведший четверть века в перманентных войнах с крепнущей Русью – и грезивший возвратом Казани с Астрахань – решился на очередной поход. Сначала он собирался пройтись небольшим чёсом по окраинам – но, по мере неожиданно лёгкого продвижения, у хана разыгрался аппетит. В конце концов, с ним было сорок тысяч сабель (по другим сведениям – втрое больше, но это кажется явным преувеличением)… так вот – противостоять оказалось некому! Русские войска, в основном, были всё ещё заняты на Ливонской войне; Грозный стоял в Серпухове с опричниками; первый воевода большого полка Иван Бельский – на Оке… притом, согласно хроникам, у него было не более шести тысяч!

…Тем не менее, Девлет-Гирей предпочёл избежать прямого столкновения – перемахнул через хорошо знакомую нам Угру, проскочил мимо русских полков – и двинул прямиком на Москву! Грозный ретировался в Ростов; Бельский кинулся к столице, прибыл практически одновременно с ханским воинством – и приготовился встречать противника в предместье. (Некоторые специалисты ставят это воеводе в вину – мол, надо было выйти в открытое поле… Шансы на успех при столь катастрофическом перевесе противника как-то не обсуждаются…)

…Если разобраться – «хорошего» решения у Бельского попросту не было!.. Тем временем, в городе, куда ринулся весь окрестный люд, толпы спасающихся попросту не дали войску построиться в боевой порядок… Однако и теперь Девлет-Гирей не стал искушать судьбу – вместо атаки, хан приказывает поджечь предместье!.. Деревянная Москва выгорела в течение считанных часов… множество гражданских передавили друг друга при беспорядочном бегстве; погиб и Бельский (правда, почему-то, как говорят – «задохнувшись дымом в собственном погребе»).

…Победители были обескуражены – потенциальная добыча буквально на глазах обратилась в пепел!... Штурмовать Кремль Гирей не решился – и убрался восвояси, уводя с собой полон. (По одним сведениям – полтораста тысяч человек; по другим – не более десяти тысяч; примерно таковы же расхождения по числу погибших. Впрочем, дело не в точности – очевидно, что потери были огромны, а столица обратилась в пепелище…)

…Окрылённый успехом хан шлёт к Ивану гонцов: «Жгу и пустошу всё из-за Казани и Астрахани… Я пришел на тебя, город твой сжег, хотел венца твоего и головы; но ты не пришел и против нас не стал, а ещё хвалишься, что-де я московский государь!» Грозный, в свою очередь, демонстративно встречает посланцев в сермяге: «Видишь-де меня, в чём я? Так-де меня царь зделал! Все-де мое царство выпленил и казну пожёг, дати-де мне нечево царю»… А после этого перфоманса заводит деловой разговор: «Астрахань хотим тебе уступить, только теперь скоро этому делу статься нельзя: для него должны быть у нас твои послы, а гонцами такого великого дела сделать невозможно; до тех бы пор ты пожаловал, дал сроки и земли нашей не воевал…» Одним словом – тянет время… причём насчёт Казани – молчок…

PS: …Но крымский владыка раздухарился не на шутку – теперь он вознамерится завоевать всю Русь!

…На следующий год Девлет-Гирей явится с второе большим войском – и будет нещадно бит… после чего окончательно умиротворится – а пять лет спустя тихо помрёт от чумы. Иван Грозный, разъярённый афронтом, обрушится на прозевавших нашествие опричников – в кратчайшие сроки они повторят участь своих жертв…

крымские набеги иссякнут; опричнина перестанет существовать – а Москва будет в очередной раз отстроена заново.

[Oksnia]

историк и писатель Владимир Мещеряков
из его исторического расследования - «Сталин и заговорщики сорок первого года. Поиск истины».

Глава 36. Дело «волчат»

Делом «волчат» уголовное дело «О Четвертой империи», было названо так, якобы, со слов Сталина, когда он дал оценку представленным материалам о двойном убийстве подростков в результате расследования.

Убита девушка-школьница, которая на следующий день должна была улететь в Мексику вместе с отцом-дипломатом. Была ли Нина Уманская в составе данной организации «Четвертая империя»? Думаю, что нет. Среди приведенных фамилий, которые стали известны читателю, восемь мальчиков и ни одной девочки. Возможно, что они и были в организации, но не приведены. Можно также сделать допущение, что Нина Уманская не была и «своей» в «Четвертой империи». Не тот уровень родителя.

Следовательно, причина может быть в том, что Нина, невольно стала свидетельницей того, чего не должна была знать. Но из показаний одноклассников, учителей, родственников и прочих знакомых, нет, ни каких намеков на то, что убитая страдала чрезмерным любопытством. Тогда, как все это объяснить?

Второе, главное действующее лицо – Володя Шахурин. Никто не может с абсолютной уверенностью утверждать, что именно он и являлся руководителем этой организации. На мертвого можно «повесить» всё – вряд ли он возразит? Сам, Шахурин - старший, безусловно, крупная величина, но член Политбюро Микоян на два порядка могущественнее. Почему бы его сыну Вано Микояну не быть маленьким фюрером? Кроме того, трудно поверить, чтобы семиклассник, верховодил ребятами старших классов.

Что же привело подростков на Каменный мост? Видимо обстоятельства, которые назывались, сыном Анастаса Ивановича Микояна – Вано Микоян. Это он «организовал» встречу Нины и Володи на мосту. Цель понятна – свести вместе намеченные жертвы. А какова, в дальнейшем, его роль? Соглашусь,что основное задание Вано – это унести с места преступление оружие, из которого будут убиты жертвы.

Главное, ведь было в том, чтобы не привлечь к этому делу взрослых дядей, которые не зримо стояли за спинами детей. Нас и так стараются убедить, что если пистолет, дескать, принадлежал молодому Микояну, то взрослые дяди, вроде бы в этом деле, уже и ни при чём? Кто же, в таком случае, убил наших «героев»? Разумеется, ни в коем случае, не Вано Микоян. Это было бы слишком «круто», даже для американского боевика. Это сделали люди «совершенно из другого района». Оцените почерк. Уманскую – в затылок, Шахурина – в висок.

Такое, при всем желании, не каждому взрослому по плечу, тем более, подростку Микояну. Это сделали профессионалы из органов. Почитайте у Ю.Мухина в «Антироссийской подлости», как работали специалисты (в данном случае, палачи) в НКВД. Смертельный выстрел в затылок в район первого шейного позвонка снизу вверх. Кстати, в деле об убийстве на Каменном мосту, выстрел в голову Нины Уманской, действительно имеет такое направление снизу вверх. Но, правда, учтите ряд неблагоприятных обстоятельств для убийцы: место «действия», особенно выбирать не приходилось, рядом с Домом правительства; к тому же, девочка, не есть жертва судебного приговора; и плюс фактор ограниченности времени – спешка.

Очень важное в понимании, для нас, все же почерк в убийстве, – наповал. Ни шума, ни крика. Только маленький прокол, кто бы мог подумать? – что сквозное ранение головы на вылет в области виска, даст возможность Володе Шахурину жить еще двое суток. Шум от выстрелов был прикрыт движущимся троллейбусом. Есть такие показания в деле, насчет движения городского транспорта по мосту. А так все «чисто», не подкопаешься. Пистолет, в дальнейшем, появится в деле, как начищенный самовар. Вороненая сталь не сохранила ни чьих отпечатков пальцев. Прекрасная работа молодого Вано. Хоть таким, неблаговидным образом, но приучался к физическому труду отпрыск Анастаса Ивановича. Его незавидная роль сводилась к простому: свести жертвы в одном месте и забрать оружие убийства.

Выбирать место, как уже говорил выше, не приходилось из-за нехватки времени и из-за трудности реализации, т.е. ликвидации. Ведь надо было представить дело таким образом, чтобы сложилось мнение о «любовной драме». Именно, под этим соусом Л.Шейнин и состряпал первое дело. Кстати, оно именно так и освещается, и по сей день. Слезы, вперемешку с соплями, обильно смочили страницы многих печатных изданий.

[Oksnia]

Но что явилось толчком к тому, чтобы «снежная лавина» сорвалась и внезапно накрыла ничего не подозревавших об опасности подростков? Мои предположения таковы. Молодой Шахурин в порыве откровенности и с целью привлечь к себе внимание дочери посла, решил поделиться с Ниной, о чем он мечтал со своими сверстниками. Мечты, могли быть прозаическими для детей московской элиты конца 42-го и начала 43-го годов. Что будет, когда Гитлер, наконец, разгромит Красную Армию и возьмет Москву? Сохранят ли их родители свои высокие посты в новом правительстве, без Сталина? Сколько ящиков печенья и бочек варенья будет выделено растущему молодому поколению, в дальнейшем, при легализации «Четвертой империи»? Примерно, такие рассуждения, могли вертеться в головах у подростков, сверстников Владимира Шахурина.

Представьте себе состояние Константина Александровича Уманского, с которым поделилась услышанным его дочь Нина? Почему я так уверен в этом? Информация о тайных делишках ребят вышла за пределы их круга. Нина Уманская, как сказал выше, не являлась членом их тайного общества, так как принадлежала к другому уровню родителей, как материального, так и мировоззренческого. Могло ли заинтриговать молодую девушку полученное сообщение от Володи Шахурина? Разумеется, да. Так как интересы ее родителей лежали совсем в другой плоскости, тем более, ее отца. Теперь, далее. Все, окружающие семью Уманских, отмечали необыкновенную любовь отца и дочери. Поэтому, с большой вероятностью, можно предположить, что Нина поделилась, именно, с отцом новостью, полученною от Володи Шахурина. А ведь недаром, в романе проскальзывало, что Константин Уманский, почти как «генерал НКВД».

Предполагаемые действия самого Уманского посвященного в тайну подростков? Думаю, что он, решив сохранить хорошие отношения с семьей Шахуриных, решил по-мужски, переговорить с Шахуриным-старшим.

Уверен, что и для Шахурина-старшего новость, сообщенная ему Уманским, была убийственно-неожиданной. Воспитанием сына, как правило, в таких семьях заведует мать, в данном случае, неспроста, прозванная сыном «черным бомбардировщиком». Почему так сын называл свою мать Софью Мироновну? Сказалось, видимо, увлечение всем немецким. На фронте наш штурмовик немцы называли «шварц тод», т.е. черная смерть. Бывший летчик-испытатель Марк Галлай, впоследствии, написавший о Шахурине хвалебную оду, заметил, что «жена Шахурина была обыкновенная толстая еврейка». Видимо, габариты мамы превышали тактико-технические характеристики штурмовика. Пришлось сыну квалифицировать ее, как бомбардировщик с ковровым бомбометанием. Вот, думается, и все, что связано с этой кличкой.

Можно предположить, что Алексей Иванович все же знал о связях своего сына, но закрывал глаза на суровую действительность. Мужской разговор с Уманским, вполне мог вывести его из той семейной «спячки», в которую его погрузила неугомонная, но властная женушка Софья Мироновна.

Каковы могли быть дальнейшие действия наркома авиапромышленности? С кем посоветоваться? – вот первое, что могло прийти на ум после известий от Уманского о «Четвертой империи» с сыном в придачу. А что если переговорить со своим другом (или свояком)? Александр Александрович Новиков в то время был на хорошем счету у вождя и к тому же имел немалый генеральский чин. А кем у нас в исследовании проходил Новиков? Самой, что ни есть, важной шестеренкой в механизме заговорщиков. Вот этот разговор вполне мог стать, по сути, подписанием смертного приговора детям. Если Новиков, уже в своем кругу, доверительно прошептал, что источник, Константин Уманский знает о проделках их детей, то, какие чувства могли испытать те, кому принес эту новость главком ВВС? Паника в умах! Что делать? Лучшее, что обычно осуществляется в таких случаях, это ликвидация нежелательных свидетелей. Желательно обоих: дочь и отца. Но это сразу может броситься в глаза. Лучше по отдельности.

На что хотелось бы обратить внимание.

Первое. Уже с 20 мая Нина Уманская перестала посещать занятия в школе в связи с отъездом родителей. Почему тянули с убытием на Американский континент столько дней, аж, до 4 июня? Что, нелетная погода была над Мексикой?

«СОФЬЯ МИРОНОВНА: Но скоро выяснилось: отлет отложили, у кого-то из Уманских ангина. Володя попросил меня: давай и мы поедем на аэродром провожать. Конечно!».

Огромная семья Уманских. Трудно сосчитать до трех. Нина все время на глазах с Володей. Константин Александрович не тот человек, чтоб из-за ангины не лететь. Остается некрасивая Раиса Михайловна? Что, мороженое поела, после горячего?

Второе. 30 мая у Шахуриных день рождения «черного бомбардировщика». Чета Уманских была в полном сборе, вместе с ангиной. Однако, почему-то, среди гостей не зафиксированы Новиковы. Отчего нет нигде упоминания о данной супружеской паре?

Третье. Шахурина Софья Мироновна договорилась с молодой Уманской обмениваться не только письмами, но, по предложению Нины, даже и телеграммами. Надо полагать, не было даже тени намека на готовящуюся разыграться трагедию. В данном случае, даже трудно приклеить версию, что Володя убил свою подругу, якобы, из-за горечи предстоящего расставания. Вот такая была диспозиция сторон накануне трагедии.

В дальнейшем, на удивление, эту трагедию начинают преподносить так, что она станет больше смахивать на историю с ревнивцем Хосе, расправившимся с неверной Кармен, чем на сентиментального Ромео, пальцем не дотронувшегося до своей Джульетты.

А Новиков, все равно, войдет в нашу историю, пусть и через слегка приоткрытую дверь Шахуринской квартиры, но войдет. Правда, это будет в далеком 1953 году после тюрьмы, но, все же «засветится».

«Берия исхитрился вызволить Новикова пораньше, хотя давно и на совесть хлопотал за обоих друзей – Новиков, в синем лоснящемся костюме, приехал к Софье Мироновне: выводили гулять по крыше внутренней тюрьмы, один раз (за шесть лет) он оглянулся и увидел своего друга Лешу. Вот все, что знает».

[Oksnia]

Ну, каким был «скромницей» главком ВВС, мы уже узнали из главы посвященной именно ему. Так что не новость об этом его качестве характера.

3 июня 1943 года, день трагедии. Ближе к вечеру Вано Микоян привел молодую пару на заклание. Раздались выстрелы и два молодых тела, поочередно, рухнули на гранитную площадку при спуске с моста.

Уманского, такой поворот событий поверг в шок.
свидетельские показания И.Эренбурга

«Никогда не забуду ночи, когда Константин Александрович пришел ко мне. Он едва мог говорить, сидел, опустив голову, прикрыв лицо руками... Несколько дней спустя он уехал в Мексику. Его жену (Раису Михайловну) увозили почти в бессознательном состоянии. Год спустя он писал мне: «Пережитое мною горе меня окончательно подкосило. Раиса Михайловна – инвалид, и состояние наше намного хуже, чем в тот день, когда мы с вами прощались. Как всегда, вы были правы и дали мне некоторые правильные советы, которых я – увы – не послушался».

Если правильно понимать прочитанное, то ясней ясного читается, что трагедия с дочерью произошла неожиданно для семьи Уманских. Впрочем, как и для семьи Шахуриных. Удар, нанесенный Уманскому, был действительно очень тяжелым: «он едва мог говорить». Жена была не в меньшей степени потрясена случившимся: «увозили почти в бессознательном состоянии». Правда, в день отлета успели похоронить.

Почему Уманский согласился кремировать дочь? Все это сомнительно, даже имея свидетельские показания. Может просто привезли на кладбище, на отпевание. Трудно сейчас, разбираться с вероисповеданием Константина Уманского, но кремация тела Нины означает, концы в воду. С другой стороны, семиты – все же Восток, там быстро хоронят после смерти.

Свидетельские показания гласят, что Уманский на похоронах успел посоветоваться с Шейниным и вернулся со странной фразой: «Когда поговоришь с умным человеком – совсем другое дело». Понятно, что у Уманского, был катастрофический дефицит времени, коли принял совет, хотя и родственника, но все же, до существа данного дела дошел не своей головой. Те, кто готовил операцию, все рассчитали точно, чтобы приурочить ликвидацию Нины ко дню отлета.

«Старший помощник прокурора СССР, лучший сыщик империи и автор захватывающих детективов, Лев Романович Шейнин первое следствие по делу Уманской–Шахурина провел бесшумно и быстро: детей сожгли, Уманские вылетели в Мексику, директор школы Леонова, учителя и несколько одноклассников дали показания о плохом воспитании и подростковой любви…».

Сам зачитывался, в свое время, «Записками следователя» и «Старым знакомым». В рассказах Льва Романовича, есть очень интересные зарисовки военной Москвы. Знает ли читатель, что в пригородных поездах в военном, 1944 году (описываемое событие в одном из рассказов, именно этого года), первый пассажирский вагон назывался «вагон для матери и ребенка», в который билеты продавали беременным и матерям с грудными детьми. Машинист пассажирского состава, видимо, в соответствии с инструкцией тех лет, мог оказать помощь и роженице, и остановить поезд в любом месте и т.п., что способствовало оказанию первой помощи в экстренной ситуации. В постсталинский период это введение сошло на нет. Действительно, нечего машиниста отрывать от основной работы – зорко смотреть вдаль, чтобы вовремя заметить, где там, среди шпал террористы подкладывают под рельсы толовые шашки.

«Дело закрыли, пепел Шахурина зарыли на Новодевичьем, несгораемые останки Нины на полтора года легли в керамической посуде «на выдаче праха» Донского крематория; седьмой класс 175-й школы выехал на воспитательные сельскохозяйственные работы в совхоз «Поля орошения» в Люблино – собирали овощи и клубнику, пололи свеклу; в город отпускали на выходные – помыться. Школьники не выполнили план, но их не ругали и даже выдали по сорок килограммов овощей. Потом произошло неустановленное «что-то», и восемь мальчиков арестовали, всех (кроме младшего) в один день, – живые из них до сих пор спорят: в субботу или в воскресенье».

Трудно упрекнуть Льва Романовича. Он сделал все, что мог, «по просьбе трудящихся». Но, видимо, сведения просочились выше, и дело приняло ненужную, для наших семей, окраску. Что мог посоветовать Шейнин своему родственнику-зятю? Этот «зубр» в прокуратуре СССР, сразу почувствовал, откуда подул ветер и, думается, посоветовал Константину Александровичу одно: затаись. Ведь убийство дочери, действительно, было грозным предупреждением от неизвестной стороны. Если кремация произошла с его согласия, то Уманский внял совету. Возможно, Шейнин посоветовал осмотреться, чтобы точно узнать, откуда, конкретно, нанесен удар. Может сам взялся за это деликатное дело. Что ему хранить улики? Итак, все ясно по почерку. Он что, малое дитя в криминалистике?

«ШЕЙНИН (об Уманской): Акт от 4 июня, труп девочки-подростка, длина 158 сантиметров, правильного сложения, хорошего питания, грудные железы развиты хорошо... Волосы на голове запачканы кровью. Входное пулевое ранение – на левой половине головы в области теменного бугра (вверх от уха и назад), круглой формы, выход на правой половине головы... Выстрел, следовательно, производился в направлении слева направо, снизу кверху, кзади. Не на близком расстоянии, свыше двадцати пяти, тридцати сантиметров…».

[Oksnia]

«ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ (о Шахурине): … выстрел произведен практически в упор. На виске остались следы пороха».

Птицу видно по полету, а Лев Романович подсунул на заключение Генеральному прокурору Бочкову, байку о желторотом Вано Микояне, с дуэлью на пистолетах, за что того (вполне возможно и по другим причинам, о которых поговорим в этой же главе, но ниже), в конце года, заменили на своем посту Константином Горшениным. Помните, такого по делу Н.Зори? Прочие свидетельские показания немножко пролили чернил на глянцевую фотографию улыбающегося Володи Шахурина, несостоявшегося дальнего родственника старшего следователя прокуратуры СССР Шейнина. Впрочем, к одному из показаний, можно и присмотреться.

Дочь, одного из высокопоставленных, «Эрка Кузнецова (Сколько их, таких Кузнецовых? адмирал ли? генерал ли? – В.М.), когда узнала, что Шахурин … не выжил, сказала: сволочь, так ему и надо». Почему? Видимо, прошел слух среди своих, что Владимир Шахурин рассказал Нине Уманской об организации, что с точки зрения ее членов равносильно предательству. Могли преподнести дело и так, якобы, чтобы пресечь утечку информации Володя пошел на крайнюю меру. Смущает, однако, фраза: «так ему и надо». Может читаться, и как «праведный» приговор, приведенный в исполнение. Однако после смерти последовали аресты одноклассников. Может, отсюда «сволочь», а уж потом, «так ему и надо»?

Еще из ИСТОРИИ БОЛЕЗНИ Владимира Шахурина. Взгляните на список врачей: Спасокукоцкий, Бакулев, Бурденко, Бусалов, Гринштейн, Очкин, Вовси, Арутюнян, Стефаненко, Кочергин…

Знакомый нам, Семен Миронович Вовси «загремит под фанфары» по «делу врачей». А Бакулев Александр Николаевич, чей сынишка будет проходить по «делу волчат», отделается только легким испугом. Почему? Может, потому, что не ездил в составе врачебной делегации в 1941 на дачу к Сталину?

Немного лирики. Вороша «грязное белье» в прошлой жизни молодого Шахурина, вышли на его пребывание в Куйбышеве. Там проживало в эвакуации много детей из московской знати. Несколько слов об их «мытарствах» в чужом краю вдали от родного дома. Сопоставьте два свидетельских показания. Из детских рассказов знакомого нам Сережи Хрущева.

«Вспоминается Павлик Литвинов, он вечно хотел есть и, подкапывая осенью картофельные кусты, лакомился клубнями, когда печеными на костре, а порой и сырыми. Ни до ни после мне не приходилось видеть, чтобы картошку ели сырой».

Роман Терехова, густо насыщен Литвиновыми, поэтому и вставил воспоминание, как пример. Сей отпрыск, тоже, был с задатками молодого барина. Не думаю, чтобы Павлик подкапывал клубни в своем огороде. Вряд ли он знал и о том, как правильно держать лопату в руках? Скорее это были набеги на огороды «черни», которая «досыта лакомилась» дарами природы, не только в виде картошки, но и иными огородными деликатесами.

Второе воспоминание – это одноклассник Володи Шахурина. Время действия то же, и там же.

«Я помню, учитель пришел к нам домой принимать экзамен. Ему предложили стакан чая и пирожное на блюдце. А голод страшный. На всю жизнь я запомнил: учитель чай выпил, а пирожное, как полагается... не доел».

Вполне возможно, что Павлик Литвинов и Сережа Хрущев «помогали окучивать картофель» на огороде, именно этого школьного учителя. Я же говорю, что местные, наедятся дома огородных деликатесов, а потом в гостях на пирожные смотреть не могут, не то, что есть. Такая вот, правда жизни. Почему вспомнилось о пирожных? В день убийства молодого Шахурина домработница Дуся предложила молодому барчуку: «Съешь пирожное. – Лучше вечером съем» (оставшуюся жизнь домработница помнила эти пирожные, сколько они пролежали, как смотрела на них Софья Мироновна)».

[Oksnia]

Сколько граммов черного хлеба получали сверстники молодой московской знати из простых семей, работая на фабриках и заводах, «приближая нашу Победу, как могли»?

Мой родной дядя Вася, двенадцати лет от роду, один из шести своих братьев и сестер, лишившись отца-кормильца зимой 1942 года, встал за слесарные тиски на авиационном заводе, где делали Яки. Наверное, старший Шахурин, по нескольку раз в день звонил директору Левину и интересовался, сколько еще самолетов сверх плана могут выпустить труженики тыла для разгрома врага. Может, один из орденов Шахурина полит потом, маленького паренька Васи, из слесарного участка. Ему, чтобы дотянуться до рабочего места, старые рабочие смастерили широкую скамеечку под ноги.

Вот так, со скамеечки и начал свою трудовую деятельность мой родной дядя. А моя мама, чуть постарше своего брата, работала в заводской столовой на подхвате у повара. В конце дня, украдкой, получала небольшой бидончик каши на всю семью. Если бы, не подобная выручка сердобольных людей, умерли бы с голоду студеной зимой 1942 года. Как выжили в войну отдельный разговор. А здесь, понимаешь, пирожное оставил на ужин. Мои дяди и тети делили подсолнечные или тыквенные семечки, по счету. Какой разительный контраст и целая пропасть между поколениями.

Вспоминает Шахурина: (За несколько часов до торжества, по случаю дня рождения сына) « Володя попросил разрешения поставить себе в комнату отдельный круглый столик – принес туда вазу фруктов. Еще дала ему коробку конфет, был просто счастлив…».

Недаром говориться, кому война, а кому – мать родна. Софья Мироновна собирала для коллекции фарфор, а старший Шахурин – автомобили. Между прочим, один из восьми, ему подарил Новиков, по-товарищески (или по-родственному?). Когда Алексей Иванович, как говориться, за «все хорошее», угодил в 1946 году на нары в Лубянку, то, как пишет Марк Галлай

«вышел Шахурин из тюрьмы, в которой перенес тяжелый инфаркт, ровно через семь лет... О годах своего заключения Шахурин вспоминал весьма неохотно. Причем не только с таким, в общем, не очень близким ему человеком, каким был я; даже братьям своим сказал: «Что было, то прошло, и нечего на эту тему говорить».

Понятно, что хвалиться нечем. Не будешь же на каждом углу кричать, что сидел в тюрьме. Люди могут не правильно понять. Тем более, если расскажешь правду. И Алексей Иванович выдавил из себя «горькую, как полынь, правду» о своей отсидке. Как же выжил, в «нечеловеческих» условиях советской тюрьмы сталинского периода?

«Меня спасла только вера в партию. Только вера в партию, чистота перед ней, только то, что я, подвергаясь пыткам и оскорблениям, ни один час из этих тяжелых лет не чувствовал себя вне партии, спасло меня».

Вот что значит быть в дружбе (или родстве) с Новиковым. Как только буквы на бумаге не расплылись от обильно пролитых слез, когда писал о себе такое?

Но сохранилось детское воспоминание о тех днях, когда дядя Леша был арестован и «скучал» на Лубянке.

«Он сидел в одной камере с Перецем Маркишем. Делал зарядку. Гулял. Раз в месяц разрешали передачу. Чтобы Алексей Иванович понял, что жена не осталась одна, мы упаковывали в коробку торт, который делали только у Рейзенов, – огромные, в полстола, коржи из песочного теста, пропитанные шоколадным кремом, и сверху, на белый заварной крем брызгали опять шоколадом».

Говорят, что в зрелом возрасте, есть много сладкого, вредно: скажется на здоровье. Видимо, поэтому на Лубянке разрешали передачу раз в месяц. Берегли, видимо здоровье, таких, как Шахурин.

Но вернемся к нашему Константину Уманскому.

Первый этап операции осуществлен удачно. Убрали важных свидетелей. Особенно молодую Уманскую. Теперь папа, если и тявкнет в сторону верхов, да кто ему поверит? Чья дочь рассказывала, и где она теперь? Говорят, что её застрелили в результате несчастной любви? Какая жалость! Кем? Её возлюбленным! А он? Тоже застрелился! Ну, что ж? Пусть уголовный розыск занимается этими Ромео и Джульеттой.

Кстати, и Лев Романович именно на это и напирает. Зачем кричать на весь мир, когда поняли…кто? и за что? Опытный Уманский сразу попытался повернуть события под нужным углом.

Он «вел себя сдержанно, подходил и каждому грозил учительским пальцем: «Только не плакать», и напоминал: не проговоритесь, Раиса Михайловна должна думать, что Нину сбил автомобиль, дочь ударилась виском о камень мостовой».

Засекреченный «генерал НКВД» знал как себя вести. Всем надо показать, а Шахурину особенно, чтобы не догадались, что Уманский в курсе, откуда засквозило. Отсюда и телеграмма с нужным содержанием. Если и покажет Шахурин эту телеграмму кому надо, пусть подумают, что Константин Александрович в неведении о случившемся. Лев Романович, тоже будет дуть в трубу о Ромео и Джульетте. Уманский же не глупым был, по выстрелам вычислил, что «пролетел» с Алексеем Ивановичем. То-то, и Новиков не обозначился на дне рождения Софьи Мироновны. Иначе, с чего бы телеграмма Шахурину? Уманский, вполне, мог и позвонить по телефону? Да, но телефонный разговор не покажешь, в качестве вещественного доказательства «нужным» людям? А телеграмма – документ!

«Утром вылетаю за границу. Передаю привет и крепко жму руку Алексею Ивановичу и Софье Мироновне. О плохом прошу не думать, так как не время этим заниматься. Горе и печаль общая. Супруга моя о свершившемся факте подробностей не знает. Я ей сказал, что дочка шла по лестнице, споткнулась и от сильного сотрясения мозга умерла. В письмах к нам об этом факте прошу не писать. Супруга моя от сильного расстройства находится в плохом состоянии. Уманский».

Не думаю, чтобы Константин Александрович испугался. Вся его жизнь, связанная с разведкой, это хождение по лезвию бритвы. Подумаешь, одной опасностью больше. Жену, Раису Михайловну отодвинул на второй план – «находится в плохом состоянии». Главное – хотел сохранить ей жизнь: «Супруга моя… подробностей не знает». Дает понять той, «вражьей» силе, и напомнить, заодно, Шахурину, что дочь поделилась информацией только с ним.

А Лев Романович ему, действительно, мог подсказать, что надо выждать и оглядеться. Думаю, что Уманский и сам мог подготовить ответную операцию. Связи тоже имелись немалые в НКВД.

Почему же «вражья сила» не «грохнула» Уманского в Союзе? По вышеуказанной причине: очень подозрительно: сразу отец и дочь. Кроме того, вдали от Родины с «генералом НКВД» легче разобраться. Меньше будет любопытных.

Может быть, дело и завершилось бы по сценарию Льва Романовича, но в события вмешался «черный бомбардировщик».

[Oksnia]

«СОФЬЯ МИРОНОВНА ШАХУРИНА, ДОМОХОЗЯЙКА, 35 ЛЕТ: Произошла ужасная катастрофа... Прошу любой ценой найти убийц, так как пущенную кем-то версию о том, что Володя застрелил Нину, а потом себя, категорически отвергаю на следующих доказательствах...»

Как мать, ее понять можно. Потерять горячо любимого сына. Что же Шахурин не удержал Софью Мироновну от необдуманного поступка, – кричать во весь голос? Испугался и спрятался за широкую спину жены. Не мог же он разговор с Уманским выложить, как на блюдечке, клокочущей от негодования и ярости жене. Да, и вряд ли бы она поверила в сказанное? Читайте, что выводило раскаленное от гнева перо жены наркома:

«В итоге могу сказать не только как горем убитая мать единственного горячо любимого сына, но и как член партии... Володю и Нину убили. Найдите убийцу, это важно для будущего других детей и снимите со светлой памяти моего сына это ужасное дело».

Думаю, бессмысленным было бы также убеждение Софьи Мироновны в том, что состоялась дуэль на пистолетах и прочая детская забава с оружием.

Хорошо ли, плохо ли получилось, трудно сказать. Но Софья Мироновна так ударила в набат, что его шум достиг кабинета Всеволода Николаевича Меркулова, и дело из Следственного отдела прокуратуры переползло в госбезопасность. Там, сказками про Ромео и Джульетту, трудно было, кого-либо убедить, даже такому опытному, как Лев Романович. За что и получит «по шапке», но позже. Разумеется, детишек из «Четвертой империи» «примерно» наказали: сначала посадили в тюрьму. Пусть посидят, подумают. А взрослые дяди, что-нибудь придумают.

«1943 года, декабря 18 дня, мы, Народный Комиссар Государственной Безопасности Союза ССР тов. Меркулов и Прокурор Союза ССР тов. Горшенин, рассмотрев материалы расследования в отношении арестованных МИКОЯНА Вано, МИКОЯНА Серго, БАРАБАНОВА Леонида, (В данном месте у автора А.Терехова стоит знак «инкогнито». Он дал слово интервьюеру, что не будет использовать их фамилию при публикации своей книги. Возможно, что это ХАММЕР Арманд. – В.М.), БАКУЛЕВА Петра, РЕДЕНСА Леонида, ХМЕЛЬНИЦКОГО Артема и КИРПИЧНИКОВА Феликса, НАШЛИ: в конце 1942 года и в начале 1943 года ученик 7-го класса 175 школы гор. Москвы Шахурин Владимир предложил некоторым из своих товарищей по школе создать тайную организацию. Вначале организация носила характер игры, но затем под влиянием Шахурина Владимира, начитавшегося переводов фашистских книжек, выродилась в явно антисоветскую организацию. Участники организации в своих беседах восхваляли немецко-фашистскую армию и немецко-фашистских лидеров. Участникам организации были присвоены звания, заимствованные у немецких фашистов, ‘‘рейхсфюрер’’, ‘‘фельдфюрер’’ и ‘‘фельдмаршал’’, а сама организация была названа ‘‘Четвертая империя’’. В беседах между собой участники организации обсуждали вопросы о способах ведения пропаганды, направленной к подрыву советского строя, о свержении после войны Советской власти. Некоторые из участников организации предавались любовным развлечениям, заводя ‘‘романы’’ с девочками. В итоге всей этой уголовщины и морального разложения создалась обстановка, приведшая к тому, что 3-го июня с. г. руководитель организации Владимир Шахурин на романтической почве убил из револьвера, принадлежавшего Вано Микояну, свою знакомую ученицу той же школы Уманскую Нину, после чего застрелился сам. Сообщники Шахурина Владимира, понимая антисоветский характер организации ‘‘Четвертая империя’’, никому не сигнализировали о существовании организации и сохраняли ее в тайне, а Микоян Вано не сообщил о факте убийства Шахуриным Нины Уманской. Поведение участников организации тем более преступно, что оно имело место в условиях Великой Отечественной войны, когда весь советский народ напрягает свои силы в борьбе с немецким фашизмом. Считаем необходимым... выслать из гор. Москвы в разные города Сибири, Урала и Средней Азии сроком на один год под поручительство родителей... срок высылки считать со дня освобождения из-под стражи.

Народный комиссар государственной безопасности Союза ССР Меркулов. Прокурор Союза ССР Горшенин».

Что сказать по поводу данного постановления? Уже много страниц потрачено на доказывание наличия антисоветского заговора, который проявил себя в самом начале войны, даже чуть раньше. Высвечены фигуры партийного, советского и военного руководства, замешенные в этом антинародном деле. Почему в антинародном? Так сколько загублено было бойцов Красной Армии ради того, чтобы с помощью Гитлера восстановить строй при котором, сохранялись бы династические привилегии родов «советской» элиты.

Автор, Александр Терехов, в своей книге и ряде интервью, давая оценку трагедии разыгравшейся на мосту, подчеркивал социальный фактор произошедшего. Дети хотели, чтобы их жизненный статус-кво сохранился навечно. Во всяком случае, при их жизни. Чтобы все было так, как в детстве: дачи, квартиры, машины, барахло и все прочие материальные блага. Яблоко от яблони недалеко падает. Родители, впрочем, с этим были солидарны. Взлетев на самый верх карьерной лестницы, и получив доступ в Кремлевскую кормушку, кто ж откажется от продолжения пиршества? А все эти высокие слова о служении народу останутся пустой трескотней с трибуны съездов, пленумов и разного рода партийных собраний. Работа отойдет на второй план, так как первой заботой станет упрочение своей позиции на этой иерархической лестнице. Плевать они хотели на весь этот социализм, с его человеческим лицом. При существующем строе, на страже которого стоял Сталин, им ничего «на халяву», не светило. Отсюда и такая лютая ненависть к нему. Сталин требовал от властной советской верхушки работы, работы и еще раз, работы. Почитайте воспоминания настоящих сталинских наркомов. Одна мечта – выспаться досыта. Все остальное время, только работа, т.е. служение советскому обществу. Были ли привилегии? Конечно, были. Не об этом речь. Меру надо было знать во всем, в том числе и в этом деле. У Терехова промелькнуло:

«Почему-то она (Шахурина – В.М.) тянулась к Вере, жене секретаря московского горкома Щербакова. Своего сына Вера растила в советской простоте – он плавал кочегаром и масленщиком на пароходе, учился в военно-морской школе. Она с удивлением слушала рассказы Софьи Мироновны про необыкновенную одаренность Володи – мальчика растили как барина, преподавательницы приходили к нему на дом».

Вот вам яркий пример настоящего советского воспитания: я имею в виду семью А.С. Щербакова. Кстати, многие из партийно-советской элиты о самом Александре Сергеевиче отзывались нелицеприятно. Оно и сразу видно: деспот и тиран. Родного сына отправить в кочегарку?! Нет, таким не место на партийном верху. Еще чего доброго, заставит других сыновей стоять, к примеру, у станков или прочей железной «глупости».

[Oksnia]

Истории о сыновьях Кремлевских богов

Как причудливы, порой, переплетаются судьбы людей? Вот и в нашем исследовании, о трагическом событии 1943 года с детьми высшей номенклатуры, надо рассказать еще об одном чаде. С его отцом в данной главе мы расстались на Курской дуге, на Воронежском фронте, а вот о его старшем отпрыске, не упомянули, нигде ни разу. А ведь занятная получается история, если ее тоже наложить по времени на предыдущие события, о которых говорилось в данной главе, в том числе и о Каменном мосте. Речь пойдет о Леониде Хрущеве – летчике, «пропавшем без вести» в одном из воздушных боев, на Западном фронте.

Статья «О сыновьях Хрущева без румян»

«Правду, полную и документированную, о старшем лейтенанте Леониде Никитиче Хрущёве никто и никогда не узнает, так как его папаша в 1953 и 1954 годах, получив(?) доступ к архивам, провёл их чистку и изъял из личного дела сына протоколы допросов в немецком плену и другие компрометирующие Леонида документы. Об этом говорят авторы публикаций о сыне Хрущёва, в частности, Николай Над, которого интересует: «Почему из «личного дела» его сына так внаглую выдраны страницы, касающиеся тех военных лет, когда в судьбе его Лёньки появились вопросы? А взамен, хотя и наспех, но уверенно выдранных (от которых, правда, остались клочки) через 10 – 15 лет после войны вдруг возникли новые, датированные уже 60-ми… Выходит, в нём было что-то такое, что не давало Хрущёву покоя до конца жизни».

Однако, как всегда бывает в подобных случаях, версий – хоть отбавляй! Одна из них представляется наиболее правдоподобной. Это версия генерал-майора КГБ в отставке, прослужившего в контрразведке 37 лет, участника Великой Отечественной войны Вадима Удилова, написавшего книгу «За что Хрущёв отомстил Сталину», фрагмент которой был опубликован в «Независимой газете» 17 февраля 1998 года. А уже 4 апреля того же года та же газета публикует материал, полученный из США от внучки Леонида Хрущёва, - Нины Хрущёвой «За что сталинисты мстят Хрущёву?» Но доводы, которые приводила из-за океана 27- летняя выпускница Принстонского университета, были малоубедительны и не опровергали версию осведомлённого бывшего старшего офицера госбезопасности.

Речь идёт о том, что Леонид Хрущёв в начале 1941 года совершил уголовное преступление на почве злоупотребления алкоголем, он должен был предстать перед судом, но благодаря отцу избежал не только наказания, но и суда. Вторым преступлением Леонида Хрущёва было убийство сослуживца во время попойки, после чего, по свидетельству Степана Микояна, который дружил с Леонидом, его судили и дали восемь лет с отбытием на фронте».

Остановимся на время с чтением данной публикации. Те же события, но в изложении автора Н.Добрюхи представлены «Аргументами и фактами» в 2007 году и смотрятся немного по-другому. Из двух уголовных дел уже получается, как бы, одно. Каким образом оказался причастным ко второму событию Степан Микоян, один из сыновей Анастаса Ивановича, приходится только догадываться. Не стоит удивляться этому в отношении данных семейств Микоянов и Хрущевых. По делу «волчат» так накручено, Агата Кристи, в подметки не годится. Итак, новая версия случившегося в изложении упомянутого автора Н.Добрюхи.

«Точную дату случившегося в Куйбышеве назвать мне никто не смог. Всё-таки столько лет прошло! Но то, что это действительно было, утверждают два известных в Москве человека. Первый, от кого я это услышал, — Герой Советского Союза лётчик Степан Анастасович Микоян. Именно он посоветовал мне разыскать артистку Большого театра Валентину Филипповну Петрову, которая, по его словам, об этой истории расскажет точнее и больше — ибо она находилась, что называется, рядом с местом событий… Однако начну с рассказа, который я получил из рук самого Степана Микояна.

«В Куйбышеве я ходил на процедуры в поликлинику, где познакомился с двумя старшими лейтенантами, тоже проходившими амбулаторное лечение после ранения: Рубеном Ибаррури, сыном вождя испанской компартии знаменитой Долорес, и Леонидом Хрущёвым…

Вот так живешь, живешь в Москве и не знаешь, что у приятеля отца – Хрущева, есть взрослый сын Леонид. Спасибо войне, что свела и познакомила в Куйбышеве, а то бы никогда в жизни и не встретились бы. Описываемые события, скорее всего, произошли до августа 1942 года, так как Рубен Ибаррури, погиб 3 сентября под Сталинградом. Испанский юноша отдал свою жизнь за нашу Родину, а наш герой из Кремлевской элиты что-то не поспешил за ним на фронт, чтобы продолжить дружбу в боевых условиях, пока в дело не вмешался отец.

«Леонид Хрущёв был хороший, добрый товарищ. Мы с ним провели, встречаясь почти ежедневно, около трёх месяцев. К сожалению, он любил выпить. В Куйбышеве, в гостинице, жил в это время командированный на какое-то предприятие его товарищ, имевший «блат» на ликёро-водочном заводе. Они покупали там напитки в расчёте на неделю и частенько распивали их в гостиничном номере. Я, хотя почти не пил, часто бывал там. Бывали там и другие гости, в том числе и девушки. Леонид, даже изрядно выпив, никогда не буянил, он становился ещё более добродушным и скоро засыпал.

Мы познакомились и подружились тогда с двумя молодыми танцовщицами из Большого театра, который был там в эвакуации, — с Валей Петровой и Лизой Остроградской…

Когда меня уже в Куйбышеве не было, там произошла трагедия, о которой я узнал от одного приятеля Леонида, приехавшего в Москву, а потом рассказ подтвердила и Валя Петрова…»


Что же это за «товарищ» Микояна, который приехал в Москву из Куйбышева? Не тот ли, у которого был «блат» на ликеро-водочном заводе? Потом, очень трудно понять, что именно подтвердила Валя Петрова, потому что ее рассказ смахивает, вроде, как бы на другую историю? Получается, прямо таки еще один «Каменный мост», правда с одним трупом. Но закончим читать версию Степана Микояна плюс то, что поведал ему приятель из Куйбышева.

«По его рассказу, однажды в компании оказался какой-то моряк с фронта. Когда все были сильно «под градусом», в разговоре кто-то сказал, что Леонид — очень меткий стрелок. На спор моряк предложил Леониду сбить выстрелом из пистолета бутылку с его головы. Леонид долго отказывался, но потом всё-таки выстрелил и отбил у бутылки горлышко. Моряк счёл это недостаточным, сказал, что надо попасть в саму бутылку. Леонид снова выстрелил и попал моряку в голову. Его осудили на восемь лет с отбытием на фронте (это тогда практиковалось в отношении осуждённых лётчиков). Он не долечив ногу, уехал на фронт, добившись переучивания на истребитель Як-7Б. Когда он был проездом в Москве, мы с ним встретились, но об этой истории я ещё не знал, а он мне ничего не сказал».


Сын Н.С. Хрущёва Леонид
Начало, Ч. 3/6

Не находите, что получается, какой-то осовремененный пересказ сюжетов повестей из русской классической литературы со стрельбой по мишеням из живых людей?

Почему могла взбрести в голову, пусть и хмельного моряка, мысль, что горлышко от бутылки, не есть сама бутылка? Тем более что попасть в горлышко, значительно труднее, чем в саму бутылку. Занятнее выглядело бы, если Леня первый раз попал бы в пробку, которой была бы заткнута бутылка. Это было бы все же более весомой причиной для «моряка», при повторной стрельбе.

А так, все это как-то затеняет событие и невольно обеляет Леонида Хрущева. По рассказу выходит, что «моряк» сам настоял на повторном выстреле? Какие могут быть в таком случае претензии к нашему «герою»? Также не ясны обстоятельства, в силу чего, «моряк» оказался на фронте, а не на море? И что побудило его добровольно согласиться исполнять роль сына Вильгельма Телля? Но, в данной истории получается, что Степан Микоян распивал-распивал с Леонидом Хрущевым «блатное» спиртное, а как дошло дело до стрельбы – вдруг, оказался в столице нашей Родины Москве и говорит, что Валя Петрова, дескать, лучше его эту историю знает. А сам Леонид Хрущев, наверное, как набрал в рот хмельного в Куйбышеве, так с полным ртом и ходил, в дальнейшем, по Москве? Иначе, почему не поделился с собутыльником своим горем? Пришлось Степану «пытать» постороннего человека, чтоб узнать о Куйбышевских «новостях». У Николая Добрюхи тоже возникли сомнения по данной истории, но, несколько по другому поводу.

«Забегая вперёд, скажу, что мои знакомые из прокурорской среды слова о «восьми годах с отбытием на фронте» сочли крайне сомнительными — дескать, в военную пору за подобный дебош с кровавым исходом виновному точно присудили бы «вышку». И смягчение приговора вряд ли могло произойти без вмешательства первых лиц государства. Собственно, это подтверждают и другие свидетели…»

Теперь та же история, но в изложении другого лица. Почему-то эта история рассказанная Валей Петровой, не убеждает меня в своей правдивости. Понятное дело, что столько лет прошло после войны? Потом на память налегли отпечатки послевоенных политических событий, что тоже, согласитесь, деформирует сознание, не так ли?

Николай Добрюха продолжает.

« Выйти на Валентину Петрову получилось не сразу. Удача пришла лишь через 7 лет (!) после того, как был записан приведённый выше рассказ С. Микояна. Выяснилось, что Валентина Филипповна не только здравствует, но и готова рассказать всё, что знает. А знает она немало, так как была женой старшего сына кандидата в члены Политбюро сталинских лет А. Щербакова (москвичи, скорее всего, помнят, что его именем называлась станция метро «Щербаковская»). Вот почти дословная запись её воспоминаний.

«…Шла Великая Отечественная война. И я, тогда 20-летняя танцовщица, с театром эвакуировалась в Куйбышев. Теперь это город Самара. В конце 41-го или в начале 42-го познакомилась со Стёпой Микояном и Лёней Хрущёвым, которые находились там в то время. Несмотря на страшную войну, с октября 41-го года театр продолжал напряжённо работать в Куйбышеве. Утром были репетиции, вечером — спектакли. Но были и свободные дни, в которые мы и встречались… Всё началось с того, что меня на сцене увидел Стёпа Микоян. И, наверное, я ему понравилась, потому что он захотел познакомиться. Он часто ходил на наши спектакли и увидел, как я танцую джигу в балете «Дон Кихот». Стёпа знал Ольгу Васильевну Лепешинскую и попросил её познакомить его со мной. Но это у неё никак не получалось. И тогда, когда однажды я шла в столовую по улице Некрасова, вдруг рядом со мной остановилась машина, из неё выскочил человек, схватил меня в охапку и… втолкнул в машину…»

А нас все время уверяют, что хорошеньких девушек на улицах все время вылавливали, то сластолюбец Лаврентий Павлович Берия, то садист Виктор Семенович Абакумов. Теперь ясно, откуда они этого набрались? Отец Степана, Анастас Иванович, видимо, похвалился «успехами» сына в своем узком кругу, а его товарищам, стало завидно? Решили тоже, попробовать. Кроме того, а как же с ранением наших героев и последующим амбулаторным лечением? Судя, по всему, что схватил в охапку – ранение не помеха?

Дочь Никиты Сергеевича Рада Аджубей вспоминает, что их семья Хрущевых жила в эвакуации, тоже в этом приволжском городе.

«Жизнь в Куйбышеве была мирной, город ни разу не бомбили. Но там были тыловые госпитали — очень страшные. Мы, школьники, дежурили в палатах раненых — писали письма под диктовку, читали вслух, приносили гостинцы. Это были тяжелые раненые — без рук, без ног, слепые. Навещала я в госпитале и своего старшего брата Леонида, который был сбит и получил тяжелый перелом бедра».

Судя по тому, как куролесил ее брат, ранение было все же не таким тяжелым, как хочет нам представить его единокровная сестра? Рада Аджубей вспоминает, что впоследствии,

«нам сообщили, что Леня пропал без вести. Я долгие годы надеялась, что он вернется. Шла из школы и думала: а вдруг я сейчас приду, а там висит его шинель. Но этого не случилось. Конечно, он погиб. И этому есть свидетели».

Правда, она так и не назвала ни одного. А из ее рассказа выясняется, что брат Леонид все же жил дома, коли там висела его шинель. Может, вместе с ним в семье Хрущевых жил и Степан Микоян? То-то, рассказывает, что проходил амбулаторное лечение в близлежащей поликлинике.

Продолжаем рассказ Вали Петровой.

«В машине ждало меня невероятное знакомство… с сыновьями сразу двух членов Политбюро. В ней сидели Стёпа Микоян и Лёня Хрущёв. Интересные оказались ребята… Сами они встретились друг с другом в поликлинике, куда попали долечиваться после тяжёлых ранений на фронте. Так мы познакомились. Потом я познакомила с ними свою подругу Лизу Остроградскую. И она стала встречаться с Лёней Хрущёвым. Мы… как бы… со Стёпой были пара, а она — с Лёней. (Кстати, в то время у него уже была жена и двое маленьких детей. — Авт. Н.Д.) Лёня и Стёпа любили нас катать на машине. А когда наступила весна 1942 года, они стали возить нас гулять за город. В лесу мы развлекались, как могли. У Лёни Хрущёва был пистолет. И вот Стёпа и Лёня подбрасывали вверх дощечки, а мы в них стреляли. Я хорошо стреляла и попадала в эти дощечки, потому что у нас в балетной школе было военное дело, и мы ездили в тир стрелять. Я так хорошо стреляла, что мне вручили даже знак «Ворошиловский стрелок»… Стёпа оказался почти непьющим. Зато Лёня, хотя и был очень тихий и спокойный, выпить любил. Правда, никогда я его напившимся не видела. Никогда! Но о том, что он сильно и часто напивается, слышала много. У Лёни был приятель Петя, у которого в гостинице был номер. Этот приятель работал на ликёро-водочном заводе. Он привозил оттуда в таких… керамических бутылочках ликёр. И угощал нас в своём номере… Когда Степан и Лиза Остроградская уехали в Москву, Лёня связался с цирковой актрисой. Она на лошади в цирке каталась… После такого поворота событий мы с Лёней, конечно, уже не встречались, как прежде, когда были Стёпа и Лиза. Я осталась одна…


Лиза Остроградская (слева) и Валя Петрова

И вдруг прибегает ко мне Петя (друг Лёни) и говорит: «Беда! Трагедия! Произошёл жуткий случай… Лёню окружили эти циркачи… Они его постоянно спаивали… И вот у них вышел спор — собьёт ли Лёня из пистолета бутылку с головы какого-то там товарища. Ну… Лёня сбил, но… только горлышко бутылки. Сказали: не считается! Поставили другую. Лёня выстрелил и… попал в этого человека. Он убил его…».

Но всё это влияние вот этих вот цирковых артистов. Втянула его в их круг наездница. Особенно неприятный тип был клоун…

Всё это произошло, насколько я помню, в цирке. Сам бы Лёня до этого не дошёл! Я хорошо знала его: он был очень тихий и спокойный. Муху не обидит. Но тогда про этот жуткий случай говорил весь город. Дальше, как мне рассказывали, Лёня уехал в Москву. И отец послал его на фронт. Где он и погиб».

Ну, этот Петя, у которого «блат» на ликеро-водочном заводе, и врун! Так запутать историю. Степану Микояну рассказал одно (о моряке), а Вале Петровой – совсем другое (о циркачах). Так как же было дело в действительности? Ведь, и со второй историей, рассказанной Валей Петровой, не все так гладко. Это где же нашли такое место в цирке, чтобы можно было палить боевыми патронами? Неужели на манеже, в качестве нового оригинального трюка? И почему это Степан Микоян был так уверен, что Валя Петрова больше знает об этой истории, чем он сам? Ведь, по ее рассказу получается, что и она сама, только со слов приятеля Пети, узнала подробности о стрельбе Леонида?

Автор Николай Добрюха, пытается досказать историю о Леониде Хрущеве, но мы пока приостановим и его рассказ. Поговорим о летном деле и событиях весны 1943 года.

Кем же в действительности был Леонид Хрущев? Говорят, карьеру летчика начинал в бомбардировочной авиации. Интересно, кем? Командиром корабля? Получил тяжелое ранение ноги. Неужели, что случилось, когда спрыгивал на землю из бомбового люка? Понятно, что в справке могли написать и про инвалидность, но, наверное, это было сделать сложнее, так что ограничились «тяжелым ранением». Уголовное дело, со стрельбой на поражение в голову «моряка», поставило Леонида Хрущева в тяжелую ситуацию. Если от «вышки» еще можно было увернуться, с помощью отца, то штрафной эскадрильи было не миновать. Вопрос, как избежать войны, где стреляют? На переднем крае пуля, ведь, не разбирает кто ты: простой офицер или сын члена Политбюро? Видимо, вместе с папой разработали такой план, что надо перейти из бомбардировочной – в истребительную авиацию? А вот зачем, станет понятно из последующих событий?

Но, закончим с историей о Леониде Хрущеве в изложении Н.Добрюхи. По его рассказу бравому летчику сыну Никиты Сергеевича не дали по немцам пальнуть из пулеметов истребителя, а сразу заломали руки за спину и к стенке. Расстрельная команда по приказу Сталина не стала уподобиться знаменитому Теллю, а сразу все пули уложила в грудь бывшего старшего лейтенанта Красной Армии Леонида Хрущева.

« А теперь — о том, чего не могла знать в те годы актриса Большого театра, но знал и рассказал мне занимавшийся охраной высшего руководства замначальника «девятки» известный генерал КГБ Михаил Докучаев».

У нас получается, прямо таки, рассказ на рассказе сидит и рассказом погоняет. Кроме того, выясняется, что этот генерал КГБ противоречит высказываниям другого генерала КГБ, о котором мы упомянули ранее, В.Удалове. Сам Н.Добрюха тоже высказывает сомнения в повествовании своего генерала, о чем и доводит до читателя:

«Согласно архивным документам, после всего, что было в Куйбышеве, сын Хрущёва действительно оказался на фронте в эскадрилье лётчиков-истребителей. В связи с этим возникает вопрос: если Л. Хрущёву грозила высшая мера наказания, то за что именно? Было ли это случайное убийство или что-то ещё?».

А генерал КГБ Михаил Докучаев все из той же статьи Н.Добрюхи рассказывает:

«Однажды, во время войны, Сталину позвонил с фронта Хрущёв. Хрущёв настоятельно просил Сталина принять его. Получив согласие, Хрущёв вылетел в Москву. Перед этим Сталину сообщили, что сын Хрущёва Леонид, военный лётчик, совершил тяжкое преступление, за которое полагается высшая мера наказания. Как и полагалось, Поскрёбышев доложил, что товарищ Хрущёв прибыл и ожидает в приёмной. Когда Поскрёбышев вышел, Хрущёв решил изложить свою просьбу. Говоря, Хрущёв заплакал, а потом стал рыдать. Мол, сын виноват, пусть его сурово накажут, только не расстреливают…

Все, как-то деликатно сказано, по поводу свершившего преступление Леонида Хрущева. Изложено, так гладко и обтекаемо, что трудно понять, за что конкретно, нашему герою определили высшую меру. То ли за «моряка», то ли еще что-то нашел Леонид на свою… горемычную голову? Можно ли понимать генерала КГБ М.Докучаева так, что в деле Леонида Хрущева, Сталин воспользовался формулировкой кровь за кровь, смерть за смерть. То есть, за гибель «моряка» Леонид Хрущев должен был заплатить своею жизнью? Вот такая непростая жизненная ситуация сложилась у Кремлевских богов, а Сталин должен был разбираться.

[Oksnia]

Наших генералов из КГБ впору сажать за стол, чтоб занялись армреслингом, а если сказать по-русски, кто кого пережмет? То есть, чья сила возьмет, у того и рассказ правдивее.

Тем временем наступает 1943 год со своими проблемами. Помните, в предыдущей части, данной главы, мы только что говорили о наших проблемах с немецкими танками, у которых увеличили лобовую броню. А также радовались нашей новинке ПТАБах и их удачных испытаниях.

Но еще не вспучилась краска на плоскостях самолетов, и не стала отслаиваться перкаль, так как еще не наступило лето с ожиданием трудного сражения на Курской дуге. К тому же, еще не прозвучали выстрелы на Каменном мосту.

Обратимся к книге бывшего летчика Станислава Грибанова «Хроника времен Василия Сталина», где автор уделил несколько страниц и сыну Хрущева.

«О его судьбе, последних месяцев боевой работы мне рассказал бывший командир 303-й авиадивизии Герой Советского Союза генерал-майор авиации Г.Н. Захаров. К Георгию Нефедовичу Захарову летчик Хрущев попал сразу после трибунала… И вот в готовности искупить свою вину – кто за что – в дивизии собрались штрафники В.Брык, Л.Хрущев, П.Шевцов… Каждый день военная прокуратура запрашивала комдива, как ведут себя проштрафившиеся.

«- Помню, прибыл к нам Леня в бекеше, папахе. Определили мы его в восемнадцатый полк. И началась боевая работа. Хрущева поставили ведомым к лучшему летчику полка Ивану Заморину, который насбивал уже тогда восемнадцать самолетов противника. Леня из бомберов, ему не так-то просто было на истребители перейти, и командир полка майор Голубев под разными предлогами старался удерживать его от воздушных боев…».

Понятно, что по делу об убийстве моряка Леонид Хрущев попал в военный трибунал, но ему, как сыну члена Политбюро, дали всего лишь, штрафбат. Но и в войсковой летной части ему оказывалась поблажка, поэтому здесь трудно судить о том, кто кого удерживал от боя? Не просто же так, каждый день звонили из военной прокуратуры. Комдиву и так проблем хватало, а здесь штрафник, сын Хрущева. Правда, сколько не сдерживай, но все равно летать Лёне Хрущеву придется. И наступил тот судьбоносный день 11 марта 1943 года, когда летчик Хрущев отправился на боевое задание.

«В составе девятки под командой комэска капитана Мазурова он вылетел на боевое задание в район севернее Жиздры. Предстояло отразить налет бомбардировщиков, не допустив бомбометания по наступающим войскам 16 армии. Когда подошли «фоккеры», Заморин и Хрущев вступили в бой. Вскоре Иван сбил одного ФВ-190, а Леонид прикрывал своего ведущего и был атакован вторым «фоккером». Заморин закрутил машину на помощь ведомому. Сверху камнем бросился отбить атаку противника Герой Советского Союза Василий Барсуков. Но самолет Хрущева вдруг сорвался в штопор…».

Читаем похожее сообщение (ВИЖ № 11 за 1989 год). Видимо, из объяснительного документа тех лет, вышестоящему начальству. Недаром же военная прокуратура беспокоилась так часто.

«11 марта 1943 г. в 12.13 группа из 9 Як-7б, ведущий капитан Мазуров, вышла на боевое задание с задачей уничтожения бомбардировщиков противника в районе Кожановка, Ашково, Ясенок, Дынное, Жеребовка.

Группы для выполнения боевого задания пошли эшелонировано по высоте, т.е. одна группа в 5 самолетов, ведущий Мазуров, шла на Н-2000 м и другая группа – 4 самолета, ведущий гвардии младший лейтенент Ляпунов, шла на Н-2500 м. Придя в район действий, группы из-за плохих метеоусловий ( дымка до 20000 м) стали действовать самостоятельно.

В момент прихода на линию фронта летчики справились о воздушной обстановке, станции наведения ответили: «Самолетов противника пока нет, но будьте осторожны».

После 3-5 минутного пребывания над линией фронта появились истребители противника, которые, пользуясь дымкой, начали производить атаку наших самолетов, приняв бой, разбились на три группы.

Два наших самолета, ведущий гвардии старший лейтенант Заморин и ведомый гвардии старший лейтенант Хрущев, были атакованы 2 ФВ-190, в результате завязался воздушный бой пары на пару на Н—2500 м. Закончился воздушный бой в районе Мужитенский (восточнее Жиздры 6 км). Сам воздушный бой происходил следующим образом: гвардии старший лейтенант Заморин производил атаку одного ФВ-190 и с дистанции 50-70 м открыл огонь и сбил самолет противника. Хрущев шел с правой стороны…

Заморин сбил самолет противника и увидел, что к хвосту машины Хрущева пристроился один ФВ-190 и вел по нему огонь. Заморин открыл огонь по самолету противника под углом, немецкий летчик, видя свое невыгодное положение, отвалил от Хрущева и с пикирования пошел на юг, Заморин продолжал атаковать. В момент, когда истребитель противника отвалил от Хрущева, Хрущев с переворотом под углом 65-70 градусов пошел к земле и, когда Заморин возвратился, то Хрущева не нашел и считает, что сбитым он не может быть, так как снаряды рвались далеко в хвосте, а перетянул ручку и сорвался в штопор.

В момент, когда вели воздушный бой Заморин и Хрущев, все остальные 7 на различных высотах и в районах вели воздушный бой с истребителями противника, которых было 8-10 штук, а именно: гвардии лейтенант Ходаковский вел воздушный бой в районе Жиздра с 2 ФВ-190, из которых по докладу летчика оба были сбиты.

3-я группа из 5 самолетов вела воздушный бой с 4 ФВ-190 в районе Акимовка, в результате которого по докладу летчиков младшим лейтенантом Замковским сбит один ФВ-190.

Командир 18 гиап гвардии майор (Голубев)

Начальник штаба 18 гиап гвардии подполковник (Вышинский)

П р и м е ч а н и е. За время нахождения тов. Хрущева в 18 гиап им произведено 6 боевых с налетом 4 ч и 26 мин и проведено 3 воздушных боя. Кроме боевых вылетов, произведено 28 учебных полетов с налетом 13 ч 01 мин».

Пока о дальнейшей судьбе пропавшего летчика не сказано ни слова. И лишь через месяц Никита Сергеевич получил официальную бумагу. Фронтовое начальство не нашло ничего лучше, как направить нарочным к Хрущеву, с этим сообщением, самого Ивана Заморина, ведущего пары. Дескать, сам выкручивайся, как можешь? Но, когда Станислав Грибанов «спустя годы, обратился к Ивану Заморину по поводу давнего боя, из которого он вернулся без своего ведомого», Заморин на его письмо не ответил. Видимо, в силу того, что это «темная» история.

Теперь по поводу содержания официального ответа Хрущеву. Приводится в сокращении.

«…Организованные мною самые тщательные поиски с воздуха и через партизан пока не дали результатов. В течение месяца мы не теряли надежду на возвращение Вашего сына, но обстоятельства, при которых он не возвратился, и прошедший с того времени срок заставляют нас сделать скорбный вывод, что Ваш сын гвардии старший лейтенант Хрущев Леонид Никитич пал смертью храбрых в воздушном бою против немецких захватчиков. Первая воздушная армия потеряла молодого талантливого летчика-истребителя, а Вы лишились сына. Сообщая Вам эту тяжелую весть, прошу принять мое искреннее соболезнование».

Знаете, кем подписано это официальное сообщение? Командующим 1-й воздушной армией генерал-лейтенантом Худяковым. А это наш старый знакомый Ханферянц! Тот самый товарищ, который принял от боевого друга саблю и стал Худяковым! Помните? А поисками, о которых упоминает в сообщении «Худяков», занимался лучший друг Никиты Сергеевича, член Военного совета Западного фронта, будущий министр обороны, Николай Александрович Булганин. Не правда ли, что только Новикова не хватает в этой компании? Чуточку терпения. Скоро в нашей истории появится и Александр Александрович с приказом.

Что меня удивило в этом сообщении? Во-первых, если летчик «с переворотом под углом 65-70 градусов пошел к земле» и исчез, то почему это надо считать «пал смертью храбрых»? Во-вторых, почему полетело девять самолетов Як-7? По-моему, давно уже наши летчики летали парами? Ясно же читается, что «ведущий старший лейтенант Заморин», а его «ведомый старший лейтенант Леонид Хрущев». В чем же тут дело? Может быть, Леонида Хрущева «пасли» двое наших истребителей: один спереди – Заморин, другой – сзади? На начальство авиаполка, возможно, давили сверху и оно, видимо, очень боялось ответственности за жизнь сына члена Политбюро, даже, если он и числился штрафником. Может, поспособствовали в дополнительной защите важного штрафника, отсюда и такое сочетание самолетов в воздухе – нечетное?

Правда, у Грибанова читаем, что когда немец попытался зайти в хвост Хрущева, то «сверху камнем бросился отбить атаку противника Герой Советского Союза Василий Барсуков». Хоть это и не официальный отчет, тем не менее, можно понять и так, что Барсуков пресек атаку немецкого летчика зайти в хвост самолета Хрущева. Конечно, это не убеждает, но недаром же, Заморин отказался отвечать на вопросы писателя С.Грибанова.

Теперь, зная высказанную мою точку зрения, сумейте понять объяснение старшего лейтенанта Замонина, о том, что произошло в полете, которое отражено в рапорте полкового начальства:

«когда Заморин возвратился, то Хрущева не нашел и считает, что сбитым он не может быть, так как снаряды рвались далеко в хвосте, а перетянул ручку и сорвался в штопор».

Как понимать данный ребус по русскому языку: «Хрущёв сбитым быть не может»?

Может быть, в этом деле нам поможет друг Леонида, Степан Микоян? Правда, его высказывание прозвучало значительно позже, по окончанию войны и они, к тому же, не летали вместе. Ко всему прочему, Степан Анастасович стал уже начальником в авиации, но все же? Пусть оценит ситуацию, по-генеральски.

Степан МИКОЯН, генерал-лейтенант авиации, Герой Советского Союза: «Но это же, чушь! Дело в том, что авиационные снаряды не могут рваться, не доходя до цели, они могут рваться, только попав в цель».

В этом случае, трудно что-либо возразить генерал-лейтенанту. Тем более, когда говорят, что краткость – сестра таланта. Но они (снаряды) могут рваться, попадая в самолет, прикрывающий хвост самолета Леонида Хрущева, не так ли?

Хотелось, правда, услышать мнение о поведении Леонида Хрущеве в том бою, но Степана Анастасовича больше интересовали авиационные снаряды, чем его бывший друг, той суровой поры.

А что скажет другой военный, по поводу вышеизложенного рапорта?

Иван МОЛЧАНОВ, полковник, однополчанин Леонида Хрущёва:

«То, что вот Заморин рассказывал – перетянуть ручку, – я не знаю, как это можно. Я перетягивал часто, и Як-7 (Седьмой) в штопор очень трудно входил. Сколько перетягивал, что переворачивался, и перетягивал, и в штопор никак не загоню. Не мог он быть в штопоре, просто его сбили. Сбили, где-нибудь упал».

Как видите, все факты, вроде указывают, что Леонид Хрущев погиб при боевом вылете 11 марта 1943 года. А вот генерал КГБ М.Докучаев в этом не уверен, в чем, видимо, убедил Н.Добрюху. Поэтому его статья с рассказами Степана Микояна и Валентины Петровой заканчивается не гибелью на фронте Леонида Хрущева, а тем, что он «совершил тяжкое преступление, за которое полагается высшая мера наказания». Согласитесь, что это несколько иная трактовка событий. Генерал Докучаев (в статье Н.Добрюхи) поясняет:

«Этот случай(?) дал повод хождению разговоров среди работников Кремля о трагедии в семье Хрущёва и отказе Сталина в просьбе о помиловании сына. Происшедший инцидент на встрече Хрущёва со Сталиным до сих пор всплывает в разговорах сотрудников госбезопасности, особенно когда речь заходит об отношениях между Сталиным и Хрущёвым. В частности, утверждается, что в этом заключается главная причина всех нападок Хрущёва на Сталина и одна из главных причин разоблачения культа личности. При этом делаются ссылки на неосторожное заявление Хрущёва в присутствии своих приближённых, когда он сказал: «Ленин в своё время отомстил царской семье за брата, а я отомщу Сталину, пусть мёртвому, за сына». Хрущёв до самой смерти не мог простить Сталину того унизительного положения, в котором он оказался на глазах у всех по воле вождя. Своё слово Хрущёв сдержал…».

Эти слова хорошо информированного генерала наводят на мысль: если бы не то случайное убийство, история СССР могла быть совсем не такой, какой мы ее знаем…».

Опять, какая-то загадка века? О каком случайном убийстве ведет речь Н.Добрюха? Об убийстве «моряка», в результате, чего Л.Хрущев попал на фронт и «погиб»? Или о том, что Сталин, якобы отдал приказ о расстреле Леонида Хрущева за «тяжкое преступление»? Тогда как понимать слова автора «случайное убийство»? Неужели Леонид Хрущев и спикировать удачно не смог, в результате чего убил падающим самолетом еще одного «моряка»? Может быть, уже эти «два моряка» переполнили чашу терпения Сталина, и составили то, самое, «тяжкое преступление»?

Давайте-ка, на время, оставим историю с Леонидом Хрущевым в неопределенности. Он, вроде бы погиб, но, как видите, со странностями. Этот вялотекущий инцидент с сыном Хрущева приближается к июню 1943 года. Как помните, из рассказанного ранее, 3-го июня вечером, раздались выстрелы на Каменном мосту. Ночью, в половине одиннадцатого Сталин заслушал объяснения по поводу дефектных самолетов. 9-го июня, уже сам Шахурин объяснялся в Кремле, как там, с самолетами. А что же главком ВВС Новиков, о котором мы упомянули выше?

Александр Александрович не остался в стороне и от данного дела. Чтоб Никите Сергеевичу подсластить горечь утраты подписал бумагу, из которой следует, что « 12 июня 1943 года приказом командующего ВВС маршала авиации А. Новикова гвардии старший лейтенант Хрущев Леонид Никитович «за образцовое выполнение боевых заданий командования... и проявленные при этом доблесть и мужество» был награжден орденом Отечественной войны Первой степени».

Вы спросите: за что наградили? Наверное, за то, что «достаточного опыта в боевой работе на скоростном истребителе Як-7… не имел» и налет на истребителе составлял «всего 4 часа и 26 минут». Или может за что иное, недоступное нашему пониманию?

С другой стороны, целая куча детей из высшего советско-партийного руководства в фашистов играет, так пусть хоть сын Никиты Сергеевича Хрущева будет достоин боевого ордена! Тогда выходит, что «второго моряка» не зашиб самолетом, если орден дали? За что же тогда на него так Сталин «озлобился», если «вышка» засветила?

Давайте, вернемся к тому, с чего начали. Что нам вначале третьей части, втолковывал первый упомянутый генерал КГБ о Леониде Хрущеве? Вот продолжение статьи с его пересказом.

«По свидетельству В. Удилова, подтверждаемому другими источниками, самолёт-истребитель, пилотируемый сыном Хрущёва, ушёл в сторону расположения немцев и бесследно пропал. Так Леонид оказался в фашистских лапах. Скорее всего, он пошёл на это добровольно, так как ему терять было нечего».

Очень неудачное словосочетание автора по поводу фашистских лап. Если к ним, немцам, переходят добровольно, то перебежчики никак не могут оказаться в «фашистских лапах». Правильнее сказать, Леонид Хрущев оказался в немецко-фашистских объятиях. А как в таком случае понять другую фразу: «он пошёл на это добровольно, так как ему терять было нечего». Что же такое, растерял Леонид Хрущев на советской земле, собираясь найти на территории врага? Думается, главное, что мог потерять советский офицер, это его честь. Если она утеряна, то тогда, точно, можно сказать, что «ему терять было нечего». Все потери материального плана могут быть восполнимы, кроме, – нравственной. Как же оценить поступок Леонида Хрущева с этих позиций? Ведь, кроме того неясно, был ли этот поступок летчика скоропалительным решением или к данному мероприятию готовился заранее? Не оказывал ли кто помощь в осуществлении задуманного? Как нашел вражеский аэродром и осуществил посадку? Или немцы его загодя ждали? Если же выпрыгнул с парашютом, то при каких обстоятельствах оказался у немцев? И главный вопрос: «Не был ли, санкционирован перелет к немцам самим отцом, Никитой Сергеевичем Хрущевым?» Такие вопросы, вполне возможны при ведении следственного дела в отношении бывшего старшего лейтенанта летчика Хрущева. А насчет папаши удивляться не следует?

У А.Мартиросяна в книге «Трагедия 22 июня…» приведена, и по сей день, неразгаданная история с таинственным перелетом в Мценск, занятый немцами, командующего 48 армией, бывшего резидента ГРУ в Белграде «Софокла» – генерал-майора А.Г.Самохина. События произошли, тоже весной, но ранее, в 1942 году. Мне, думается, что это было грамотно организованное похищение нашего генерала. Сам, Арсен Беникович, тоже склоняется к мысли, что с этим «перелетом» не все чисто и замечает, что впоследствии, мы потерпели очень тяжелое поражение под Харьковом. Разумеется, так как с Самохиным «улетели» важные карты и документы. Напомню, что командовал войсками Юго-Западного направления, небезызвестный нам маршал Тимошенко, а членом Военного Совета у него был наш «горячо любимый» Никита Сергеевич Хрущев. Этим «героям» посвящено немало страниц в данной работе. То есть, летнюю кампанию 1942 года наша Красная Армия провалила. Впоследствии будут тяжелые бои, и война прикатится на Волгу и на Кавказ.

Что мы имели весной 1943 года? Вновь таинственный перелет к немцам, теперь уже сына самого Хрущева. Вполне возможно, что Леонид полетел к немцам не с пустыми руками? Может, перед дальней дорогой папаша засунул ему в карман пирожки, завернутые в Директивы СВГК? Скажет, потом на Политбюро, что мол, обознался в темноте блиндажа – перепутал, дескать, бумаги?

А теперь сопоставьте с замаскированной массовой диверсией по самолетам, о которой говорили в предыдущей части. И всё это в преддверии Курской битвы, где опять же решалась судьба очередной летней военной кампании.

Как вы думаете, фронтовая контрразведка забыла обстоятельства «перелета» генерала Самохина? Может, поэтому и заставила суетиться многих?

А как повели себя «герои» предыдущих глав данного исследования? Все наши послевоенные подельники по «пятой колонне» внесли свою «положительную» лепту в дело о Леониде Хрущеве. Булганин был в курсе всех событий на Западном фронте и, якобы, руководил поисками «погибшего» летчика. Худяков выразил «соболезнование» папаше и представил сынка к ордену. Новиков подмахнул наградной лист в нужное время. А сколько их, безымянных «героев», «трудившихся» на Хрущева, скрылось в тени?

Кроме того, так и остался открытым вопрос о том, как же Леонид Хрущев оказался у немцев? Вряд ли Л.Хрущев участвовал в бою? Очень высока была вероятность, что его могли сбить немецкие истребители. Скорее, это был разведывательный полет. Могли, случайно, наткнуться на пару немецких «охотников», типа Хартмана с товарищем. Те произвели атаку на самолет Хрущева, но, уже его «ведомый» подставил себя. Так, видимо, надо понимать, рвущиеся снаряды далеко в хвосте самолета Леонида, в описании Заморина. Немцы улетели, так как ввязываться в маневренный бой «охотникам» было не с руки.

[Oksnia]

Как же события, могли развиваться в дальнейшем? Оказавшись над вражеской территорией, летчик Хрущев изменил курс и направил свой самолет вглубь, от линии фронта. Что стали делать его сопровождающие? Полетели вслед за ним, не понимая его действий. Не будут же они сбивать сына члена Политбюро, даже, заподозрив неладное? Остановить сложно – самолет, не машина. Если и обгонишь, то поперек движения самолет не поставишь! Время идет, а бензин кончается. Достигнув максимальной точки удаления от базы, вынуждены были вернуться на свой аэродром. Сели писать рапорта о случившемся. Как на старшего в группе, вся тяжесть вины от случившегося, легла на старшего лейтенанта Ивана Заморина.

А что он мог написать в объяснение? Что летчик Леонид Хрущев к немцам перелетел? Ему что, жить спокойно надоело? А полковое командование, узнав о случившемся, точно, за голову схватилось! Да, за такое происшествие замотают по инстанциям с непредсказуемыми последствиями. Вернее всего, что начальство, вполне могло и выдумать воздушный бой, с рвущимися далеко в хвосте самолета Хрущева снарядами. Главное, слова Заморина: «Что Хрущёв сбитым быть не может». Вот ключ к пониманию загадочного происшествия. Он же ясно видел, что Хрущев не сбит, а улетел в сторону противника до упора. Как это скрыть и не подставить под удар ни себя, ни товарищей, ни местное начальство? Трудно даже упрекнуть в этом боевого летчика сбившего немало вражеских самолетов в воздухе, но попавшего в непростую ситуацию на земле, к тому же, у себя в части.

Как же стало известно о перелете к немцам Леонида Хрущева? Шила, как говорят, в мешке не утаишь. Свою территорию прочесали, но место падения самолета не обнаружили. Тогда подключили партизан и отряды спецназначения подчиненные НКВД. Надо же понимать момент случившегося? Исчез не просто летчик, а сын члена Политбюро. Зная, по 1941 году Хрущева, Лаврентий Павлович с помощью Павла Судоплатова «землю рыли», чтоб найти следы «без вести пропавшего». Ведь, Леонид мог захватить с собой и важные документы. Хотя бы, по – ПТАБ. Ведь в ней был использован кумулятивный эффект, новинка по данному виду вооружения. Не думаю, что перелет сына был спонтанным и отец был не в курсе его дел, о чем и сказал выше? У читателя, есть сомнения в обратном?

Еще один момент, трудный для понимания. Что мешало Леониду Хрущеву перелететь к немцам в сорок первом году или сорок втором? Почему перелет произошел, только в сорок третьем? Только ли те обстоятельства, что служил в бомбардировочной авиации, затрудняли выполнение задуманного? Если смотреть с таких позиций на свершившееся, то именно переход из бомбардировочной авиации в истребительную, дал возможность реализовать задуманное. Потом, в 41-ом, «пятая колонна» надеялась, что Красная Армия вот-вот, рухнет. Но, к их несчастью, устояла. Затем в 42-ом под Сталинградом, все ведь, у наших на волоске висело. Немец уже к самой Волге вышел. Касками воду черпали. Как мы выстояли в данной ситуации, диво дивное?

Хрущев, поэтому и «забеспокоился» весной 1943 года. Все должно было решиться этим летом, в боях на юге. Если бы не ПТАБы, немцы точно пробили бы насквозь Воронежский фронт, где как раз и суетился наш «дорогой Никита Сергеевич». Можно сказать, что и пробили, но резервный Степной фронт заткнул брешь. Кроме того, был еще Центральный фронт, а Рокоссовский – не Ватутин, с Хрущевым в придачу. Дал немцам прикурить! Поэтому и выстояли! Еще не вся, правда, известна о битве на Курской дуге.

Конечно, это всё предположения по Леониду Хрущеву, что «не пустой» к немцам полетел, но папаша Хрущев, не просто же, так озаботился уничтожением документов по делу сына. Явно, заметал следы. Но это мы, немного, залетели вперед…

Поиски «пропавшего» Леонида Хрущева велись активно, но что сказал по этому поводу его брат Сергей Никитич Хрущев:

«Потом, как я слышал, отец запретил, сказав, что никого вы там всё равно не найдёте: если он погиб, то он погиб, если он ушёл к партизанам, то мы об этом рано или поздно узнаем, если его немцы захватили, то что вы будете зря рисковать людьми».

Ясное дело, что отец-Хрущев, рад был бы, запретить поиски сына, знал, где тот, но к счастью, в этом деле у него оказались руки коротки.

В общем, ситуация с Леонидом проясняется. Он, все же не погиб в полете 11 марта. Не зря Иван Заморин всех убеждал, что «Хрущёв сбитым быть не может», и он оказался прав.

Давайте закончим с повествованием Станислава Грибанова и его изложением событий по Леониду Хрущеву, тем более что у него есть с чем ознакомить читателя.

« Вот что рассказали мне – со слов Вячеслава Михайловича Молотова – Феликс Чуев и Евгений Джугашвили.

Летчик Хрущев в штопорящем самолете не разбился, а попал в плен к немцам и стал с ними сотрудничать, агитировать наших бойцов за сдачу врагу. Тогда специально подготовленная группа выкрала сына Хрущева, затем партизаны сообщили об этом в Москву и запросили самолет, чтобы переправить «агитатора» через линию фронта. Из Москвы последовал ответ: «Не будем рисковать жизнью другого летчика, – самолет не дали, а по поводу пойманного распорядились: – Решайте сами…».

Сына Никиты расстреляли».

Трудно сказать, кто кому «вешал лапшу на уши»? То ли Молотов – Чуеву и Джугашвили, то ли они оба, соответственно – Грибанову? Начнем, как говориться, с разбора «полетов». Значит, абсолютно точно, Москве стало известно, что Леонид Хрущев попал в плен, так как агитацию на стороне немцем не скроешь. Видимо, были выпущены листовки, и было обращение к нашим бойцам по радио. Что решило, в этом случае Московское начальство, тот же Молотов, входящий во все властные структуры: ГКО, Политбюро, правительство? Разумеется, дали задание по линии НКВД, если была создана «специально подготовленная группа». Но Вячеслав Михайлович, не был бы Молотовым, если бы, не стал юлить и выкручиваться, как он делал, ни раз, до этого. Смешно читать, что после поимки Леонида Хрущева, Москва потеряла к нему всякий интерес. Значит, создавая спецгруппу и забрасывая её в тыл врага, привязывая к партизанскому отряду – это конечно, не риск для бойцов, а просто прогулка по пересеченной местности. Да и перелет через линию фронта, для летчика транспортной авиации, надо полагать, своего рода разнообразие в полетах. Смотрите, однако, как изменились у Молотова приоритеты, связи с поимкой предателя Хрущева-младшего, – «не будем рисковать жизнью другого летчика». Трудно понять, о жизни какого летчика вел речь Молотов? Того, кто перебросил спецгруппу через фронт или того, кто будет его доставлять оттуда? А может Молотов имел в виду самого Леонида Хрущева? Тоже, ведь, бывший летчик?

Всё знал о судьбе сына Хрущева Вячеслав Михайлович, бессменный член Политбюро, по тем годам, да не рискнул приоткрывать завесу таинственности над этим делом. Как всегда, перевел стрелки в другую сторону, на партизан. Те, надо полагать подумали, подумали и решили, что незачем за зря хлеб переводить на похищенного «невозвращенца», все равно в отряде самолетов нет – летать не будет, к тому же, может обратно к немцам улететь, – взяли, да и расстреляли сына члена Политбюро и руководителя правительства Украины – «дорогого» Никиты Сергеевича Хрущева. Таким образом, что же тогда получается? Могилка «расстрелянного» Леонида Хрущева затерялась, где-то в лесной чаще, даже, безо всякого упоминания об убитом. Какая жалость! Некуда будет родителям и цветочки принести, и негде слезу уронить.

Данную версию расстрела у Станислава Грибанова «подтверждает» генерал-полковник И.А.Кузовлев, заместитель начальника Главного управления кадров Министерства обороны СССР, но переносит расстрел беглеца, все же, на Большую землю:

«…сын Н.С.Хрущева, Леонид, в 1943 году попал в плен к немцам. По настоятельной просьбе Н.С.Хрущева И.В.Сталин дал согласие на обмен его сына на немецкого военнопленного. Обмен состоялся, но, как установили работники КГБ, когда Л.Н.Хрущев находился в фильтрационном лагере для бывших военнослужащих, в плену он вел себя плохо, работал в интересах гитлеровской Германии. По совокупности совершенных преступлений Л.Н.Хрущев военным трибуналом был осужден и приговорен к расстрелу».

Рассказ, не хуже, чем у Молотова. Ясное дело, что Сталин «дал согласие» на обмен Леонида Хрущева. Это же был не его сын, Яков, которого он не желал обменивать, согласно легенде, на фельдмаршала Паулюса. На кого же из пленных немцев обменяли сына члена Политбюро Хрущева? Неужели от немцев, тоже, кто-то на самолете «по ошибке» к нашим перелетел, являясь ближайшим родственником, какой-нибудь «шишки» из нацистской партии? Вообще, представляет определенный интерес, такого рода обмен пленными. Хотелось бы подробностей (кто? где? когда?), но, к сожалению, информация до крайности скудна – «обмен состоялся».

Наверное, это происходило как в фильме «Мертвый сезон». Видимо, нашли на обширном ТВД, где германские войска вели сражения пограничную реку с мостом и произвели обмен. На той стороне моста, где немцы – полный раскаяния плачущий Леонид, а на этой, нашей – Никита Сергеевич, с солдатским ремнем в руках. Не с Леонида ли Хрущева, идут истоки подобного обмена пленными? Но генерал-полковник Кузовлев не стал посвящать читателя в детали такой «ответственной» операции «по обмену». Вопросы: «Для чего это надо было делать?», а также, «Был ли согласен с обменом сам Леонид Хрущев и окружавшие его ответственные лица из состава немецкого командования?» – как и всегда, повисли в воздухе. Также не укладывается в логическую схему папа-Хрущев. Он что же не знал о проделках сына в плену, коли согласился на его обмен? За такие «шалости», при возвращении, по головке не погладят. Минимальное, что светило Леониду за пособничество врагу – это расстрел, без конфискации имущества. Получилось, не хуже, чем у Тараса Бульбы в одноименном произведении Н.В.Гоголя: «Я тебя породил, я тебя и убью!». Ведь, так и читаются данные события, например, по тому же Кузовлеву. Никита Сергеевич-то – обмишурился, получается. Сынишку, дескать, после состоявшегося обмена «потерзали» в фильтрационном лагере особисты, и выудили из него всю компрометирующую информацию. Военному трибуналу ничего другого не оставалось, как вынести решение о расстреле неверного сына нашей Родины. Аналогии с «Тарасом Бульбой», в какой-то степени проскальзывают. Там, сына-изменника настигла карающая пуля, и в нашем случае, не обошлось без применения огнестрельного оружия.

Но это все очередные перепевы на тему о злобствованиях советских военных трибуналов и вождя. Больший интерес представит комментарий самого Станислава Викентьевича Грибанова о проделках Хрущева-старшего.

«В доме на Лубянке, известном своей революционной крутостью, мне рассказывали, как в годы правления Никиты основательной ревизии подвергались там многие «дела». Беспощадно были подчищены и протоколы допросов советских военнопленных. Не случайно в них остались записи: «изъято… 180 листов», «изъято … 36 листов». Особенно ударную чистку специалисты компетентных органов провели в 1953 и 1954 годах – с восшествием на престол «нашего дорогого Никиты Сергеевича». Что делать, в Кремле любят, чтобы во всем был порядок…».

Аналогичные данные привел и историк А.Н.Колесник, подготовиший публикацию о Леониде Хрущеве в Военно-историческом журнале.

«Работая в архивах, я обратил внимание на то, что многие страницы из личного дела сына Н.С.Хрущева оказались замененными уже в послевоенный период. Было ли это сделано для большего «удобства» самого Н.С.Хрущева или с какой другой целью, ответа на этот вопрос я не нашел».

Вот главный аргумент по делу Леонида Хрущева и прочих пособников по «пятой колонне». Архивы подверглись нашествию «паразитов» и утратили свое предназначение: сохранение Истории. Трудно, по пришествию многих лет попытаться разобраться с каким-нибудь делом об очередной «жертве сталинских репрессий», когда из материалов следствия, например, изъято 180 страниц. Зато появилось раздолье всяким любителям неуемных фантазий освещать данные события. Попробуй, опровергни, когда в деле зияют огромные проплешины, словно на зерновом поле резвился комбайн, не соблюдающий правила жатвы: то здесь скосил, то там.

Наконец-то, приблизились к развязке данного события в изложении генерала КГБ В.Удилова. В целом, то же самое, но есть некоторые подробности, отсутствующие у предыдущих товарищей.

«Итак, Леонид пошёл-таки на сговор с германскими фашистами. Убедившись в этом, И.В. Сталин поставил перед военной контрразведкой «Смерш» задачу выкрасть Л. Хрущёва и доставить его в Москву. Спецзадание Верховного Главнокомандующего было выполнено. Вместе с Л.Хрущёвым были доставлены в Москву документальные данные, свидетельствовавшие о его предательской деятельности. Военный трибунал приговорил его к высшей мере наказания – расстрелу. Узнав о приговоре военного трибунала, Никита Хрущёв обращается в Политбюро с просьбой отменить суровую кару. И.В. Сталин согласился обсудить вопрос о судьбе Леонида Хрущёва на заседании Политбюро. Начальник контрразведки «Смерш» генерал-полковник Абакумов изложил материалы дела, приговор военного трибунала (?) и удалился. Первым на заседании выступил секретарь Московского обкома и горкома, он же начальник Глав ПУРа Красной Армии и кандидат в члены Политбюро Александр Щербаков, который в своём выступлении сделал упор на необходимости соблюдения принципа равенства всех перед законом. Нельзя, заявил он, прощать сынков именитых отцов, если они совершили преступление, и в то же время сурово наказывать других. Что тогда будут говорить в народе? Щербаков предложил оставить приговор в силе.

Затем слово взял Берия, который был в курсе прежних проступков сына Хрущёва, напомнил о них и о том, что сына Хрущёва уже дважды прощали. После чего выразили свои точки зрения Молотов, Каганович, Маленков. Мнение у всех членов Политбюро было едино: оставить приговор в силе».

Не могу согласиться с уважаемым генералом, вот связи с чем? Дела такого уровня, особенно, связанные с членами Политбюро, вначале решал не суд, какой бы высокой инстанции он не был, а само Политбюро. Только принятое решение на Политбюро давало возможность суду, как правило, Верховному или Военной Коллегии при нем, выносить решение в соответствии с действующим законодательством. Поломать, эту сложившуюся традицию, не мог даже сам Сталин. Что, в дальнейшем, стоило ему жизни. Поэтому решение о судьбе Леонида Хрущева решалось келейно на заседании Политбюро, а уже по итогам решения высшего партийного органа суд от имени государства закреплял итог содеянного. Почему в данной ситуации, автор В.Удилов, решил по другому?

Скорее всего, на заседании Политбюро было рассмотрено представленное заключение следственного отдела (управления) СМЕРШ, если упомянут Абакумов, которое должно быть направлено в Военную Коллегию Верховного Суда СССР, с ходатайством о применении наказания к обвиняемому соответствующей статьи УК. Скорее всего, статья была расстрельная, так как шла речь о суровости наказания. Вы же, обратили внимание, о чем вел речь Щербаков? О предполагаемом наказании Леонида Хрущева! Как же они могли рассуждать об ответственности Хрущева-младшего, когда уже, якобы, было решение Военной Коллегии Верховного Суда? Скорее всего, как я и предположил выше, разбирались представленные Абакумовым материалы следствия. Хрущев-старший, как всегда мог схитрить, что, дескать, надо тщательнейшим образом проверить все обстоятельства данного дела. Пусть этим делом вновь займется, например, не Абакумовская контрразведка, а, предположим, прокуратура. Главное, потянуть время и увести материалы следствия от Абакумова к своим людям.

Генерал В.Удилов не представил же нам ни одной строчки из заседания Политбюро. Так, вольный пересказ своими словами.

Вот и возникает вопрос о поведении Никиты Сергеевича Хрущева на заседании Политбюро. Нам пытаются навязать мнение, что Хрущев, дескать, в ногах валялся у Сталина, вымаливая прощение о сыне. У того же М.Докучаева, из статьи Н.Добрюхи, можно прочитать:

«Хрущёв упал на колени. Умоляя, он стал ползти к ногам Сталина, который не ожидал такого поворота дела и сам растерялся. Сталин отступал, а Хрущёв полз за ним на коленях, плача и прося снисхождения для сына».

Отсюда, с этих позиций, легко можно перекинуть мостки на месть Хрущева, по отношению к Сталину и его окружению. А это ложный путь в понимании происходящего? Хрущев главный заговорщик, скрытый враг Советской власти. Это матерый волк, рядящийся в овечью шкуру. Те, кто хочет представить плачущего Хрущева в роли горем убитого отца, или сами не понимают сути дела, или пытаются обмануть нас, в понимании происходящего. Во-первых, нам не показывают даты поимки Леонида Хрущева и его осуждения. Во-вторых, мы не знаем, когда же произошло и само заседание Политбюро. В-третьих, скрывают и сам факт перелета Леонида Хрущева к немцам и что, именно, он там делал? В-четвертых, что конкретно ставилось в вину Хрущеву-младшему?

А слезы папаши Хрущева можно истолковать, как искусно выполненный спектакль. Кроме того, Хрущев мог вполне правдоподобно возмущаться полученными сообщениями о действиях сына Леонида, типа: «Как же я не углядел? Как же я не досмотрел? Кто бы мог подумать?» и т.д. и т.п. Затем, вполне, мог инсценировать нервное потрясение с обмороком. Читаем далее, у М.Докучаева. Тот, словно сам присутствовал на данном заседании и подносил Хрущеву стаканчик с водой.

«Сталин просил Хрущёва встать и взять себя в руки, но тот был невменяем. Сталин вынужден был вызвать Поскрёбышева и охрану. Когда те влетели в кабинет, то увидели всю эту неприглядную картину. Сталин попросил вынести Хрущёва в одну из соседних комнат, пригласить врачей и привести Никиту Сергеевича в чувство, после чего сопроводить до места, где он остановился».

Должна ли у нас быть уверенность в том, что на Политбюро было принято решение о вынесении Леониду Хрущеву смертного приговора? Лично у меня такой уверенности нет. На основании, какого документа, мы должны удостовериться, что с сыном Хрущева поступили так и не иначе? Так документов же нет! – возразят скептики. Правильно, в начале данной статьи мы же прочитали, что по приказу Хрущева

«из «личного дела» его сына так внаглую выдраны страницы, касающиеся тех военных лет, когда в судьбе его Лёньки появились вопросы? А взамен… после войны вдруг возникли новые, датированные уже 60-ми…».

И Грибанов подтверждает, что «беспощадно были подчищены и протоколы допросов советских военнопленных».

Да и Колесник говорил о том же самом, что «многие страницы из личного дела сына Н.С.Хрущева оказались замененными уже в послевоенный период».

Что же тогда получается? Получается то, что Политбюро приняло какое-то другое решение в отношении Леонида Хрущева, нежели расстрел? Если бы существовали расстрельные документы по Леониду Хрущеву, то отцу-Хрущеву на ХХ съезде, сам бог велел трясти ими перед делегатами, показывая кровожадный характер тирана Сталина, по отношению к его сыну. Не пощадил, дескать, сына, – злодей! О причинах, по привычке мог и наврать. Итак, весь его доклад на съезде лживый. Однако, о расстреле сына делегатам съезда, ни гу-гу. И в дальнейшем, тоже. А зачем уничтожил все документы по сыну? Боялся, как бы, не всплыла правда. Да, но вот вопрос, какая?

Я предполагаю, что Леонида Хрущева не расстреляли, хотя по законам того времени, вины у него было, выше крыши. Сначала его взяла в разработку контрразведка СМЕРШ, так как был упомянут Абакумов. Затем, думается, им занялись органы госбезопасности. Видимо, к этому был причастен, вначале Меркулов, как руководитель данного ведомства (Связи с «делом волчат» оно и выделилось в самостоятельную структуру). А вспомните, ничем, вроде бы, не обоснованный арест Всеволода Николаевича при Хрущеве, состоявшийся после смерти Сталина и ликвидации Берии, – с последующим смертным приговором ему?

После войны, всеми подобными делами вновь заведовал Абакумов. Тот, тоже сложил свою голову на хрущевской плахе. Уверяют, что в 1954 году, но это маловероятно. И какова была дальнейшая судьба Леонида Хрущева – тайна! Думаю, что его ожидала участь Михаила Кагановича. Потому что о сыне Хрущева, туман еще плотней, чем о старшем брате Лазаря. Главное, неизвестно, во всяком случае, мне, когда же было это заседание Политбюро? Ведь В.Удалов ссылается на него, но дату не приводит. Может приведенные данные этого заседания очередная фальшивка, чтобы опять направить исследователей по ложному пути, якобы, «мести» Хрущева?

Хочу напомнить, что 12 июня 1943 года главком ВВС Новиков наградил сына Хрущева орденом Отечественной войны первой степени. Если Леонида Хрущева приговорили бы к расстрелу, то по закону его лишили бы государственной награды, автоматически, как изменника Родины. А вот если ему дали тюремный срок или, что самое интересное – он, длительное время находился под следствием, то, что стало бы с его орденом? Он (орден), вполне возможно, подлежал бы конфискации, как на период следствия, так и при отбытии заключения. Но по завершению того или другого, должен был быть возвращен владельцу. Конечно, смотря, какое решение вынес бы суд? Но, что мы видим?

Сын Леонида Хрущева, Юрий Леонидович Хрущев вспоминал, что «…это был единственный орден, который имело право хранить семья. И этот орден, которым был награждён отец, его вручили Никите Сергеевичу. И уже после смерти Никиты Сергеевича, Нина Петровна этот орден отдала мне, сказала: «Пускай будет у тебя».

Как жаль, что уходят из жизни важные свидетели прошедших событий. Юрий Леонидович Хрущев умер совсем недавно, в 2003 году в больнице при проведении операции на сердце.

Но мы еще не закончили о Леониде Хрущеве, его отце. Есть ссылка на свидетельство писателя Ивана Стаднюка (он нам уже приводил важные показания), что комиссия по реабилитации жертв сталинских репрессий под председательством Н.Шверника, пыталась польстить «дорогому Никите Сергеевичу» и обратилась в Военную коллегию Верховного Суда СССР с предложением пересмотреть дело летчика Леонида Хрущева. Речь шла о том, чтобы снять с него, якобы, необоснованное обвинение. И что же ответила Военная коллегия достопочтимой комиссии?

Я же говорил, какой красивый «реабилитанс» можно было бы сделать из расстрела Леонида Хрущева? Однако надеждам творцов из комиссии Шверника не суждено было сбыться. Представьте, себе, что Военная коллегия не захотела дуть в одну дуду с данной комиссией по поводу Леонида. Она, видите ли, «не нашла возможным снять с него судимость». Как вам это нравится? Военная коллегия, что? – побоялась, разумеется, по указке сверху самого Хрущева, обнародовать сам факт наказания или, все же, расстрелом там и не пахло, так как не было никакой судимости, по причине того, что Леонид находился под следствием? Отсюда, видимо, и вытекает отписка Военной коллегии: как же можно снять судимость, если ее нет? Хрущеву было выгодно представить дело именно так, как его сейчас и трактуют: Сталин приказал расстрелять Леонида Хрущева. Кроме того, не указывая или скрывая, мотивы наказания. Значит, факт награждения Леонида Хрущева орденом остался за рамками судебного решения. И хотя его перелет к немцам не оспорим, до суда дело, как видите, не дошло. Причина может быть банальной – смерть подследственного. Не хуже, чем в истории Михаила Кагановича – все концы в воду.

Работая над этой темой, наткнулся на интересный факт: в книге «Воспоминания» Н.С.Хрущева помещена фотография его сына с надписью: «Леонид Никитич Хрущев, летчик, погиб в боях за Родину». Держу в руках более позднее, 2007 года, издание данных мемуаров Хрущева. Под интересующей нас фотографией, видимо, отредактированные данные: «Сын от первого брака Леонид, погиб в 1943 г. в воздушном бою».

Во-первых, убрали слова « в боях за Родину», заменив нейтральными «погиб в воздушном бою». Чтобы не было, видимо, двоякого толкования, за какую именно Родину погиб и, ограничив его героизм одним боем? К тому же семья Сергея Никитича Хрущева давно сменила Родину на Америку. Через двадцать лет книгу о Леониде Хрущеве в Германии можно спокойно издавать под рубрикой «Герои Третьего рейха». Пойми, в каком бою и с кем, погиб герой книги? Во-вторых, сократили срок проживания на «белом свете», ограничив 1943 годом? Почему? Ведь, расстрела-то, не было. В-третьих, убрали отцовство. Согласитесь, что Леонид, звучит менее полновесно, чем Леонид Никитич Хрущев? Все это можно понимать так, что наследники, и по сей день, стоят на страже интересов «дорогого Никиты Сергеевича» отца и деда, поэтому и следят за подвижками в прессе.

Кому же, по мысли тех, кто придерживается версии «мести Хрущева», сильно «насолил» впоследствии Никита Сергеевич? Список довольно солидный. Сам Сталин, в первую очередь, за ним остальные: Берия, Абакумов, Судоплатов и т.д. При внимательном изучении списка, версия мести рассыпается ввиду ее несостоятельности. Месть к людям вынесшим, якобы, необоснованно-жестокий, с точки зрения Хрущева, приговор его сыну, должна была носить форму смертельного исхода, по отношению к намеченным жертвам. Но почему-то она, месть, приняла странный избирательный характер? Кроме того, мера Хрущевского наказания балансировала в довольно размытых границах установленных пределов. Одни официальные лица были, действительно, подвержены смерти, другие – суровому наказанию, третьи – всего на всего, лишились только насиженных мест в правительстве. А например, Анастасу Ивановичу Микояну, входящему в состав того Политбюро, якобы, вынесшего смертный приговор, Хрущев не повредил, видимо, даже, прическу. Также вызывает удивление, почему согласно версии о мести, ряд лиц, как бы остались без внимания Хрущева, но настигшая их скорая смерть носила, явно, загадочный характер? Я имею в виду руководителя службы госбезопасности Меркулова, председателя Военной коллегии Ульриха и начальника ГлавПУРа Красной Армии Щербакова. Кроме того, вызывает удивление, когда в качестве жертвы мести упомянут, сын Сталина – Василий? Он то, с какой стати? Разве, Василий входил в состав Политбюро или в состав Военной коллегии?

Значит, видимо, было за что! Василий Сталин, скорее всего, был свидетелем по делу смерти отца, поэтому и был обречен на забвение и скорую смерть от рук хрущевцев.

А ведь это историческое лицо стоит того, чтобы ему уделить немного места в нашем исследовании. Он, ведь, косвенно, тоже имеет отношение к нашему делу.

Придется, снова вернуться к книге Станислава Грибанова. А то, в названии упоминается имя Василия Сталина, а мы говорили, только о Леониде Хрущеве. Надо исправить, это досадное упущение.

«О боеспособности своего 32-го истребительного полка Василий Сталин, вчерашний инспектор, вполне мог судить с первых дней работы. Враг не ждал. Воевать надо было, и полк включился в боевые действия сначала на Великолукском направлении, а с 10 февраля на Демянском плацдарме, куда были брошены все части дивизии. Здесь немцы сосредоточили большие силы и вклинились в нашу оборону. С аэродрома Заборовье и началась боевая работа 32-го гвардейского авиаполка…

Напряженность боевой работы все нарастала. В начале марта Василий вылетал на задания почти ежедневно, иной раз делал по три-четыре боевых вылета в день. Об этом рассказывают штабные документы и те же политдонесения.

…26 февраля Сталин вылетал на задание с Ореховым и был тогда ведущим пары… В тот же день Василий летал со Степаном Микояном – и опять ведущим. А Степан-то совсем молодой пилот… Были боевые вылеты командира истребительного авиаполка Сталина в паре с Власовым, Луцким, Якимовым. А то уходил на задание вообще один. Например, 8 марта, 9 марта 1943 года».

В заключительном абзаце нарушена хронология изложения, но это автор книги дает отповедь тем лицам, которые сомневались в боевом участии сына вождя. По их мнению, Василий Сталин не летал, а «отирался» при штабе авиаполка. Обратите внимание, что мелькнуло знакомое имя – Степан Микоян. Повезло сыну Анастаса Ивановича, что попал под надежное крыло Василия Иосифовича. Или знал отец Степана, куда надежнее отправить сына после Куйбышевских гулянок с Леонидом Хрущевым? Если бы Василий был сродни сыну Никиты Сергеевича, разве могли ему доверить авиаполк? Любое начальство, и авиационное, в том числе, не враг себе, чтобы авиаполком командовал, какой-нибудь, пусть и Кремлевский, но шалопай! Отвечать-то, в любом случае придется ему, начальству.

Воспоминание боевого друга Василия, Героя Советского Союза Сергея Федоровича Долгушина о своем командире авиаполка: «Мы его уважали, любили и даже немного гордились, что нами командует Сталин».

А вот донесение замполита полка майора Стельмашука от 9 марта 1943 года дивизионному начальству.

«С 1 по 7 марта было сделано на сопровождение самолетов Ил-2 в район цели, а так же прикрытие своих войск 227 боевых вылетов, проведено 10 групповых воздушных боев. Сбито 20 самолетов противника, из них ФВ-190 – 8 самолетов, Ме -109 – 12 самолетов… Один самолет ФВ-190 сбит лично гв. полковником Сталиным».

Между прочим, полк В.Сталина воевал рядом с Западным фронтом, где находился Л.Хрущев, – то на Брянском, то на Калининском, – фронтах. Приближаемся к знаковой дате.

11 марта 1943 года Василия Сталина наградили орденом Александра Невского. Вот такие разные судьбы детей Кремлевской элиты. Один получает заслуженную награду от Родины, другой, в данный момент, ее предает. Но это еще не вся «интересная» история о тех мартовских военных днях. Уже знакомый нам замполит полка майор Стельмашук пишет докладную, в которой мы воочию увидим звериный оскал врагов Советской власти и Сталина.

« 2 марта 1943 г. во время осмотра самолета Як-9, принадлежащего командиру 32-го гвардейского истребительного авиаполка гвардии полковнику Сталину В.И. (техник самолета – старший техник-лейтенант Поваренкин), обнаружено в соединении первой тяги от хвоста рулей глубины воткнутое техническое шило, которое заклинивало управление самолета.

Предварительным расследованием выяснилось, что самолет последний полет имел 26.2.43 г. (в феврале 1943 года было 28 дней. – В.М.), с тех пор на нем производилась работа по проверке шасси и съемка бензобаков… Считаю: совершен акт с диверсионной целью. Необходимо немедленно: для личной охраны гвардии полковника Сталина, штаба полка и самолетов Сталина и капитана Микояна прикомандировать к полку 2-го отделения по 10 человек автоматчиков из внутренних войск НКВД».

Как видите, Степан Микоян уже новую звездочку на погоны получил. Думаю, что не за красивые армянские глаза капитана дали. Хорошо, надо полагать, жал на гашетку. Это все же лучше, чем девочку в охапку, и грузить в машину. По-поводу бензобаков. Надо полагать, меняли баки не для того, чтобы установить «новые из нержавейки»? Предыдущие, видимо, были все в дырах от прошедших воздушных боев? А с авиационным бензином шутки плохи.


Сын Н.С. Хрущёва Леонид
Начало, Ч. 5/6

Теперь по поводу самого Василия Сталина. Вы поняли, что это был ядовитый укус хрущевцев, устроивших данную диверсию? Трагедия заключалась в том, что если бы В.Сталин поднялся бы в воздух и обнаружил дефект, то он не только не смог бы посадить самолет, но и не смог бы покинуть его.

Во время войны Василий Сталин совершил акт гражданского мужества! Чтобы не запятнать свою честь, как сына вождя – пленом, и тем самым не бросить тень на своего отца, как Главнокомандующего Красной Армии, он принял ответственное решение. Ведь, уже гуляла немецкая байка о том, что старший сын Сталина – Яков, якобы, находится у них в плену и сотрудничает с ними. Читаем у Ю.Мухина «Асы и пропаганда»:

«Поэтому,… было совершенно недопустимо, чтобы и Василий попал в плен. Неужели Василий этого не понимал? Понимал.

И поэтому Василий Сталин боевые вылеты делал без парашюта! В случае если его подобьют, он не оставлял себе никаких шансов остаться в живых. И этот факт никогда и нигде не публиковался!»

Недаром, говорится, что враг коварен. Враг был рядом и точно знал, что Василий летает без парашюта. Отсюда, видимо, и воткнутое в соединение тяги «техническое шило». Тихо и без взрыва можно было отправить на тот свет сына Сталина. И это планировалось в преддверии Курской битвы. Значит, получалось бы, что один сын члена Политбюро (может все же с документами?) перелетает к немцам, а другого «убирают», чтобы побольнее ударить по Сталину? Все-таки, какие мерзавцы, эта самая «пятая колонна»!

Но, по Василию Сталину необходимо сказать еще немного. Предвижу колкости оппонентов по «рыбалке», где с сыном Сталина произошла неприятность. Поясню суть данного дела и дам соответствующий комментарий. Группа летчиков из авиаполка, вместе с командиром Василием Сталиным получила возможность отдохнуть несколько дней от войны, так как шло переформирование полка. Решили расслабиться на природе, у реки, где занялись глушением рыбы. Трагедия произошла из-за взрыва, то ли гранаты, то ли самодельного взрывного устройства, в руках одного из участников. Были жертвы и ранения, в том числе и самого Василия. Сталин-отец строго наказал сына, отстранив от командования полком. Резолюция была грозной и её до сих пор ставят в укор сыну вождя.

Я, лично, не стал бы так сгущать краски в этой истории. Не произойди этот нелепый случай на «рыбалке», практически нечего было бы поставить в вину боевому офицеру Василию Сталину на войне. Кроме того, он сам оказался жертвой в этой истории, получив осколочное ранение в ногу. Что боевые офицеры-летчики, молодые парни, не заслужили несколько часов отдыха у реки весенним днем? Они что? притащили к себе в компанию своих ППЖ, как это делали их старшие товарищи командиры с большими звездами на погонах? Так за что же, все время мусолят эту трагическую историю с неудавшимся глушением рыбы и ёрничают по адресу Василия Сталина связи с отстранением от должности? Не проявляется ли в этом, своеобразная месть хрущевцев? Хоть так-то, мазануть черной краской в отместку, боевого офицера, сына Сталина.

Вот выше, упоминали отца Леонида Хрущева. Горевал, говорят Никита Сергеевич, по своему старшему сыну. Почему же отказано в этом Сталину, у которого погиб старший сын Яков. Многие ли поверили в немецкую фальшивку о пленении Якова Джугашвили? Всего-то, одна единственная «приличная» фотография и была у немцев, которую сподобились воткнуть в листовку-фальшивку. Видимо или фотопленка у геббельсят кончилась, или химреактивы подвели, или Яков, рожи корчил перед фотокамерой, чтобы снимки не получились? Эта размытая фотография и есть, весь тощий «улов», якобы, по «пленению» старшего сына вождя.

Да и дело Василия Сталина, в отличии о Леонида Хрущева, не разбирали на закрытом заседании Политбюро о предательстве по отношению к своей Родине. Неужели Сталин, как отец, не воспользовался этой трагической ситуацией на «рыбалке», чтобы, хоть на время, поберечь своего младшего сына Василия от войны? Знал же, ведь, что сын летал без парашюта. А совокупи с докладной о диверсии с самолетом, все легло в копилку отцовской заботы о сыне. Мог бы, в конце концов, отправить сына служить, на безопасный в то время, Дальний Восток. Однако же не сделал этого. Стало поспокойнее в небе, в сорок четвертом (если, можно такое сказать о войне), и вернул сына в действующую армию. А ведь, кругом были враги: как с той стороны фронта, так и с этой.

А с аналогом, такой же, «тихой» авиакатастрофой, мы еще раз столкнемся в следующей части данной главы.

[Oksnia]

Часть четвертая. Гибель Уманского

Читатель вправе задать вопрос об Уманском. Что там случилось с ним в Мексике?

На разгром «Четвертой империи», по Уманскому был нанесен ответный удар. Как нам пояснял А.Терехов:

«25 января самолет с Константином Уманским, сорока трех лет, взорвался на взлете, направляясь в Коста-Рику… Мексиканский военный самолет перенес их в царство Плутона раньше, чем в несчастную Коста-Рику, которую Уманский рассматривал как отдушину русской разведки».

Здорово «ломать» голову по поводу катастрофы самолета, на котором полетел Уманский, не приходится. Почему полетел рано утром, еще затемно? В условиях разряженного высокогорья, вылет, желательно производить в ночное время суток, когда воздух более плотный, чем днем. Как устроить катастрофу самолета, без применения взрывчатых веществ? Одно из основных факторов успеха – это расцентровка самолета, т.е. неправильное распределение груза.

В показаниях: «самолет взлетел в Коста-Рику примерно в пять тридцать и взорвался через четыре минуты, развалившись на две части. Взлет происходил сразу за другим самолетом... Пробег как в учебнике пилотирования – на две трети полосы. Погасли сигнальные огни на крыльях, что происходит при отрыве от земли, пилот убрал шасси. Эксперты считают: набранная скорость составила сто сорок четыре километра в час, высота восемь-десять метров. Полет продолжался полминуты».

Самое страшное для устойчивости самолета тогда, когда груз находящийся в нем, не закреплен, и может переместиться во время полета, особенно, при взлете или посадке. Это перемещение груза, может сильно повлиять на изменение угла подъема самолета, что в свою очередь, приведет к срыву воздушного потока на крыле, и, как следствие, к резкому снижению подъемной силы. А там и рукой подать до катастрофы.

Представим, что на борту самолета, на котором полетит Уманский, находится груз, который может легко переместиться вдоль фюзеляжа. «Кто-то видел, что в самолет поднимались подозрительные лица и грузили ящики в хвостовую часть». Самое «лучшее» для аварии – слегка закрепленные металлические бочки, например, с горючим или чем-нибудь другим, прикрытые для маскировки брезентом. Что происходит при начале движения самолета: «Пробег как в учебнике пилотирования – на две трети полосы», т.е. все по правилам. Затем, груз начинает перемещаться назад (бочки покатились), в хвост самолета, так как его нос начинает задираться при начале взлета и наличии подъемной силы на крыле. Далее: «Погасли сигнальные огни на крыльях, что происходит при отрыве от земли, пилот убрал шасси». Все! Это наступил критический момент. Шасси убрались под фюзеляж, и неустойчивое равновесие перешагнуло свой критический порог. Бочки собрались в кучу в хвосте и он, вдруг, резко проседает, а угол подъема, в ответ на это, резко возрастает. Происходит, как говорилось выше, срыв с крыла воздушного потока. Подъемная сила, вместе с самолетом, резко падает. Звучит финальный свисток. Полет окончен.

Нам подсовывают официальное заключение министерства обороны страны, которое проводило расследование: «ошибочный расчет в пилотировании. Видимо, пилот решил уменьшить угол подъема для быстроты набора скорости и в темноте потерял ориентацию».

Только что, перед «нашим» самолетом, взлетел предыдущий. Его пилот, на удивление, «в темноте», не «потерял ориентировку».

Но, и «наш» летчик действовал абсолютно правильно, в условиях высокогорья, и начал набор высоты с малым углом подъема, чтобы не сорвать с крыла поток, и так, разряженного воздуха. К самолету, на удивление, претензий нет:

«Накануне самолет испытывали на земле и в воздухе летчиком Кероном – у него большой опыт ночных полетов и полетов вслепую, общий налет 3755 часов, ни одного взыскания».

О летчике, мы высказали свое мнение, а вот о самолете, пока никакой конкретики. Значит, заключение «липа»? В акте следственной комиссии основной акцент сделан, как сейчас модно говорить, на человеческий фактор. Видимо, чтобы меньше внимания было уделено самому самолету. Понимать их надо так, что если, дескать, шасси убрано, значит, самолет был в полном порядке, коли полетел. А уж, что там с ним произошло в полете, это уже проблема летчика: «потерял ориентацию». Прозвучало, словно на железнодорожном транспорте все произошло – поехал не по тем рельсам.

Следует обратить внимание, еще вот на что? «Также сбиты и повалены несколько столбов ограды. На земле, внутри аэродромного ограждения найдены следы лопастей винта – метров семьдесят примерно самолет ковырял землю одним винтом, а потом небольшое расстояние – другим… По расстоянию между метками установлено, что мотор работал в полную мощность. Следы продолжились опять в ста шестидесяти метрах за оградой и найдены на протяжении девяноста трех метров – там самолет загорелся и взорвался. Установлено: при падении самолет разорвало пополам в районе грузового отсека. Баки с горючим правого крыла разорвало, бензин вытек, воспламенился, пламя охватило левое крыло, и баки левого крыла взорвались».

Это все надо понимать так, что шасси, все-таки, еще не успели убрать, когда самолет «клюнул» носом и свалился на землю. Не мог же он «проползти на брюхе» такое большое расстояние? Взлетная полоса уже закончилась, и самолет «заковылял» по пустоши, которая всегда сопутствует аэродромам, с немалой скоростью и для автомобиля, – сто сорок четыре километра в час. Рельеф местности, как правило, разительно отличается от взлетной полосы, поэтому самолет мотнуло, сначала в одну сторону, затем, в другую. Отсюда и следы от ударов лопастей о землю. Метраж «земляных работ», впечатляет. Самолет был обречен на гибель, так как топливные баки всегда полны при взлете и малейшая утечка легковоспламеняющегося авиационного бензина, плюс искра от любого удара, приводит к грандиозному пожару, что подтверждается материалами следственной комиссии. К тому же самолет, как правило, разламывается от чрезмерных деформаций фюзеляжа и крыльев, что еще больше способствует распространению пожара от разливающегося бензина.

Есть еще один фактор, который мог привести к катастрофе самолета, это выход из строя одного из элементов крыла – щитка-закрылка. Если посмотреть на профиль крыла, то его подвижная задняя часть, проходящая вдоль крыла, и есть данный элемент. Назначение: изменяя профиль крыла, регулирует подъемную силу. Воздушный поток, обтекая крыло, ввиду различия профилей верхней и нижней плоскости создает на них разницу давлений воздуха. На нижней – больше, а на верхней плоскости крыла, соответственно, меньше. В результате образуется подъемная сила, которая и поднимает самолет в воздух и удерживает его в полете. Если с этим (или этими) щитком-закрылком, что-либо произойдет: жди беды. Предлагаю читателю ознакомиться с эпизодом, описанным в книге Игоря Шелеста «Лечу за мечтой», где присутствует наш «злополучный» элемент:

«…При испытании одного из опытных реактивных истребителей Семена Алексеевича Лавочкина, кажется, это был ЛА-15, у Ивана Евграфовича Федорова (летчик-испытатель. – В.М.) произошел такой феноменальный случай. Федоров планировал на посадку. Вдруг наблюдавшие со старта заметили, как истребитель стал быстро крениться. Больше, больше... «Конец!» - обожгла всех мысль, когда самолет и вовсе перевернулся на спину...

Но нет. Будто подхваченный горизонтальным смерчем, истребитель вертанул крылом еще резче и вышел в нормальное положение. Под ним оказалась бетонная полоса, и секундами позже он покатился по ней, как ни в чем не бывало. Захотелось протереть глаза: «Было, не было?» Но, переглянувшись, люди поняли: «Да, было!». Сперва никто не мог отделаться от мысли, что Женя-Ваня, как называли тогда Ивана Евграфовича товарищи, отчубучил на планировании перед самой посадкой непростительно дерзкий номер - бочку. Но выяснилось совсем иное. Он только нажал на рычаг выпуска закрылков-щитков, как тут же почувствовал: самолет резко устремился в крен. Федоров – отличнейший мастер высшего пилотажа, можно сказать, «воздушный акробат», не воспрепятствовал машине, уловив сразу же, что это не в его силах, а скорей рефлекторно помог ей без зарывания носа к земле закончить полный оборот.
Пока самолет «доворачивался» к нормальному положению, Иван Евграфович успел догадаться, что во всем виноват щиток-закрылок, и быстро перевел кран в исходное положение. Самолет тут же прекратил вращение.

Все это Федоровым было выполнено поразительно точно. И оказалось единственно правильным действием.

Когда самолет обрел послушность, летчик сосредоточился на посадке и выполнил ее по своему обыкновению очень хорошо. Он подрулил на стоянку, и устремившиеся к нему люди немного подивились, что Женя-Ваня выпрыгнул из кабины, как обычно, в своем веселом расположении духа. Правда, потом он дал себе волю и, смеясь, бранил подлый щиток-закрылок, говоря механикам: «Не будь я Женей-Ваней, из-за подлейшего, факта, сыграл бы в ящик!»

Механик забрался в кабину и повернул кран щитков на выпуск. Под правым крылом щиток-закрылок выпустился на весь угол, под левым - не шелохнулся. Техник поддел щиток отверткой, тот выпал и повис на петлях. Ушко тяги управления закрылком было сломано.

Мы поздравляли от души в тот день нашего Женю-Ваню. С везением? ... Нет, с умением ... За время испытаний упомянутого самолета Женя-Ваня, что называется, вжился в него, всем существом улавливал малейшие его настроения. Вот почему и «кульбит» этот, и последовавшая за ним посадка, казалось, выполнены были с точностью электронного робота. Но мы-то ведь знали: в кабине был наш товарищ с душой и сердцем, отнюдь не робот!

И вот что еще важно. Летчик доставил на землю неоспоримые доказательства едва не состоявшейся катастрофы и предотвратил в дальнейшем возможные неприятности из-за поломки этого ушка тяги».

Как читатель понял из случившегося, дефект ушка тяги управления щитка-закрылка, едва не привел к катастрофе самолета. И лишь благодаря мастерству летчика-испытателя полет закончился благополучно.

А могло ли подобное произойти в нашей истории? То есть, можем ли мы предполагать рукотворный характер, например, дефекта ушка? Очень даже возможно.

«Кто-то видел, что в самолет поднимались подозрительные лица и грузили ящики в хвостовую часть».

Конечно, груз мог быть виновником катастрофы, но, как правило, в обязанности второго пилота входит осмотр распределения и крепления груза в самолете. Не думаю, что он является врагом своего здоровья и ему безразлично его собственная судьба. Это что касается выполнения его обязанностей. А вот осмотр самолета лежит на совести механика, и действительно,

«на борту дежурили два аэродромных механика, по очереди, сменяя друг друга каждые два часа».

То есть, было вроде бы, и кому самолет осмотреть, и кому посторожить от проникновения в него посторонних лиц. Тем не менее, механик – это, все же, не второй пилот. Он, ко всему прочему, остается на земле. Вполне возможно, что за время подготовки к новому полету, некая «тварь», из семейства «мышиных», смогла проникнуть в самолет и надгрызть либо ушко тяги, либо регулировочный винт тяги, либо штангу тяги управления щитком-закрылком. Любой из этих элементов одинаково важен для управления. У подобных «грызунов» есть острые, как металлическая пилка, зубы, способные легко сделать надпил на стальных деталях тяг. Никаких нарушений систем управления самолетом, обслуживающим персоналом аэропорта, упомянутыми выше механиками, замечено не было. Да, и какие к ним могут быть претензии? Сколько лет все летали нормально, и никаких аварий не было. Почему в этот раз что-то должно произойти? Кроме того, эта «тварь» из семейства «мышиных», всё постаралась сделать незаметно для глаз проверяющих.

Итак, мы снова рассматриваем взлет самолета С-80 с Константином Уманским на борту. Самолет набрал необходимую скорость на земле, и подъемная сила на крыле подняла его в воздух. Нагрузка на шиток-закрылок, в момент подъема, уже достаточно велика и будет увеличиваться при подъеме до максимальных величин. Если из перечисленных выше деталей узла управления поворотом щитка-закрылка, хоть один был приведен в дефектное состояние, то он мог не выдержать данной нагрузки и сломаться. Это в описанном выше случае, все кончилось благополучно, так как это был все же истребитель; управлял им летчик-испытатель; и главное – была высота, столь необходимая для маневра. В нашем случае, ничего из этих факторов спасения, и близко не стояло. Что могло произойти и, скорее всего, произошло? Лопается ушко, регулировочный винт или штанга тяги, что выводит из строя щиток-закрылок. Он возвращает профиль крыла в первоначальное состояние, что катастрофически резко снижает подъемную силу на крыле. От этого самолет «клюет» носом вниз и начинает свое последнее «путешествие» за аэродромной пустошью. Как понимает читатель, достаточно вывести из строя одно крыло, чтобы произошла катастрофа. Малой высоты (8-10 метров), вполне достаточно, чтобы самолет при падении превратился в горящие обломки.

И заметьте, без всяких взрывчатых веществ, как видите, спокойно можно отправить пассажиров самолета не по тому адресу. Предполагать, каким другим способом диверсии отправили на тот свет семью Уманских не вызывает особого желания. Что мы имеем на данный момент – это останки погибших посольских работников в закрытых гробах, вместе с Константином Уманским и его женой Раисой Михайловной, а также молчание об Уманском на многие десятилетия. Для нас главное, попытаться найти связь между нашей «пятой колонной» и данной катастрофой. Если бы Уманский полетел рейсовым самолетом, то могло ли произойти то, что случилось с ним на аэродроме «Бальбуена»? Вполне возможно, что и нет. Почему же тогда Уманский принял предложение президента Мексики? А как он мог его не принять его? Эти дипломатические тонкости могут любого подсадить на крючок? К тому же, разве можно определить тот кирпич, и время, когда он упадет тебе на голову? Есть сомнения по поводу посла Коста-Рики, прибывшего на аэродром, но, якобы, отказавшегося, почему-то, лететь вместе с Уманским? Думаете, что «шестерка», которой поручили проследить, чем закончится дело? Да, но на следующий день все мексиканские газеты, только и говорили об этом происшествии на аэродроме. Тогда, смысл данного контроля? Отказался полететь? Вполне возможно, что это не входило в его планы. Скорее всего, исполнители задуманного, провернули это дело через президента с его самолетом? Не обязательно посвящать первое лицо государства в детали операции. Можно, просто ему «посоветовать», что неплохо было бы, если советский посол полетел бы в Коста-Рику именно на президентском самолете. Всего-то, нужно президенту произнести пару слов согласно этикету.

Обратите внимание, что стало твориться в столице Мексики после гибели Уманского, с небольшой поправкой, что это все же роман.

«Неизвестные лица» обыскали квартиру посольского завхоза Петра Кирмасова, а через три дня взломали дверь квартиры первого секретаря Гребского; «уличные хулиганы» избивали дипкурьеров, новый посол Капустин сидел тихо и все силы отдал строительству водопровода, гостей советского посольства прямо называли «шпионами ГПУ», полиция и суды обрушились на мексиканскую компартию; славянский клуб и «Общество друзей СССР» впали в ничтожество, печатались работы Троцкого и откровения перебежчиков под заглавиями «Ночь позади» и «Жизнь и смерть в СССР», наши испанские выкормыши под руководством американцев месили и выпекали мемуары «Я потерял веру в Москву», «Люди “сделанные” в Москве»; в месяц в Мексику въезжало до двухсот пятидесяти сотрудников ФБР и ЦРУ, искали подземные ручейки, по которым утекали атомные секреты, – запахло разрывом отношений, советское посольство обходили как лепрозорий даже восточноевропейские дипломаты – всего-то за считанные недели...».

Если бы западные спецслужбы задались целью «убрать» неудобного советского посла, стали бы они так громко шуметь, после удачно проведенной операции? Зачем навлекать на себя ненужное подозрение и озлоблять противника? Но в данном случае, все происходит, именно, вопреки сложившейся практике. Не является ли все это отвлекающим маневром, спрятать истинных заказчиков убийства? Что это за резкая вспышка шпиономании в Мексике со стороны США? Все-таки, хотя и не достаточно далеко до Аламогордо, что в штате Нью-Мексико, где расположен атомный центр США, но все же, такая «проверка» осуществляется, ведь, не на ее территории. До ядерного взрыва на полигоне еще было целых полгода. К тому же пик, нашей разведывательной активности по добыче «Манхеттенского проекта», еще не наступил.

И еще немного упрека в адрес американцев, – Уманский летел, все же в противоположную сторону от США.

Почему его не трогали почти два года? А что мы знаем о его ответных действиях? Тоже, ведь, абсолютная тишина. Но, если принять во внимание, что «осиное гнездо» все-таки разворошили, и мальцам, из элитной школы «надавали подзатыльников», с последующей дисквалификацией за пределы Московского кольца, то может и Константин Александрович внес, посильную лепту, в это дело? Не думаю, что он сидел, сложа руки в Мексике, у себя в посольском кабинете. Ну, не отдавать же, все лавры, темпераментной Софье Мироновне, бьющейся с завидной решимостью, за «честь» своего любимого сынка.

В дальнейшем, действительно, нашему герою Уманскому, не достанется, практически ни строчки внимания. Александр Терехов, в романе, словами одного из героев, отмечает:

«За шестьдесят лет – ни одной публикации лично о нем. В дневниках, мемуарах, письмах, комментариях к письмам – ноль. Ни иностранцы – кого он там сопровождал? Ни Горький на своих обедах. Ни друзья – Маяковский, композитор Р-ов (Шостакович. – В.М.) , Евгений Петров. Авангардисты – тоже ноль. И друзья промолчали, тот же Михаил Кольцов, а вроде дружили, как братья. Даже белая эмиграция... Мог бы Бунин хоть пару едких строк... А ведь наш клиент – редчайшего обаяния человек. Видный дипломат. Загадочная гибель в цветущем возрасте. Да еще трагическая история красавицы дочери... Как это могло не запомниться?!»

Видимо, те, кто захватил власть в 1953 году, прекрасно знали подоплеку дела на Большом Каменном мосту. Кто же позволит привлекать внимание, к личности Уманского, чью дочь застрелили в 1943-ем, а сам он погиб в авиакатастрофе на другой половине земного шара. Не плохая, получилась бы история о герое нашего времени.

А наши хрущевцы в Москве? Ведь, кто-то же в наркомате иностранных дел из отдела кадров подготовил, по чьему-то предложению, перемещение Константина Уманского сначала в Мексику, а затем и в Коста-Рику? Обратите внимание, что в НКВД обеспокоились авиакатастрофой, коли создали комиссию по расследованию. Значит, отреагировали на случившееся. Не так часто, видимо, гибли посольские люди, в самолетах транспортной авиации? Что же явилось толчком к убийству Уманского? Забытое «дело волчат» или новые обстоятельства? Месть за попытку разглашения секретов кремлевских отпрысков или новая тайна, в которую успел влезть, по характеру своей деятельности, Константин Александрович? Не покажется ли читателю странной, реакция властей после смерти Сталина на деятельность Льва Василевского, находившегося вместе с Уманским:

«По стечению счастливых обстоятельств он избег расстрела и тюрьмы: одного из лучших исполнителей Империи всего лишь исключили из партии «за связь с Берией».

Это надо понимать так, что он не представлял угрозы разоблачения? На счастье Василевского, посчитали, что до Мексики, видимо, не долетел шум выстрелов на Каменном мосту. Однако в органах, более, не задержался. А насчет того, что Константин Александрович «генерал НКВД», все же вернее, так как «за связь с Берией», не только, исключали из партии, но и расстреливали.

Обратимся к статье «Дипломат суровой поры» Александра Сизоненко в «Независимой газете» от 12.07.2000 года. Он обстоятельно занимался темой об Уманском, поэтому предоставим ему самому сказать о деятельности Константина Александровича.

«После Вены Уманский почти 10 лет работал корреспондентом ТАСС в Западной Европе. Владея феноменальной памятью, свободно говорил на английском, французском, итальянском. Талантливого журналиста замечает Литвинов и берет его в качестве заведующего отделом печати в НКИД. Нарком не раз поручал Уманскому составлять ответственные документы, потому что потом они легко проходили у Сталина. Впрочем, последний сам знал Уманского: тот не раз переводил беседы хозяина Кремля с иностранными гостями. Во время одной из них - с американским газетным магнатом Роем Говардом - Сталин подарил гостю свою фотографию. "И вам тоже?" - спросил он Уманского. Тот, конечно, согласился. Так у него появилась фотография с надписью "Уманскому. Сталин", которая всегда стояла на видном месте».

То, что Уманский лично был знаком со Сталиным, играло немаловажную роль. Мог, по случаю, и черкануть вождю пару строк о помощи по поводу гибели дочери. Дальше, тоже есть интересный момент.

«В конце 1942 г. были восстановлены дипломатические отношения с Мексикой, где учреждалось первое тогда в Латинской Америке посольство СССР. Выбор пал на Уманского, и, думается, не случайно. Мексика играла одну из ключевых ролей в том регионе, на новый пост нужен был опытный, умный, энергичный дипломат, который, кстати, мог бы сгладить неприятное восприятие Советского Союза, сложившееся в Мексике после убийства там Троцкого. Впрочем, сначала послом в Мексику назначили другого, почти никому не известного дипломата, но вскоре он подал в отставку, и последовало назначение Уманского».

За давность лет, разве можно узнать детали всей этой замены на Уманского? Согласитесь, что в связи с «делом волчат» эта замена выглядит очень подозрительной, о чем и сказано выше. Кроме того, как понимать: «подал в отставку»? Ушел с дипломатической службы, что ли? Если отказался лететь, уже интересно. Видимо, нашлись и причины, посерьезнее ангины? Ведь надо понимать, что ведь, кто-то же подсуетился об отправке, именно Уманского? Еще отрывок из статьи.

«К концу 1944 г. во многом благодаря деятельности Уманского климат советско-мексиканских отношений окончательно приобрел дружественный характер. Обе страны намеревались значительно расширить свои связи уже в послевоенный период, и, видимо, не случайно Сталин дважды в годы войны принимал в Кремле посла Мексики из СССР Кинтанилью. Отношения Уманского с мексиканским руководством носили такой же дружественный характер. Впрочем, не забывали его и в США. Об этом говорит хотя бы такой малоизвестный эпизод: в сентябре 1944 г. в Мехико неожиданно прилетел бывший посол США в СССР Дэвис. Через него Рузвельт счел нужным проинформировать Уманского, с тем чтобы тот довел до сведения Сталина детали встречи в Квебеке Рузвельта с Черчиллем. Запись этой конфиденциальной беседы в тот же день ушла в Москву».

Все, казалось бы, шло хорошо, Уманский видел скорую победу, мечтал и хотел поехать в Москву. Но в ночь с 25 на 26 января 1945 г. самолет, на котором он направлялся в Коста-Рику для вручения верительных грамот посла по совместительству, сразу после взлета неожиданно рухнул на землю. Погибли все пассажиры, в том числе Уманский и его жена. Словно какой-то рок висел над ними после гибели дочери. Причины этой катастрофы до сих пор не выяснены».

По тексту мелькнул знакомый нам Д.Дэвис, доверенное лицо президента Рузвельта. Не малая величина был Константин Александрович, коли ему доверялась тайна переписки глав великих государств.

Что касается расширения послевоенных связей с Мексикой, думается, что это конечно хорошо, но шла война и военная тема должна была превалировать в переговорах с послом Кинтанилью.

Всю Вторую мировую войну, о чем писал ранее, Германия испытывала определенные затруднения в нефти и продуктах ее переработки. Потребности, в большей степени, удовлетворялись добычей нефти в Румынии и Венгрии. Но этого, все же, не хватало. Американская нефтяная компания «Стандард ойл» на протяжении всей войны помогала Гитлеру в ликвидации все возрастающего дефицита топлива. Обходя законы США, которые запрещали торговлю с воюющими странами Тройственного союза, компания перенесла свою торговую деятельность в Мексику, страны Центральной и Южной Америки. Разумеется, наша разведывательно-диверсионная сеть не оставила без внимания транспортировку нефти в фашистскую Германию. Но там, в Мексике, и кроме нефти, хватало важных грузов перевозимых к немцам, которые следовало «тормозить». А срыв поставок, видимо входил в задачу К.Уманского, коли он был связан со Львом Василевским, руководителем диверсионной сети. Думаю, что после Испании, тот не забыл навыки данной работы?

Все же для Сталина, представляется, было бы важнее надавить через посла на президента страны, чтобы официально закрыть доступ американской и мексиканской нефти (как и прочих товаров) из данного региона в Германию. Но, не надо забывать, что Мексика, была все-таки «под боком» у своего грозного соседа США. Интересы американских нефтяных компаний наживающихся на торговле с Германией через Мексику, вполне могли быть причиной вмешиваться в политику соседнего государства. Особенно, острая ситуация с нефтью стала складываться в конце 1944 года, когда сначала от стран-сателлитов отлетела Румыния и зависла, в ожидании худшего, Венгрия. Каждый танкер, не дошедший до адресата, бил «под дых» немецкую экономику. Почему бы интересам немецких агентов и американских спецслужб нефтяных компаний, в отношении Уманского, было бы не совпасть? А если сложить все это с желанием наших гадов-предателей, которые тоже были очень заинтересованы, чтобы отправить Константина Александровича на тот свет, то, понятно, что сумма предпринятых действий утроилась.

Кроме того, нет ли связи с событием, которое произошло в середине января в Венгрии, т.е. до катастрофы Уманского 25 января. Это событие и до сего дня, не дает покоя историкам всех стран. О личности, чей арест состоялся в зоне боевых действий Красной Армии на территории Венгрии, мы поговорим в одной из последующих глав. А напоследок, читателю на раздумье.

В 1955 году, т.е. во времена Хрущева, «за выдающиеся заслуги в деле борьбы за сохранение и укрепление мира» была присуждена международная Сталинская премия "За укрепление мира между народами" – Ласаро Карденасу, бывшему президенту Мексики (1934-1940 гг.). В бытность на посту президента в 1937 году, он лично пригласил в свою страну Льва Троцкого. Так вот, министерство обороны, чья следственная группа проводила расследование катастрофы самолета, в котором полетел Уманский, возглавлял ни кто иной, как упомянутый выше, Ласаро Карденас.

[Oksnia]

Уважаемые одноклубники) пишите хоть, нравится читать или нет?)))


История, участников которой одни считают дважды героями, другие — дважды предателями

1 апреля 1985 года, в Мадриде пропал без вести советский физик, автор концепции "ядерной зимы" Владимир Александров.

Как сложилась дальнейшая судьба ученого Владимира Александрова, исчезнувшего в Мадриде 1 апреля 1985 года, так и осталось загадкой

Что с ним случилось, неизвестно до сих пор, однако исчезновение ученого стало эпизодом не только множества конспирологических теорий, но и многосерийной шпионской истории, героев которой одни специалисты считают дважды героями, другие — дважды предателями.

Конференц-зал был забит журналистами и сотрудниками посольства СССР в Вашингтоне. За столом, затянутым зеленым сукном, сидели четверо. Один из них, вислоусый мужчина средних лет, утомленно щурясь от фотовспышек, заговорил, беспорядочно перескакивая с русского на английский:

— Меня, советского дипломата Юрченко, похитили в Риме неизвестные, незаконно вывезли из Италии в США, держали в изоляции, давали наркотики и отказывали во встрече с официальными советскими представителями...

В десятке миль от затянутого зеленым сукном стола телетрансляцию пресс-конференции молча смотрели трое мужчин, каждый из которых плотно общался с вислоусым мужчиной, заместителем начальника первого отдела (США и Канада) управления "К" (контрразведки) Первого главного управления КГБ Виталием Юрченко на протяжении трех последних месяцев. Наконец один из них, руководитель отдела спецопераций ЦРУ в СССР Пол Редмонд, сказал:

— Он применил защиту Битова.

Почетный работник госбезопасности

Сотрудник ВЦ АН СССР Владимир Александров прославился на весь мир своим выступлением на научном симпозиуме в Хельсинки в 1983 году. Разработанная им математическая модель общей циркуляции атмосферы и океана неожиданно для ученых и военных подтвердила неизбежность резкого падения температуры в случае глобального ядерного конфликта. Концепцию "ядерной зимы" принялись изучать ведущие научные центры планеты, докторская диссертация Александрова была опубликована в сборнике издательства "Наука" еще до защиты, а сам ученый стал почетным гостем самых статусных залов, в том числе Папской академии и Сената США. За месяц до защиты диссертации, в конце марта 1985 года, Александров выступил на конференции мэров безъядерных городов в Кордове. 1 апреля по возвращении в Мадрид он вышел прогуляться из гостиницы и пропал.

Исчезновение ученого стало поводом для грандиозных скандалов, масштабных расследований, множества конспирологических теорий — и для еще одного исчезновения, загадочность которого обсуждается до сих пор.

В июле 1985 года КГБ узнал, что информацией об исчезновении Александрова могут владеть итальянские источники. Проверять данные отправился Виталий Юрченко. Полковник (вернее, капитан первого ранга, поскольку служить начал в ВМФ) прибыл в Рим под стандартным прикрытием дипломатического работника, быстро убедился в беспочвенности слухов и вечером 1 августа должен был вылететь в Москву, к семье, работе и знаку "Почетный сотрудник госбезопасности", который ему только что присвоили, но вручить не успели. Утром Юрченко сказал коллегам, что хочет напоследок прогуляться по Ватикану — и с прогулки не вернулся.

Сотрудники посольства немедленно принялись обзванивать больницы, морги и полицейские участки, а офицеры КГБ — опрашивать знакомых и родственников Юрченко, пытаясь понять, не было ли в поведении полковника странностей, способных обернуться чем-то фатальным вроде самоубийства или предательства, особенно нежелательного на фоне случившегося неделей ранее побега лондонского резидента Олега Гордиевского. Звонки результатов не дали. Опросы тоже — правда, выяснилось, что 49-летний Юрченко очень переживал по поводу здоровья и находил у себя признаки рака, от которого умерла его мать.

Через несколько дней итальянские власти, уставшие от посольских запросов, намекнули, что пропавшего "дипломата" есть смысл искать за пределами страны, например в Америке. Запросы Госдепартаменту результаты дали не сразу — лишь после того, как руководство КГБ задействовало линию прямой связи с ЦРУ, представители США подтвердили, что Юрченко находится у них и что он пришел добровольно и навсегда.

Это была катастрофа. Пятый человек в иерархии внешней разведки знал все североамериканские тайны КГБ — и вряд ли можно было рассчитывать на то, что он перебежал к противнику, чтобы эти тайны бережно хранить.

Прошло три месяца. Дождливым субботним вечером 2 ноября на столе дежурного сотрудника посольства СССР в Вашингтоне зазвонил телефон. Мужской голос по-русски и очень быстро сказал: "Это Юрченко, срочно откройте ворота в жилой комплекс и готовьтесь встретить меня". Дежурный прекрасно знал как самого Юрченко, который пять лет работал офицером безопасности в посольстве, так и обстоятельства его исчезновения. В резидентуре начался переполох, офицеры судорожно пытались понять, что происходит и каких провокаций следует ждать. Тем не менее ворота открылись, и вскоре в них проскользнула фигура, будто сошедшая со страницы шпионского комикса: в плаще с поднятым воротником, низко опущенной шляпе и при зонте. И это на самом деле был Юрченко.

Полковник рассказал, что только что ускользнул от охранявшего его молодого цэрэушника. Предварительно Юрченко обработал 26-летнего Тома Ханну вопросами вроде "А если я побегу, ты будешь стрелять как фашист?", в магазине мужской одежды купил плащ, шляпу и зонт, а заодно сумел позвонить в посольство. Потом он уговорил Ханну поужинать в бистро Au Pied de Cochon в Джорджтауне, городе-спутнике Вашингтона. Когда молодой офицер ЦРУ попросил чек, Юрченко отправился в туалет, открыл окно, выскользнул на улицу и быстрым ходом добрался до Wisconsin Avenue, где располагалось советское посольство. Правда, позднее полковник рассказывал, что он, наоборот, сбежал, как только Ханна пошел мыть руки. Плащ, шляпа и зонтик были нужны не для пущей драматичности, а чтобы скрыть лицо от поста наблюдения ЦРУ, оборудованного на подходах к советскому посольству.

Через полтора дня в посольстве прошла пресс-конференция, на которой Виталий Юрченко при поддержке трех секретарей посольства, в том числе Виталия Чуркина, выступавшего в роли переводчика (английский язык разведчика был слишком специфическим), рассказал, что сотрудники ЦРУ подкараулили его, простого советского дипломата, на укромной римской улочке, накачали наркотиками и вывезли в США, в конспиративный дом в Фредериксбурге, штат Виргиния. Там его в течение трех месяцев допрашивали и пытали, но, по словам Юрченко, он тайн не выдавал и Родине не изменял — по крайней мере, пока был в сознании и трезвом уме. Вот чего не удалось, так это отбиться от подписания контракта, в соответствии с которым ЦРУ обещало пленнику бонус размером $1 млн и обязалось выплачивать $62,5 тыс. ежегодно (с поправкой на инфляцию), а также выделило $48 тыс. на меблировку того самого фредериксбургского двухэтажного коттеджа.

Неделю спустя уже на московской пресс-конференции Юрченко рассказал некоторые подробности: например, о том, как проходил проверку на детекторе лжи в клинике ЦРУ (в легком макияже и под именем швейцарского банкира Ротмана) и как ему устроили ужин с директором ЦРУ Уильямом Кейси (полковник описал его журналистам как старичка на таблетках и с незастегнутыми штанами), пообещав и рандеву с президентом Рональдом Рейганом. Заодно герой брифинга с раздражением отверг пересказанные американскими журналистами "сливы" ЦРУ, в которых Юрченко представал неудачливым "секс-гангстером", дезертировавшим добровольно из любви к Валентине Ересковской, жене советского дипломата в Канаде. Свой цветущий вид загорелый и подтянутый полковник, не слишком похожий на измордованного узника, объяснил хитроумностью сотрудников ЦРУ, которые заставили его играть в гольф после того, как в ходе допросов он потерял 12 фунтов.

Госсекретарь США Джордж Шульц назвал заявления Юрченко абсолютно лживыми — "коротко обсудив их" с Михаилом Горбачевым и стоически игнорируя ликующее заявление ТАСС об акте терроризма и вопиющем попрании прав человека Соединенными Штатами, неустанно пекущимися — ну и так далее. Неустанно печься Госдепартамент, однако, не переставал: например, он согласился выпустить Юрченко из США лишь при условии, что тот сам придет и попросит. Ведь у Госдепа не было оснований сомневаться в официальной американской версии, согласно которой Виталий Юрченко 1 августа добровольно явился в посольство США в Риме и объявил о намерении жить в Америке и работать на ЦРУ. Свое желание полковник объяснил разочарованием в советской системе, а также давним романом с женой секретаря генконсульства СССР в Монреале и опасениями за собственное здоровье — разведчик полагал, что если медицина и способна спасти его от рака, то исключительно американская, а никак не советская. В подтверждение серьезности своих намерений перебежчик немедленно сдал агента КГБ Эдварда Ли Ховарда, бывшего сотрудника ЦРУ, который накануне назначения в московскую резидентуру не прошел проверку на полиграфе (пытался утаить близкое знакомство с наркотиками), был отстранен, обиделся, уволился, принялся осаждать советские посольства и в итоге рассказал Лубянке все, что успел узнать про завербованных американцами москвичей. Уже в США Юрченко помог ФБР вычислить еще одного агента Москвы, Роналда Пелтона, страстного картежника и бывшего вольнонаемного аналитика Агентства национальной безопасности, давно проигравшегося и уволившегося с госслужбы, но сохранившего фотографическую память — к досаде контрразведчиков и на радость КГБ. Помимо этого сбежавший полковник рассказал офицерам ЦРУ и ФБР много интересного про методы работы разведки, например про пылевые радиоактивные маркеры, позволяющие отслеживать американских шпионов.

В общем, и в Госдепе, и в ЦРУ, и в комитете Сената по разведке были уверены, что по возвращении в Москву Юрченко немедленно сожгут живьем, поставят к стенке или как минимум очень надолго засадят. Добровольно на это нормальный человек не пойдет, решили американские чиновники. Но Юрченко пошел — он прибыл в Госдеп и радостно подтвердил, что очень хочет домой.

"Невероятно, что высокопоставленный сотрудник КГБ полагает, будто можно перебежать, потом перебежать обратно — и остаться при dacha на Черном море,— отметил не скрывающий злорадства сенатор Патрик Лехи из комитета по разведке.— Он скорее окажется не на dacha, а под ней".

Сенатор, в отличие от профессионального шпиона, не понял, что Юрченко использовал защиту Битова. Но даже профессиональным шпионам смысл комбинации открылся не сразу.

Обратный перевод с английского

История Юрченко оказалась разыгранной как по нотам, написанным за год до этого и совсем по другому поводу. Просто мало кому не приходило в голову, что совпадение может быть настолько полным. Что крупная советская фигура может прийти в американское посольство в Италии, объявить о том, что хочет спастись от надоевшей советской власти и подступающего рака, долгое время старательно сотрудничать в обмен на чересчур даже солидные вознаграждения, а потом прибежать в советское посольство и дать пресс-конференцию про то, "как меня похитили, накачали наркотиками и пытали, а я не сдался".

А ведь так и случилось, причем дважды. И в первый раз крупную фигуру звали не Виталий Юрченко, а Олег Битов.

1 сентября 1983 года завотделом зарубежной культуры "Литературной газеты", переводчик англо-американской фантастики и старший брат знаменитого (в тот момент опального) прозаика прибыл в Италию для освещения Венецианского фестиваля, передал первую заметку, съездил в Рим, а по возвращении исчез. Судьба Битова оставалась неизвестной несколько недель, которые вопреки традиции оказались довольно скандальными. В те годы исчезновение представителя творческого союза в большинстве случаев имело единственное объяснение: товарищ выбрал хваленую свободу с демократией и более нам не товарищ. Книги товарища убирались с полок, фильмы, наоборот, убирались на полку либо подрезались, и все это без лишнего шума.

Исчезновение Битова вызвало небывалый шум: "Литературная газета" из номера в номер публиковала требования найти журналиста, от редакционных статей до открытого письма матери Битова министру юстиции Италии. 25 октября, казалось, наступила ясность — агентство Reuters распространило подписанное Олегом Битовым заявление: журналист попросил политического убежища в Великобритании, потому что не мог больше мириться с советской культурной политикой и угнетением интеллигенции, а последней каплей для него стал инцидент с южнокорейским Boeing-747, сбитым 1 сентября над Сахалином. Тем не менее через три недели после этого в "Литературной газете" появилась статья "Контрабандирован в Англию", подвергавшая сомнению подлинность заявления. Впрочем, на этом кампания в поддержку советского журналиста иссякла — очевидно, руководство газеты получило дополнительные данные о том, что Олег Битов уже не является советским журналистом. В феврале 1984 года эти данные получили безоговорочное подтверждение: в Sunday Telegraph под рубрикой "Откровения Олега Битова, русского редактора, бежавшего на Запад" вышли статьи "Человек из Министерства правды" и "Как мы жили в закрытом андроповском мире". На откровения тексты не тянули, однако упоенно зачитывались всеми "голосами" и перепечатывались газетами по всему миру, как и появившееся следом открытое письмо Битова генсеку ЦК КПСС Константину Черненко, в котором тот требовал выпустить в Лондон его семью.

После этого в СССР о контрабандированном редакторе срочно забыли, в издательстве "Мир" завис переведенный Битовым и готовый к печати фантастический роман Кристофера Приста "Опрокинутый мир" (уже вышедший в журнале "Иностранная литература"), а Андрея Битова опять перестали допускать к советским газетам.

Осевшие в Англии эмигранты не без зависти рассказывали, что Битов, которого они прозвали великим магнатом, катается по Британии, США и всему миру, пишет книгу за рекордный гонорар, купил машину и вообще купается в роскоши. Некоторые видели в этом и положительные стороны: например, писатель Анатолий Гладилин, старенький Peugeot которого сломался по пути из Парижа в Лондон, намеревался занять у Битова £300 на ремонт. Литераторы договорились встретиться 16 августа 1984 года в центре Лондона. Но Битов на встречу не пришел. Не пришел он и к дантисту, хотя накануне не только договорился о протезировании, но и выдрал все стальные коронки. Не забрал из магазина новомодный текст-процессор, на котором собирался печатать книгу "Истории, которых я не мог рассказать". И, само собой, Битов не прибыл в онкологическую больницу, в которую был записан для обследования и возможного лечения. Он исчез, оставив пустую квартиру, счет с £40 тыс. и красную Toyota Tercel.

Через месяц, 19 сентября, Битов объявился в Москве, на пресс-конференции в агентстве печати "Новости", где рассказал — правильно,— что годом раньше был похищен английской секретной службой по заказу ЦРУ, которое приняло журналиста за зарвавшегося агента КГБ, связанного с турецкой террористической организацией "Серые волки", стрелявшей в Иоанна Павла II. Битов рассказал, что его тайком вывезли в Британию, долго (во всех смыслах) кололи, склоняли к сотрудничеству и требовали сдать явки-пароли. А когда поняли ошибку, попытались выехать на диссидентской волне, вынуждая писать антисоветские тексты, но, поскольку журналист не поддался, прихвостни MI5 написали пасквили самостоятельно и опубликовали от его имени.

Скандал вышел изрядным: разоблачительную пресс-конференцию пересказали газеты чуть ли не всего мира, а британский МИД вызвал советских поверенных, чтобы сообщить, как возмущен "абсурдными и оскорбительными" заявлениями Битова.

Рассказать всю правду Олег Битов обещал в книге, которую должен был написать вместо той, что ждало британское издательство. Слово он сдержал, хоть и с огромной задержкой — книга "Кинофестиваль длиною в год" вышла пять лет спустя, когда самые упорные журналисты исчерпали запасы остроумия в связи с "невыразимыми ужасами ГУЛАГа королевы Елизаветы" и цитат для заголовков (от "Назад в СССР" до "Шпиона, вернувшегося в холод"). Так что история была начисто забыта и мало кого интересовала — тем более в столь авторской версии.


___
В сентябре 1984 года журналист Олег Битов рассказал на московской пресс-конференции, как был контрабандирован спецслужбами в Британию, но умолчал о подробностях обратного самоконтрабандирования

Тактика двойного подрыва

Впрочем, эти "мало кто" так и не перестали спорить о том, что же случилось в Италии в сентябре 1983 года и два года спустя.

Одни считают, что Битов и Юрченко были обычными героями, сумевшими вырваться из лап и золотых клеток ЦРУ, не побоявшись компрометации и прочих последствий. Другие продолжают твердить, что даже Битов был давним агентом, которого КГБ пыталось внедрить в пропагандистские структуры ЦРУ под видом беглого диссидента — что уж говорить о Юрченко. Многие, впрочем, полагают, что на самом деле в сентябре 1983 года Олег Битов все-таки сбежал и попросил политического убежища у Британии, подвергся дотошной проверке, был признан малополезным, затосковал из-за необходимости жить в чуждой стране и писать радикальную книгу, попал в орбиту нашей резидентуры и был поставлен перед выбором: тюрьма или замаливание грехов пропагандистским способом. Похожая история, считают те же многие, произошла с Юрченко: он был настоящим перебежчиком, но сломался после того, как возлюбленная сообщила, что не желает иметь дела с предателем, а ЦРУ допустило утечку в прессу о сотрудничестве с ним. После этого полковник связался с бывшими коллегами — и те предложили ему отыграть спектакль, написанный в свое время для Битова.

Меж тем историки разведки обращают внимание на два момента. Во-первых, репатриация Виталия Юрченко, согласованная в самых верхах Госдепартамента, позволила беспрепятственно вывезти в Москву и арестовать сотрудника резидентуры Валерия Мартынова, давно разоблаченного как сотрудника ЦРУ: неурочный вызов насторожил бы всех, но включение подполковника в отряд сопровождения Юрченко было вполне рабочим моментом. Во-вторых и главных, рассказы Юрченко о тайнах КГБ не стали совсем уж откровением для американцев, а оба сданных им агента являлись "отработанным материалом" (и обоим Москва своевременно предложила пути отхода — Ховард своим воспользовался и скрылся в СССР, Пелтон заупрямился и был схвачен ФБР). При этом Юрченко убедил ЦРУ, что в американских разведслужбах нет "кротов" КГБ — убедил всех, кроме разве что Олдрича Эймса, первого офицера ЦРУ, бравшего у полковника показания. Эксперты считают, что Юрченко по должности не мог не знать, что у КГБ таки есть "крот" в ЦРУ и что "крот" этот — как раз Эймс. А раз он это знал, раз он об этом не сказал, и раз он почти на десять лет отвел подозрения от главного "крота" ПГУ, значит, за этим он и перебегал на ту сторону — в срочном режиме, связанном с реальным предательством Гордиевского. Стало быть, КГБ, по сути, применил тактику двойного подрыва, ставшую знаменитой в ходе террористических войн на Северном Кавказе. В рамках этой тактики организуется теракт, истинной целью которого являются не первые жертвы, а высокопоставленные силовики, прибывающие на место преступления и попадающие под взрыв второй бомбы, припрятанной до поры. Соответственно, переход Битова был первым, отвлекающим маневром, который позволил довести маневр Юрченко до конца — и конец оказался победным.

Доказать любую из этих версий, пожалуй, уже невозможно.

Виталий Юрченко по возвращении в Москву получил свой знак почетного чекиста и небольшое понижение в должности, после выхода в отставку входил в руководство московского банка, сейчас на пенсии, живет в Калуге, с прессой не общается.

Олег Битов в 1984 году вернулся в "Литературную газету" с понижением (по официальной версии, должность завотделом за год неизбежно перестала быть вакантной). Переведенная им книжка "Опрокинутый мир" все-таки вышла в 1985 году. В начале 1990-х подпись Битова стала снова появляться в сборниках классиков фантастики (он переводил Клиффорда Саймака, Артура Кларка и Ларри Нивена) и газете "Век". 6 июня 2003 года Олег Битов скончался в возрасте 71 года.

Андрей Битов постепенно был признан ведущим российским прозаиком, но даже в рассказах не скрывал досады в связи с тем, что на Западе его фамилия известна благодаря брату, и тем, что брат так и не рассказал ему правды.
___
Олдрич Эймс , первым из сотрудников ЦРУ допросивший Виталия Юрченко, так и не заставил советского перебежчика признаться, что "кротом" КГБ является именно он, Эймс

Никаких следов Владимира Александрова обнаружить так и не удалось.

Судьба Тома Ханны неизвестна.

Валерий Мартынов был признан виновным в измене Родине и расстрелян в мае 1987 года.

Виталий Чуркин девятый год представляет Россию в ООН и Совете Безопасности.

Пол Редмонд в 1986 году создал и возглавил команду, которая взялась доказать, что в ЦРУ все-таки есть "крот" — и девять лет спустя достигла успеха.

Олдрич Эймс был арестован в 1994 году и приговорен к пожизненному заключению.

Эдвард Ли Ховард бежал в Россию, где получил политическое убежище и умер на подмосковной даче в возрасте 51 года.

Роналд Пелтон отбывает три пожизненных заключения, но может рассчитывать на освобождение в ноябре 2015 года, когда ему исполнится 74 года.

На месте бистро Au Pied de Cochon открылась бургерная сети Five Guys, включенная в несколько туристических маршрутов по Вашингтону и окрестностям благодаря памятной табличке и "мемориальному туалету Виталия Юрченко". Окна в туалете замурованы.

Шамиль Идиатуллин
Журнал «Коммерсантъ Власть», №13 от 06.04.2015, стр. 2

___
Американские репортеры, которым махал отбывавший домой Виталий Юрченко (на фото), подозревали, что полковник отправляется на верную смерть, но к расстрелу был приговорен летевший в том же самолете подполковник Валерий Мартынов